Пятнадцать лет прошло с того времени, как представительная делегация Палестинского Общества (более 30 человек, включая Совет в полном составе), совершила в сентябре — октябре 1990 года деловую и паломническую поездку в Святую Землю в ходе 40-дневного круиза по странам Средиземноморья. С тех пор таких крупных деловых поездок не было, между тем и в мире, и в стране, и в самом Обществе многое изменилось.

Изменилось даже название Общества: в советское время оно называлось «Российское Палестинское Общество при АН СССР», но в 1991 году распался Советский Союз, и Академия наук оказалась не в состоянии содержать две (!) штатные должности старейшего в России научного общества. Пришлось пускаться в свободное плаванье. Благо, в 1992 году решением Верховного Совета (тогда еще) мы сумели вернуть свое историческое название: Императорское Православное Палестинское Общество (ИППО).

В 1994–98 г.г. (до дефолта) Общество смогло даже возродить одну из важнейших своих уставных функций — организацию паломничества. Несколько десятков паломнических групп было направлено ИППО в те годы в Святую Землю, многие из них — с помощью Московского строительного комплекса, лично В. И. Ресина и главного редактора «МП» Л. Г. Калининой. В Москве, в Израиле и Ливане прошел ряд международных конференций. Активизировался процесс возвращения России недвижимости, принадлежавшей ИППО в Иерихоне, Хевроне, Вифлееме. Но восстановить присутствие Общества в историческом пространстве его дореволюционной деятельности в полном объеме пока не удавалось.

Зарубежная командировка руководящих членов ИППО 28 ноября — 9 декабря 2004 г. с самого начала планировалась как многоцелевая. Предполагалось посещение Греции (Святой Горы Афон и столицы страны Афин), Израиля (Иерусалим) и Палестины (Рамаллах, Иерихон, Вифлеем) и, наконец, Египта (Каир и Александрия). В состав группы входили: Председатель ИППО, член-корреспондент РАН Я. Н. Щапов (глава делегации), заместитель Председателя Н. Н. Лисовой, руководители секций — доктор исторических наук А. В. Назаренко (научная секция), генеральный директор Паломнического Центра Московского Патриархата А. В. Житенев (паломническая секция), начальник Отдела ближневосточного урегулирования МИД РФ О. Б. Озеров (международная секция) и член Совета ИППО, генеральный директор компании «Тяжмашресурс» С. В. Лукша. В поездке приняли также участие заместитель Председателя Комитета Государственной Думы по международным делам Н. А. Нарочницкая, вице-президент компании «Транстелеком» А. В. Измоденов и историк Афона Д. В. Зубов. Я. Н. Щапов мог возглавить делегацию только на иерусалимском этапе. В Иерусалиме присоединилась к нам и Наталья Нарочницкая.

28 ноября наш самолет приземлился в аэропорту г. Салоники. На осмотр достопримечательностей древнего города времени не было: мы отправились сразу в Уранополис, где, после ночевки, должны были сесть на паром, доставляющий паломников в монастыри Святой Горы.

И вот уже проплывают перед глазами древние обители. Монастырей на Афоне двадцать, каждый, независимо от расположения, имеет на берегу собственную небольшую пристань. Первая остановка парома — небольшой скит Йованица. Затем плывем к пристани принадлежавшего в древности болгарам монастыря Зограф («Живописец»), основанного на рубеже IX — X вв. За ним следуют греческие монастыри Кастамонит («Среди каштанов»), Дохиар, основанный в начале VIII в. и обновленный в XI в., Ксеноф (т. е. основанный неким Ксенофонтом). Наконец, открывается издали между складками горы не то большой монастырь, не то небольшой город со множеством церковных главок — русская обитель святого великомученика и целителя Пантелеимона (сокращенно по-гречески Россикон, т. е. Руссик — обитель русских).

Невозможно представить себе историю русской духовности и культуры без Афона. Как свидетельствуют источники, русский монастырь на Святой Горе относится к числу древнейших. Под одной из грамот, датированной февралем 1016 года, имеется подпись: «Герасим монах, Божиею милостию пресвитер и игумен обители Русского, свидетельствуя, подписал собственноручно». Это самое древнее из сохранившихся документальных свидетельств, но насколько же раньше должна была возникнуть упомянутая «обитель Русского», если монастыри на Афоне носят обычно имя своего основателя!

Наиболее активно обживался и обустраивался Афон русскими монахами в XIX — начале XX вв. Сто лет назад, в 1903 году, Русский Афон состоял не из одной, как в XII в.— из 70 обителей. Во главе всего был, конечно, Русский Свято-Пантелеимонов монастырь, самый большой на Афоне. Более 1800 иноков возносили неустанно свою молитву о России в 25 храмах и параклисах (часовнях) этой огромной, обильной духовным и материальным достоянием обители — почти лавры. Главная святыня монастыря — честная глава святого великомученика Пантелеимона Целителя, хранящаяся в соборном Пантелеимоновском храме, привлекала многотысячные толпы богомольцев.

