Великий князь Николай Николаевич Старший на Святой Земле

 

Великий князь Николай Николаевич Старший Литография с рисунка Ф. Ранделя. 1849

Великий князь Николай Николаевич Старший (1831-1891) был третьим сыном императора Николая I. Отец дал ему образование применительно требованиям военной карьеры. Воспитателем великого князя с первых самостоятельных шагов стал генерал А. И. Философов. Позже Николай Николаевич постигал азы военной службы вместе с кадетами Первого кадетского корпуса. Уже в 21 год, то есть в 1852 году, в чине генерал-майора Великий князь был назначен генерал-инспектором по инженерной части, а также командиром бригады в Первой легкой гвардейской кавалерийской дивизии. С тех пор на протяжении всей жизни он постоянно и энергично трудился над переустройством вооруженных сил России, особенно в области инженерного дела и кавалерийской службы (он состоял генерал-инспектором кавалерии и по инженерной части).

С началом Крымской войны 1853–1856 гг. Николай I послал великого князя вместе с его братом Михаилом в действующую армию. Николай Николаевич прибыл под Севастополь 23 октября 1854 года, накануне Инкерманского сражения, и принял в нем участие. Находясь под сильнейшим огнем неприятеля, он проявил мужество и доблесть и был награжден орденом Святого Георгия IV степени. С января следующего года он руководил инженерными работами, укреплениями и батареями северной части Севастополя. С 1855 года Николай Николаевич — член Государственного совета и почетный член Петербургской Академии Наук. В 38-летием возрасте Великий князь был назначен командующим войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа. Он сам так рассказывал о своем воспитании султану Абдулазизу в 1872 году:


В 1860-е годы в России проходили реформы по коренному преобразованию армии. Немалая доля в этом деле легла на плечи великого князя. Благодаря его усилиям в том числе, русская армия приобрела качества, доставившие ей блестящие победы в войне с Турцией 1877–1878 годов. Во все время этой войны великий князь был главнокомандующим действующей армией на Балканах. Взятие Плевны и пленение Османа-паши вместе с его армией, доставили Николаю Николаевичу орден Святого Георгия I степени. Он стал последним кавалером этой величайшей полководческой награды России. За последовавший затем переход через Балканы великий князь получил золотую саблю с алмазами. По окончании войны Николай Николаевич Старший был пожалован званием генерал-фельдмаршала.

Личность великого князя остается до сего дня не выясненной.  Современники составили, а историки растиражировали портрет человека костного и не умного. Такой характеристикой великий князь был обязан как некоторым своим неудачным распоряжениям в должности главнокомандующего действующей армией на Балканах, так и собственным родственникам, например, будущему императору Александру III. В первом случае отчасти виноваты придворная зависть, недоброжелательство и интриги, отчасти слишком громкая слава полководца, доведшего армию до Царьграда и заключившего чрезвычайно выгодный Сан-Стефанский мир,  условия которого русская дипломатия не сумела в последствии отстоять перед раздраженной Европой. Возможно что высота на которую вознесла великого князя слава победителя, оказалась для Николая Николаевича несоразмерно большой, но все же действующей армией командовал он сам и ему принадлежат не только ошибки но и блестящие результаты победы над Турцией. Во втором случае, вероятно, августейшие родственники таким образом клеймили фривольность семейных отношений великого князя. Эта проблема вообще довольно остро переживалась в кругу императорской фамилии в связи с самим императором Александром II. Настолько остро, что, создавая в 80-х годах XIX столетия храм-памятник матери императрице Марии Александровне в Иерусалиме, никто из ее детей не счел возможным упомянуть в этом месте трагически погибшего годом позже отца.  Вообще нелестные характеристики многих членов императорской фамилии порождались придворными сплетнями постоянно.  Но вот в дневнике острословного и язвительного обычно архимандрита Русской Духовной Миссии в Иерусалиме отца Антонина Капустина сохранилась совсем иная оценка личности Николая Николаевича.  Расставшись с ним, он в тот же вечер записал: «Прощай, настоящий РУССКИЙ человек и по истине ВЕЛИКИЙ князь».

 

С 1880 года Николай Николаевич тяжело болел. Скончался великий князь 13 апреля 1891 года в Крыму и был похоронен в Петропавловской крепости Санкт-Петербурга. Когда же он умер, а жена его, великая княгиня Анастасия, стала киевской монахиней Александрой, их знаменитый Николаевский дворец в Санкт Петербурге отошел Ксенинскому институту благородных девиц, куда принимали девочек, потерявших одного из родителей. В 1914 году великому князю Николаю Николаевичу Старшему был воздвигнут памятник на Манежной площади в Петербурге, уничтоженный, затем большевиками в 1918 году. Особый комитет по сооружению памятника озаботился составлением подробной биографии великого князя, вышедшей в свет в 1911 году¹.