Но кроме 20 владетельных монастырей («большой двадцатки»), между которыми с феодальных времен поделена территория полуострова, на Афоне издревле существуют еще скиты (небольшие монастыри, находящиеся на землях старших монастырей и зависящие от них), келии, принадлежащие монастырям (небольшие скиты или просто отдельные домики, с домовой церковью, в которых небольшими группами живут иноки), и каливы (такие же скиты, но без церкви). Так вот, помимо входящего с XII века в «двадцатку» Пантелеимонова монастыря, существовали также русские скиты и келии.

Правда, порой даже к этим, младшим в каноническом отношении, русским обителям трудно было применить понятие «малых». Например, Ильинский скит, преобразованный в 1759 году из древней келии в киновию преподобным Паисием Величковским, или Андреевский, освященный в 1849 году, превосходили размерами и богатством многие из древних монастырей. 66(!) русских обителей на Афоне числились в разряде «келий», хотя некоторые из них тоже не уступали по достатку и многолюдству ни скитам, ни «владетельным монастырям», к которым были приписаны. В общей сложности, по данным того же 1903 года, на Святой Горе обитало 7432 монаха, из них русских (включая живших в скитах и келиях) было 3496 человек, греков — 3276, остальные — болгары, сербы, румыны, грузины.

…Прошло сто лет. Общее число афонских иноков снизилось в пять раз. В нашем Пантелеимоновском монастыре живет 60 монахов и послушников (из них пятеро — греки), т. е. в 30 раз (!) меньше, чем в 1903 году. Пропорциально убыванию русских на Афоне пустела и скудела вся Святая Гора.

Между тем Афон не только для нас — для всего православного мира — не просто совокупность пусть и самых древних, влиятельных и почитаемых обителей. Даже не просто традиционное притягательное место православного паломничества.

Афон — пусть не все сразу поймут, согласятся и поверят — это путь и программа будущего, живой и действующий источник православной святости, центр опытной разработки православной антропологии — глубокой всеохватывающей науки о человеке, его возможностях и перспективах, не востребованной и почти неизвестной нынешним поколениям. Почему неизвестной? Да потому, что вся наша цивилизация, вся система оценок основана на идеалах западного просвещения, научно-технического прогресса, общества потребления. Православная, исихастская, модель ориентирована на принципиально иной образ или тип человека — на человека открытого, открытого к благодатным энергиям, преображению и обожению, т. е. претворению собственной природы в синергии, Богообщении, свободном соработничестве с Богом. «Человек Божественных энергий» и созидаемая им «цивилизация Божественных энергий» — вот итог, послание и завет древнего Афона новой России XXI века.

Конечно, войти в эту древнюю лабораторию духа современному человеку трудно. Только уснешь, в час ночи идет по коридору будильщик, поднимает к полунощнице. В полной тьме идем от своего архондарика (гостиницы для паломников) в монастырь, подымаемся по лестницам-переходам на самый верх — в храм Покрова Богородицы. Служба продолжается до половины седьмого утра: полунощница, утреня, литургия. Затем — небольшой отдых и снова неутомимый будильщик зовет к обеду. На часах 8 утра. После трапезы начинается трудовой день. Все монахи в рабочих обтрепанных подрясниках — на строительных лесах, с кирпичами, молотками, цементом, красками. В конце шестидесятых во время большого пожара выгорело три четверти монастырских строений. Большая часть огромных паломнических корпусов и сейчас стоит как после бомбежки. Но половину успели уже восстановить и реставрировать.

В два часа дня (это по нашему, мирскому времени; Афон живет по древнему византийскому, когда день начинается с рассветом) — снова в храм, к вечерне. В четыре часа ужин, и только стемнеет, в шесть вечера, вырубают электричество, в келиях остаются маленькие (керосиновые) лампадки, при которых ни читать, ни писать. Только творить уединенную, умную молитву. Выйдешь на минуту подышать воздухом, тотчас подойдет дежурный инок, спросит, отчего не спится, предупредит, чтобы не шуметь, не мешать братии. Таков режим, предписанный древним уставом и апробированный веками монастырской практики.

На другой день по прибытии, после ночной службы, исповеди и причащения Святых Таин, состоялась наша беседа с игуменом Пантелеимоновского монастыря, девяностолетним архимандритом Иеремией (он в монастыре уже почти полвека), духовником братии о. Макарием и экономом, непосредственно ведающим приемом паломников, о. Философом. По сложившемуся обычаю, духовник в обители едва ли не главнее игумена, без него не принимаются никакие решения. Разговор шел, разумеется, не о высоких богословских предметах (не нашей меры!), а о первых подступах к заповедной сокровищнице духа — о налаживании русского православного паломничества на Святую Гору. Паломники и трудники из России — неотъемлемая часть жизни обители. Конечно, вряд ли когда-нибудь их число сравнится с дореволюционным наплывом, да и никогда не сравнится. Мир и монастырь от века представляли собой две несоединимые стихии, и так называемый прогресс все дальше разводит их друг от друга. Но тяготение к древним святыням вновь становится все более характерной приметой духовной жизни России.

Навсегда запомнится нам восхождение к Старому Руссику — скиту, расположенному на прежнем историческом месте, где находился с XII до начала XIX века Русский Пантелеимонов монастырь. Здесь принял когда-то иноческое пострижение святой Савва Сербский, здесь в прошлом веке подвизался преподобный Силуан Афонский. Сегодня в полузаброшенном ските живет один инок, да и того нам не удалось застать на месте. Обошли ветшающий, XIX столетия, храм, прошептали молитву, вздохнули о великом прошлом…

Посетили монастырскую костницу. На Афоне до самого недавнего времени сохранялся древневосточный монастырский обычай. Покойников не хоронят, как у нас, но лишь погребают временно, на три года. Потом берут, «перемывают косточки» (в прямом смысле, отсюда и поговорка) и складывают честные главы (черепа) усопших иноков на полках вдоль стен в специальной часовне — костнице, где читается «неусыпаемая» (т. е. круглосуточная) Псалтирь. Перед входом в костницу, на стене, стихи — назидание живым. Запомнились строки неизвестного поэта-монаха:

Мы тоже гости на земле,
И нам лежит туда дорога.Идем по ней в житейской мгле,
Не видя вечности порога.

И святость любим — и грешим,
Гонясь за счастием, страдаем, Куда-то всякий день спешим
И то, что важно, забываем…

Так и мы. Простившись с Афоном, спешим в Афины.

Знаменитый Акрополь с Парфеноном — таинственным святилищем Пречистой Девы античности… Ареопаг, где проповедовал апостол Павел, положивший начало синтезу библейской и греческой мудрости… Памятники Афин византийских — храмы XI-XIV веков….

И необычная для Греции церковь, совместившая в своем облике черты византийского и русского зодчества: храм Святой Троицы, построенный в 1850-х годах приснопамятным архимандритом Антонином (Капустиным), тогда настоятелем русской посольской церкви в Афинах. На стенах и столпах храма — изображения священных событий и святых, так или иначе связанных с Афинами, своеобразный «пантеон афинской святости». Примечательно, что идея такого храма («всех святых, в земле афинской просиявших») принадлежит не уроженцу, естественному патриоту города, а пришельцу из далекой России, глубже чем кто другой проникшемуся эллинской церковной традицией.

В беседе с Чрезвычайным и Полномочным Послом Российской Федерации А. В. Вдовиным, пригласившим делегацию на прием в посольстве, приобретает конкретные черты высказанный С. Ю. Житеневым еще на Афоне замысел международной конференции о православной святости: в августе 2005-го исполняется 1700 лет со дня кончины святого великомученика Пантелеимона Целителя.

…И снова в путь. Самолет берет курс на Иерусалим. Точнее, на аэропорт «Бен-Гурион», в 17 верстах от Святого Града. В иерусалимской гостинице «Семь арок», на Елеоне, нас уже ждал глава Палестинского Общества Ярослав Николаевич Щапов. Ему предстояла в то утро одна из ответственнейших встреч — с российским послом в Израиле Г. П. Тарасовым. Группа вновь разделилась: одни поехали на север, в Галилею, где был запланирован прием в Центре русских исследований, который возглавляет представитель ИППО в Израиле, историк русско-палестинских связей, профессор Омар Махамид; другие остались в Иерусалиме, чтобы после прогулки по Старому Городу встретиться с начальником Русской Духовной Миссии архимандритом Елисеем.

Второй день пребывания в Святой Земле был посвящен встречам и переговорам на территории Палестинской Национальной Администрации.

…Сначала был Иерихон. Он и действительно был в истории с самого начала. Самый древний на земле город, по мнению археологов, разрушенный когда-то легендарными «иерихонскими трубами», он и сейчас живет обычной городской жизнью. О древности ветхозаветной напоминают лишь остатки древних стен на раскопках, в музейно-археологической зоне, и источник пророка Елисея, превратившего когда-то горькие воды пустыни в сладкий родник, до ныне обеспечивающий водой жителей города.