 

Поездка великого князя Николая Николаевича Старшего на Святую Землю состоялась осенью 1872 года. Официальной целью этого путешествия являлось посещение в Сирии, Палестине и Египте наиболее замечательных мест, древних развалин, исторических памятников, а также поклонение православным святыням.

17 сентября великий князь инкогнито, взяв имя графа Борисова выехал из Санкт Петербурга в Варшаву в сопровождении свиты и друзей. Компания казалась довольно заметной и инкогнито великого князя, конечно, просуществовало не долго. Всего на Восток отправилось двадцать восемь человек, включая прислугу. С великим князем путешествовали герцог Лейхтенбергский Евгений, принцы Ольденбургские Алексей Петрович и Константин Петрович. В числе друзей было много военных, но какие фамилии: генерал-лейтенант Д. И. Скобелев, генерал-майоры М. Н. Дохтуров, В. Н. Сипягин, А. А. Галл. Все они вместе с великим князем Николаем Николаевичем участвовали через пять лет, в Русско-турецкой войне. Специально для поездки был приглашен художник Е. К. Макаров. Его рисунки, сделанные во время путешествия, были частично использованы в книге Д. А. Скалона. Можно лишь пожалеть, что, несмотря на достаточно широкое к тому времени распространение искусства фотографии, ни в 1872, ни в 1881 и 1888 годах в число сопутников августейшим поклонникам Святого Гроба не вошел ни один фотограф. Лишь для сопровождения великого князя Константина Николаевича в 1859 году был приглашен французский фотограф Габриэль де Румин, снимки которого (если таковые были сделаны) пока не попали в поле зрения издателей. Несмотря на это, сами путешественники приобретали видовые фотографии местных ателье в разных пунктах своего маршрута. Нужно отдать должное, что кроме «штатного» художника, карандашом и кистью владели и другие спутники великого князя и, в частности, генерал-майор Вильгельм Карлович фон Клемм (1815–1891) — военный инженер, впоследствии генерал-лейтенант и начальник чертежной Главного инженерного управления Инженерного корпуса. Искусно выполненные во время поездки работы Клемма хранятся ныне в Государственном Русском Музее.

 

Маршрут движения до Константинополя, избранный великим князем, был довольно обычен для благородных путешественников того времени. Тогда как простые русские паломники добирались в Святую Землю преимущественно кораблями Русского Общества Пароходства и Торговли из Одессы, дворяне, отправляясь из Санкт-Петербурга, предпочитали путь через Польшу и Германию до Вены, далее на австрийском пароходе по Дунаю и, затем, через столицу Османской империи Стамбул в Яффу. Так, например, ехал в 1861 году в свое второе паломничество ко Святым местам А. С. Норов. Тем же путем следовал и великий князь. Но не все было обычно в этой шумной и веселой компании, отправившейся посмотреть Восток во главе с великим князем Николаем Николаевичем Старшим. Большая группа профессиональных военных инженеров и полководцев, проследовала тем путем, которым будет наступать русская армия в 1877 году. Стояла ли перед ними задача рекогонсцировки местности в преддверии новой войны с Турцией — история ответить не может. Но Дунай был форсирован русскими войсками 15 июня 1877 года близ города Систов и Зимница, где поперек реки лежат отмеченные в книге Д. А. Скалона три наносные отмели. Руководил переправой великий князь Николай Николаевич, получивший за эту операцию орден Святого Георгия II степени. В тексте «Путешествия» невольно всплывают отдельные указания на слабые и сильные стороны османской армии и укреплений. Конечно, можно считать их и «побочным продуктом», следствием «профессионального» военного мышления автора.

 

Но вернемся к великому князю. Прибыв в Константинополь, Николай Николаевич был встречен султаном Абдулазизом, с которым у него сложились, говоря современным языком, дружеские отношения. Вероятно, этим так же объясняется факт, что до свержения Абдулазиза в 1876 году, противоречия России и Турции не переходили  в плоскость неизбежного военного конфликта.

 

Из Константинополя поклонники, на русском пароходе «Владимир», прибыл в Бейрут, впервые ступив на Святую Землю. Отсюда они совершили трудный сухопутный переход до Иерусалима, преодолевая это расстояние почти исключительно верхом. Везде великого князя встречали с почестями, создалась атмосфера торжественного шествия в Иерусалим брата белого царя.