Памятником Нового Завета является «древо Закхея». Через Иерихон ведет самая удобная (хотя и не самая короткая) дорога из Галилеи в Иерусалим. Неоднократно проходил этой дорогой Иисус Христос с учениками, и каждый раз жители города окружали его густой толпой. Закхей, желавший тоже видеть и слышать Спасителя, должен был, по причине маленького роста, взобраться на высокую смоковницу. Здесь и увидел его Иисус и, тронутый его верой и усердием, согласился войти в его дом и быть в нем гостем.

Прошло почти две тысячи лет, а евангельская смоковница существует в Иерихоне и сейчас. Более того, находится она на… русской земле.

В Иерихоне два участка принадлежат России: один называется Антониновским (он был приобретен начальником Русской Духовной Миссии Антонином (Капустиным) в семидесятых годах XIX века), другой — Иоасафовским. В 1883 году приехавший с Афона русский монах Иоасаф, по фамилии Плеханов, решил купить здесь участок земли. Деньги ему дала русская благотворительница, крестьянка Елена Резниченкова. Но пока собственность была оформлена на имя русского инока, у него по непонятным причинам испортились отношения с Иерусалимским Патриархом. Кончилось тем, что Греческая Патриархия объявила Иоасафа персоной нон грата, и тому пришлось срочно покинуть Палестину. Чтобы русская недвижимость не попала в чужие руки, он подарил свой участок Императорскому Православному Палестинскому Обществу. Вскоре здесь были произведены археологические раскопки, найденные древности были отправлены в Иерусалим, где ИППО планировало создать музей. А на участке остался разведенный Иоасафом апельсиновый сад да несколько построенных им служебных помещений.

В 1995 году руководство Палестинской Национальной Администрации (ПНА) вернуло Иоасафовский участок в российскую собственность, о чем свидетельствует табличка на воротах: «Собственность Российской Федерации». А пять лет спустя Московскому Патриархату был передан и второй иерихонский участок, приобретенный и обустроенный в свое время архимандритом Антонином. До 2000 года он находился во владении Русской Зарубежной Церкви.

Стыдно признаться, но убогий, заброшенный вид «собственности РФ» (за десять лет здесь не сделано ничего) удивительно резко контрастирует с бывшей собственностью Зарубежной Церкви. На Иоасафовском участке — «мерзость запустения», на Антониновском — цветы, кусты, клумбы, ухоженный дом, намоленная домовая церковь…

«Проинспектировав» свою недвижимость в Иерихоне, мы отправились в Рамаллах. В современных СМИ, с подачи западных журналистов, укоренилось израильское произношение РамАлла, но в русской литературной традиции принято арабское название РамаллА и даже более традиционное РамаллАх. Этот арабский город, расположенный в 13 километрах к северу от Иерусалима, насчитывает более 12 тысяч жителей, среди которых немало христиан. В газетах и телерепортажах это название замелькало в последние годы благодаря тому, что здесь находилась резиденция Ясира Арафата, здесь он жил и был похоронен.

Наша делегация была первая из делегаций православных стран, возложившая венок на могилу выдающегося лидера борьбы палестинского народа за свободу и независимость. Именно Арафат, не делавший различия между мусульманами и христианами Палестины, неизменно присутствовавший рядом с Иерусалимским Патриархом на православном Рождественском богослужении в Вифлееме, много сделал для возвращения России нашего национального достояния в Святой Земле. Помимо названных недвижимостей в Иерихоне, он возвратил Русской Церкви участок Аль-Атн в Вифлееме (на нем построена теперь Московской Патриархией большая шестиэтажная гостиница для паломников) и монастырь в Хевроне, у библейского Дуба Мамврийского.

После возложения венка в Рамаллахе состоялись официальные встречи делегации ИППО с заместителем министра иностранных дел Палестинской Администрации, с министром вакуфов (церковных имуществ), министром паломничества и туризма. Военные действия последних лет имели печальные последствия как для Израиля, так и для Палестины. Обе стороны в своем экономическом и социальном развитии более всего зависят от международного туризма и религиозного паломничества. Об этом и шла речь на переговорах, в которых принимал участие постоянный представитель России при ПНА А. А. Погодин.

Была и еще одна тема для разговора. Православная община Рамаллаха ходатайствует о создании в городе Русского культурного центра — с православным храмом и школой для арабских детей.

Когда-то Императорское Православное Палестинское Общество обладало развитой сетью учебных заведений в Палестине, Ливане, Сирии: более ста школ и учительских семинарий. Русский вклад в подготовку кадров национальной интеллигенции доныне памятен на арабском Востоке. Видимо, пришло время возобновить и этот сектор российского присутствия, тем более что ИППО имело до революции в Рамаллахе собственный земельный участок — один из 70, принадлежавших России в Святой Земле,— полученный Обществом в 1900 году в дар от арабского православного священника Иова. Впоследствии, как и многие другие принадлежавшие Обществу недвижимости, участок был переведен на имя Председателя ИППО Великого Князя Сергия Александровича.

На встрече с православной общиной Рамаллаха высказывались и другие предложения относительно размещения будущего культурного центра. Вопрос еще будет прорабатываться Советом ИППО совместно с сотрудниками Министерства иностранных дел.

Из Рамаллаха наш путь лежал в Вифлеем. Это название не нуждается в комментариях. Иерусалим и Вифлеем всякий русский человек, не обязательно даже верующий, знает с детства. Здесь родился Спаситель, сюда уже две тысячи лет со всех концов земли идут и едут паломники, чтобы поклониться Святому Вертепу, где Слово стало плотью.

Тем, кто бывал в Вифлееме в минувшем XX веке, трудно представить себе, что сегодня город пуст. В шестиэтажной русской гостинице, построенной на участке, возвращенном в 1997 году Русской Православной Церкви, занято два номера. На площадке перед храмом Рождества Христова, бывало кишевшей народом, никого. В пяти разделенных рядами колонн нефах огромной базилики, воздвигнутой в VI веке императором Юстинианом, никого. В гулком одиночестве прошли по храму члены нашей делегации, размышляя, как скорее и эффективнее можно было бы восстановить паломничество сюда русских верующих людей. Как сообщил нам позже на официальной встрече мэр Вифлеема, два месяца назад было достигнуто соглашение между израильской и палестинской администрацией о совместных усилиях по возрождению паломничества. Палестинское Общество готово оказать любое возможное содействие, если стороны смогут гарантировать безопасность российских граждан в пределах Израиля и Палестины.

…А вечером еще одна встреча — с православной общиной Бейт-Джалы, города к северо-западу от Вифлеема, ныне почти слившегося с ним.

Бейт-Джала, «село Бежалово», как звали ее попросту наши паломники, хорошо известна в летописях Русской Палестины. В 1850-х годах русской подвижницей-педагогом Е. Ф. Бодровой была открыта в Иерусалиме первая русская школа для арабских детей. В 1866 году архимандрит Антонин (Капустин), назначенный начальником Русской Духовной Миссии в Святой Земле, приобрел участок земли в Бейт-Джале и перевел сюда школу, построив для нее новое здание. Деньги для строительства и содержания школы дала императрица Мария Александровна, супруга Александра II. В 1886 году архимандрит подарил школу вместе с прилежащим участком Императорскому Православному Палестинскому Обществу. Три года спустя на ее основе Обществом была открыта Бейт-Джальская женская учительская семинария, готовившая учительниц для сельских школ Палестины. Рядом, на средства О. Е. Путятиной, дочери знаменитого адмирала и дипломата Е. В. Путятина, автора первых договоров с Японией и Китаем, была построена поликлиника, как тогда говорили, «амбулаторная», обслуживавшая не только учителей и учащихся семинарии, но и всех местных жителей.

В здании путятинской амбулатории, превращенной ныне в кафе-музей Бейт-Джалы XIX–XX веков, состоялась встреча с руководством местной православной общины во главе с мэром — г. Раджи Зейданом (Бейт-Джала получила статус города с 1912 году). Жители города, как и в Рамаллахе, и в Вифлееме, с чувством искренней симпатии относятся к России, помнят о бескорыстной образовательной и гуманитарной деятельности Палестинского Общества и ждут возвращения русских. Среди проектов ИППО на ближайшую перспективу есть и предложение об открытии русского культурного центра в Вифлееме или Бейт-Джале.

На другой день предстояли важные контакты с представителями Министерства юстиции, МИДа и МВД Израиля. Главным был вопрос о возвращении Палестинскому Обществу принадлежавшей ему до 1967 года квартиры-офиса в Сергиевском подворье.

Сергиевское подворье (по-арабски Москобийе-эль-Джедиде, т. е. «Новая Московия»), по соседству с территорией Русских Построек («Старой Московии»),— важнейший из объектов российской недвижимости, находящихся на территории Израиля и не зарегистрированных доныне в качестве собственности РФ.

История комплекса с усадьбой площадью 4252 квадратных метра восходит к весне 1886 года, когда Православное Палестинское Общество только начинало широкую строительную деятельность в Иерусалиме. Участок был куплен 14 мая 1886 года уполномоченным Общества в Иерусалиме Д. Д. Смышляевым на имя помощника Председателя ИППО генерал-майора М. П. Степанова за 28 100 франков (около 10 тысяч тогдашних рублей). 29 октября состоялась торжественная закладка здания, а уже 3 мая 1889 года, в день рождения Председателя ИППО великого князя Сергия Александровича, над круглой угловой, напоминающей замок, башней нового подворья впервые был поднят флаг Палестинского Общества. Закончен и освящен весь архитектурный ансамбль был в следующем, 1890 году.