Едва вступив в пределы Палестины, великий князь начал говеть, чтобы иметь возможность причаститься у Гроба Господня и постился весь путь до самого Иерусалима. С этого времени путешествие неуклонно перерастает в паломничество. Все хорошо понимали, какая Земля лежит у них под ногами, как и то, ради чего предпринят этот утомительный сухопутный поход в глубь Палестины к Иерусалиму, который никак не мог быть стратегическим русским направлением в военном отношении. Увидеть Святую Землю было личным желанием великого князя, потребностью его души. Цель такого паломничества – более полное, чем в повседневной жизни соприкосновение со святыней, и в конечном счете соприкосновение со Христом.

 

Еще на подходе к Фавору Николай Николаевич был встречен Иерусалимским Патриархом Кириллом. На Фаворе Патриарх поднес его высочеству икону Преображения и несколько камней с того места, где по преданию стоял Спаситель во время самого события. Близ Наблуса к великому князю присоединился начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрит Антонин, сопровождавший его во все время пребывания, вплоть до отплытия Николая Николаевича из Яффы в Каир. Великий князь и его спутники подходили к Иерусалиму со стороны Иордана по знаменитой Пустыне Святого Града. С этой стороны вид Иерусалима долго закрыт от глаз массивом Елеонской горы. И только с вершины Елеона, внезапно и весь как на ладони предстает поклонникам Святой Град. Отсюда открывается самая величественная и самая трогательная панорама Иерусалима.

 

На встречу великому князю вышло все население города. Простой разноплеменный люд, войска, чиновники, в отдельном месте собрались все иностранные консулы. Женщины бросали цветы по пути следования Николая Николаевича.  Великий князь вступил в город через Гефсиманские ворота, оказавшись тем самым в начале Страстного пути. Яркое описание этого события принадлежит перу адъютанта его высочества Д. А. Скалона.

 

«Мы ехали среди толпы по той самой дороге, по которой Спаситель в вербное воскресение вошел в Иерусалим, встречаемый множеством прославлявшего Его народа. Мысленно переживая все это, словно в чудном сне, вошли мы в Святый Град.

 

У входа в храм встретил великого князя Патриарх Кирилл в полном облачении, окруженный собором духовенства, и приветствовал великого князя следующею речью на греческом языке: „Ваше императорское высочество! Иерусалимская церковь земного сего града Небесного Царя, с пламенным желанием и материнскою любовью ныне приемля ваше императорское высочество и сопутствующих вас высоких принцев преславной отрасли богохранимого императорского дома благословенной России, облекается во славу превеликую и наслаждается веселием и радостью неизреченною. Но, не менее, и ваше императорское высочество, стоя сию минуту под кровом сего святилища величия Божия, вероятно, чувствуете необычайное и неизреченное веселие… Итак, преклони, благоверный князь, колена души и тела пред священными стопами Богочеловека и Искупителя мира. Преклони чело пред страшною Голгофой, окропленною за нас честною кровью. Поклонись с сокрушенным сердцем Всесвятому Гробу, источнику нашего воскресения, и принеси жертву благоприятную слезою о себе и о здравии августейшего монарха, о святой России и о всем царствующем доме. Распятый за нас, погребенный и воскресший Иисус Христос да благословит труд твой; да истечет от святых Его стоп новая сила в вере! Да пошлет тебе помощь от святого и от Сиона заступит тебя и даст тебе блага Иерусалима не столько земные, сколько небесные. Аминь”.

 

Затем, предшествуемые певчими и духовенством, приложившись к плите, на которой обвивали пеленами и миропомазали тело Иисуса Христа, мы вошли в часовню Святого Гроба.

 

Слезы текут невольно! Наконец мы преклонили колена у Гроба Господня! Душа как бы вырывается из своих оков!.. Блаженная минута!.. Таких немного в жизни!.. А кому довелось их изведать, тому они глубоко западают в сердце и в дальнейших испытаниях на жизненном пути обращаются в несокрушимые опоры веры».

 

Августейшее паломничество подробно описано в дневнике отца Антонина. Великий князь понял и оценил деятельность архимандрита на Святой Земле. С ним вместе он посетил русский участок на вершине Елеона, осмотрел раскопки и поставленный о. Антонином дом над мозаикой. Тут же проявилась вездесущая ревность консула, не допустившего великого князя посетить гордость Антонина Мамврийский дуб в Хевроне, приобретенный им для России еще в 1868 году. Возможно слова, сказанные великим князем отцу Антонину на прощанье «я вас не забуду», не были только сиюминутной моральной поддержкой.