В 1898 году подворье было оформлено на имя Председателя ИППО великого князя Сергия Александровича: по турецким законам (Палестина входила тогда в состав Турецкой империи) частные общества, в том числе ИППО, не имели прав юридического лица. Никогда ни великий князь, ни кто другой из великокняжеской семьи не считал Сергиевского подворья личной собственностью. Официальные документы говорят об объектах недвижимости ИППО исключительно как о «номинальной собственности» великого князя, связанной с формальным удобством ее юридического закрепления за представителем российской династии. Но 4 февраля 1905 года Сергий Александрович погиб от руки террориста, не оставив какого-либо завещания. И это доныне является для израильских властей поводом и зацепкой для тянущихся десятилетиями проволочек в признании этой бесспорно российской собственности… российской собственностью.

В 1950–1967 годах в первом этаже восточного крыла подворья размещался офис Палестинского Общества. Он был оставлен представителями СССР при разрыве отношений с Израилем в результате Шестидневной войны и пребывает с тех пор запертым, с заколоченными окнами. Другие помещения Подворья заняты израильским Министерством сельского хозяйства и Обществом защиты природы. Когда министром сельского хозяйства Израиля был небезызвестный Моше Даян, были произведены работы по благоустройству территории двора, на котором появились в качестве живых музейных экспонатов глубокий колодец, подобный древним библейским, античный фонтан, украшенный орнаментом из свастик, старинные маслодавильные прессы и иная экзотика.

Понятно волнение, с которым шли мы 5 декабря 2004 года, в сопровождении двух чиновников израильского Минюста с ключами от офиса, к Сергиевскому подворью. Впервые с 1989 года руководство ИППО получило возможность ознакомиться с его состоянием. Каково же было наше удивление, когда ключи не пригодились, двери помещения были распахнуты настежь, и в нескольких комнатах складированы некие посторонние товары!

Оказалось, за три месяца до нашего приезда, в конце августа, на подворье случился пожар. Именно в том крыле, где находится пустующий офис ИППО. Сгорела крыша и практически выгорел второй этаж, так что дождь протекает сквозь требующие ремонта перекрытия в помещения первого этажа, обрекая на гибель последние фрагменты сохранившейся росписи потолка и лепнины над карнизами окон и дверей. В настоящее время городские власти ведут работы по восстановлению кровли. В ходе этого ремонта, как объясняли нам обитатели (формально арендаторы) других частей архитектурного памятника, и понадобилось вскрыть без ведома хозяев принадлежащую Обществу квартиру и занести туда стройматериалы.

В этой грустной истории, как обычно бывает с городскими пожарами — в Москве ли, в Иерусалиме ли, много неясного и нерешенного. Почему-то пожар случился именно в то время, когда ИППО и МИД РФ решили активизировать усилия по возвращению Сергиевского подворья в законную российскую собственность, в самый канун визита в Израиль министра иностранных дел С. В. Лаврова. Не выяснены причины возгорания, не установлены виновники. Странно, что о пожаре в Сергиевском подворье (самый центр города, в двух шагах от центральной Яффской улицы) местные власти не сочли нужным сообщить ни руководству Палестинского Общества в Москву, ни представителям Русской Духовной Миссии, расположенной тут же, в Иерусалиме, в двухстах метрах по соседству. Молчали и молчат, естественно, и средства массовой информации…

Случившееся заставляет со всей настоятельностью ставить вопрос о судьбе Сергиевского подворья и других объектов российской недвижимости в Святой Земле. Палестинское общество, Русская Церковь, граждане России не могут больше мириться с расточением и гибелью у нас на глазах бесценного наследия, созданного в XIX — начале XX века трудом и копейкой русского православного народа при державной поддержке правительства и императорского дома. Восстановление в полной мере русского присутствия в мистическом центре мира — у Гроба Господня, возвращение утраченных позиций на Ближнем Востоке входит неотъемлемой частью в концепцию национального возрождения России.

Последним этапом поездки был Египет. Каир… Само имя города, Аль-Кахира, означает в переводе «Победа» и напоминает о победе новой династии мусульманских халифов — Фатимидов. Трудно представить себе, что этот, сугубо мусульманский, лишь в 960 году основанный город, прославленный стройной силуэтностью своих 400 минаретов, может таить в себе христианские святыни. И тем не менее, это так.

«Из Египта воззвал я Сына Моего»,— сказано в Писании (Мф. 2, 15). Согласно Евангелию, получив извещение от Ангела о том, что Ирод хочет убить родившегося в Вифлееме Иисуса, Иосиф, взяв Марию с Младенцем, отправился в Египет. В Старом Каире, там, где в римские времена находилась крепость, есть в греческом Георгиевском монастыре, на старом православном кладбище, у монастырской стены, небольшая церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы. Совсем небольшая, и даже не старинная, чуть ли не XIX века. Но эта церковь построена на месте того самого дома, в котором обитало Святое Семейство в Египте.

Как часто бывает, различные традиции указывают разные места одного и того же события. За стенами православного кладбища находится другая, коптская святыня — древняя церковь во имя святых мучеников Сергия и Вакха. Храм исторический: когда-то, в X — XI веках, именно в нем поставляли на престол Коптских Патриархов.

В крипте, находящейся под алтарной частью храма, нам тоже показали пещеру, в которой, по местному преданию, обитало Святое Семейство в дни пребывания в Египте. В последние десятилетия, после возведения Асуанской плотины, вызвавшей необратимый подъем почвенных вод, крипта почти все время остается частично затопленной. Лишь по старым фотографиям можно представить себе, как она выглядит — со святым престолом над местом, где смиренно трапезовали Пресвятая Богородица, Праведный Иосиф и Божественный Младенец.

Церковь Успения принадлежит грекам, церковь святого Сергия — коптам. Это слово — того же корня, что и Египет: Egypt — Copt. Так называет себя народ, являющийся прямым потомком древних египтян, наследником древнеегипетской культуры, с ее глубокими прарелигиозными традициями. Эти люди сохранили в качестве литургического свой особый (в отличие от разговорного арабского) коптский язык, являющийся позднейшей стадией развития языка древнеегипетского, употребляют за богослужением систр — музыкальный инструмент, звучавший еще во времена фараонов. Коптов сегодня в Египте насчитывается несколько миллионов и они составляют отдельную автокефальную Коптскую Церковь, со своей Иерархией и Патриархом. По вероучению Коптская Церковь является монофизитской (не признает халкидонского догмата о единстве двух природ во Христе), но сами копты называют себя православными, и архимандрит Порфирий (Успенский) вел в XIX веке переговоры о возвращении их в лоно Вселенского Православия. Духовным вкладом коптов в историю христианства является монашество. Знаменитые подвижники IV–V веков — Антоний Великий, Макарий Великий, Онуфрий Великий — все были по этническому происхождению копты. Между тем, они и сегодня остаются для нас недосягаемым образцом духовного устроения, молитвы и аскетического подвига.

Расскажу об одном из сильнейших каирских впечатлений. Есть в Каире «квартал мусорщиков». Здесь живут мусорщики, которые собирают отбросы со всего города и… свозят их себе домой; у каждого «двухуровневое» жилище, на втором этаже живут, на первом — перерабатывают отходы. Можно представить себе чад и смрад, буквально заволакивающие узкие улочки квартала. Стекла машин, несмотря на жару, приходится задраивать наглухо — и все равно «ароматно». Ничего, привыкли, живут практически так же, как в других городских районах: сидят, пьют кофе в открытых уличных кафешках, рядом бегают полуголые детишки — дым коромыслом…

Но проехав, зажав нос, сквозь этот первый круг ада, попадаешь если не сразу в рай, то куда-то поблизости. Чистый воздух, огромные скалы, с пальмами (и телетрансляционными башнями) над обрывами, а в гигантском провале под горой — монастырь святого Симеона Башмачника — Самаана, как называют его копты.

…Армия халифа, повествует предание, двигалась на Египет. И вот видит халиф у дороги босоногого старца-христианина. Это был Симеон, местный сапожник. И сказал халиф: «Если действительно так сильна ваша вера, как сказано в Евангелии, что, мол, скажешь горе двинуться с места, и она послушается, так покажи нам, старче, свою веру!». Старец воздел руки, поднял глаза к небу, прочел молитву — и гора прямо перед владыкой правоверных поднялась в воздух.