 

28 октября состоялось освящение грандиозной для Иерусалима того времени церкви во имя Святой Троицы, построенной архитектором М. И. Эппингером в центре русского городка близ Яффских ворот. Описания этого события находим в дневнике отца Антонина и в другом описании путешествия великого князя, принадлежащим перу генерала В. Н. Сипягина. Интересно, что оба повествователя и Д. А. Скалон и В. Н. Сипягин указывают дату освящения Троицкого собора на день раньше, 27 октября. Есть в их повествованиях и еще одна общая досадная неточность, которую просто необходимо исправить. Оба автора называют архимандрита Антонина именем Антоний. Как послышалось, так и записалось!  Но не будем строги к ним за это.

 

В дневнике архимандрита Антонина церемония освящения главного русского собора в Палестине описана под 28 октября. Была суббота.

 

В Иерусалиме и окрест него великий князь посетил:

 

26 октября (прибытие в Иерусалим) – Вифанию, Страстной путь, храм Воскресения;

 

27 октября —  церковь Успения Божией Матери в Гефсимании, Гефсиманский сад, место Вознесения на Елеоне, Русские раскопки на Елеоне, Кармелитский монастырь «Отче Наш», Иосафатову долину и Гробницы царей израильских, Купол скалы или Мечеть Омара, мечеть Аль-Аксу;

 

28 октября – состоялось освящение Троицкого собора Русской Духовной Миссии;

 

29 октября – утреня, литургия и причащение великого князя на Гробе Господнем, поездка в Вифлеем в храм Рождества, посещение русской женской школы в Бет-Джале;

 

30 октября (отъезд в Яффу) – Русский странноприимный дом в Рамле, церковь Св. Георгия Победоносца в Лиде, Яффу.

 

Сразу после отплытия, когда берег Яффы стал понемногу отдаляться, находясь на палубе уходящего в Египет корабля, Д. А. Скалон записал в дневнике то, что мог бы произнести каждый, из спутников великого князя: «Я был в Святой Земле! Я поклонился Гробу Господню!»

 

Паломничество и путешествие великого князя Николая Николаевича Старшего окончилось в Итальянском городе Бриндизе, куда он ступил 12 ноября 1872 года.

 

Каков был итог этой поездки? Для самого великого князя — о том знает Бог. Во внешнеполитической перспективе — возможно отсрочка войны с Турцией. Для православия на Востоке – поддержка Иерусалимского Патриарха Кирилла. Для русского дела в Палестине – одобрение деятельности архимандрита Антонина и освящение главного русского собора Палестины, что, в целом, было укреплением русского духовного присутствия на Святой Земле; и через десять лет великий князь стал одним из основателей Православного Палестинского Общества. В военном отношении – рекогносцировка местности для будущих военных операций русской армии во время Балканской войны. В общественной деятельности – покровительство Обществу востоковедения.  Велик или этот итог, таков ли он на самом деле или это лишь кажущиеся совпадения – судить не нам.

 

Вернувшись в Санкт Петербург, великий князь и внешне хотел сохранить образ Святой Земли и ее святынь. В домовой церкви Николаевского дворца уже в 1872 году архитектором Ф. С. Харламовым была спроектирована крипта — Гроб Господень – в память паломничества великого князя в Иерусалим и для хранения святынь, полученных им в благословение от Патриарха Иерусалимского Кирилла. Среди них икона св. Георгия Победоносца с частицами мощей, камень от Гроба Господня и от Голгофы, кусочек Мамврийского дуба… В особом кипарисовом ларце хранились частицы мощей мученицы Александры, святой покровительницы супруги великого князя. В этой крипте каждое воскресенье после литургии служился молебен Живоносному Гробу. Когда Николай Николаевич отправлялся в свой первый военный поход, в осажденный Севастополь, отец — император Николай I — подарил ему нательный крест с частицей Креста Господня. Эту святыню великий князь тоже передал в свой храм. Сам домовой храм был подобием ростовской Спасской церкви в митрополичьих покоях. Еще одна реликвия, греческая икона «Благовещение», которую он получил в Святой Земле от Иерусалимского Патриарха, великий князь подарил в церковь Благовещения при лейб-гвардии Конном полку.

 

И не случайно именно в Николаевском дворце, в его домовой церкви 21 мая 1882 года два августейших поклонника Святого Гроба великие князья Николай Николаевич и Сергий Александрович торжественно объявляют о создании Православного Палестинского Общества.

1. Биографию великого князя см.: Жерве В. В. Генерал-фельдмаршал великий князь Николай Николаевич старший. Исторический очерк его жизни и деятельности 1831–1891. С 114 иллюстрациями. СПб. Типография поставщиков его императорского величества Т-ва М. О. Вольф. 1911. . Х. 248 С.