В память о древнем чуде, изображаемом на иконах и происшедшем, по преданию, именно в этом месте, копты 30 лет назад испросили у мусульманского муниципального начальства разрешения устроить под нависающей скалой «небольшой монастырь». Завезли взрывчатку, рванули… Открылся грандиозный пролом, готовый храм под открытым небом — с заглубленным в гору алтарем и амфитеатром (на 20 тысяч!) для верующих. А вверху, на своде, над естественно образовавшейся солеей храма, головой к престолу — чудесно напечатлевшийся в скале нерукотворный барельефный образ: Богородица с Младенцем. Вот вам и еретики-копты, вот вам и чудо святого Самаана…

Благодаря содействию Временного поверенного в делах России в Египте А. М. Захарова и руководителя Русского центра науки и культуры в Каире, члена Совета ИППО О. И. Фомина, делегация Общества смогла посетить как Коптскую Патриархию, так и Патриархию Александрийской Православной Церкви. Были установлены полезные контакты с отделами, непосредственно занимающимися приемом паломников. В огромном, совсем недавно построенном соборе святого Евангелиста Марка, мы смогли приложиться к мощам апостола, который считается основателем христианской церкви в Египте.

Вечером того же дня нас ожидало еще одно эмоциональное потрясение — встреча в стенах Русского Центра с сотрудниками, точнее с сотрудницами Русского Египтологического института в Каире. Да, оказывается — это было для всех нас открытием — существует и такой. Когда-то, до революции, русская наука по праву гордилась Русским Археологическим институтом в Константинополе. Он прекратил свое существование с началом Первой мировой войны и последующими революционными событиями. И вот вдруг аналогичное учреждение — в современном Каире! Впрочем, его официальное название: Центр египтологических исследований Российской Академии Наук. Но Академия Наук — она, как известно, в Москве, а здесь, в Египте, работают всего несколько ученых, мучеников и подвижников науки, на которых лежит труд и археологических раскопок, и реставрации коптских церковных древностей, и палеографии найденных надписей… Низкий поклон каирским москвичкам Галине Александровне Беловой, директору Института и Елене Геннадиевне Толмачевой, ее ближайшей соратнице, за самоотверженное бескорыстное служение во имя отечественной науки.

…Наутро мы отправились в Александрию, и по дороге были новые открытия — древние обители Нитрийской горы, или, по-другому, «пустыни Скит», давшей название нашим старинным скитам. О них особый разговор.

Один за другим, оазисами, возделанными среди пустыни, предстают перед нами монастыри Амбы Пшоя, Амбы Макария, Суреян. Все древние монастыри Нитрийской пустыни принадлежат сейчас Коптской Церкви. Амба Пшой — это, конечно, известный и в православном календаре преподобный Авва Псой (авва, что значит ‘отец’,— почтительное обращение к старцам-инокам как на Востоке, так, в древности, и у нас на Руси). Амба Макарий — это преподобный Макарий Великий, один из самых проникновенных учителей православной аскетики. В монастыре Макария почиют на высоком особом ковчеге мощи подвижника, завернутые, по местному обычаю, в большой красивый ковер. Это он, Макарий, рассказывал о себе, что однажды пришел ему на ум дерзновенный помысл, будто своими подвигами в пустыне он достиг уже величайшей степени святости. И тогда явился ему Ангел и сказал: «Макарий, ступай в Александрию. Там на окраине города живут две женщины, свекровь и невестка, которые за тридцать лет совместной жизни не сказали друг другу грубого слова. Ты еще не достиг их меры святости».

Своды древнего храма Амбы Макария археологи датируют пятым веком. А выйдя во двор и задрав голову, видим 30-метровую колокольню, построенную лишь пару десятилетий назад и используемую иноками одновременно в качестве водонапорной башни. Седая древность и современность отлично уживаются рядом, как те свекровь и невестка, если осенены единой благодатью молитвы и христианского подвига.

Мы, конечно, не удержались, упросили сопровождавшего нас монаха дать нам возможность послушать коптское церковное пение. Он тотчас подозвал троих певчих, один из которых взял в руки систр (нечто похожее на небольшой бубен с колокольчиками), и они спели нам на коптском языке, древним монастырским распевом, тропарь Пасхи: «Христос воскресе из мертвых». Эти слова почти одинаково проникают в душу на любом языке. Но здесь было и особое ощущение. Архимандрит Порфирий (Успенский), первым из русских исследователей посетивший коптские монастыри, писал: «Их пение, не похожее ни на греческое, ни на армянское, весьма уныло. Оно похоже на равномерные размахи колыбели, поднимающейся и опускающейся умеренно и медленно. Оно есть отголосок сурового покаяния, отшельнического успокоения от дел житейских, эхо однообразной пустыни. Думать можно, что копты сохранили напевы свои предков и жрецов Осириса, Изиды и других божеств, символически представляемых разными животными. Ибо их церковные гласы поныне называются у них, один «воловьим», другой «коровьим», третий «волчьим».

Подобная информация бесценна для исследователей древне-египетской культуры, поскольку позволяет не только увидеть ее памятники — услышать давно отзвучавшую музыку фараонов, которая представляет собой практически чистую страницу истории Египта.

И еще об одной таинственной монастырской святыне. В монастыре Суреян (что, собственно, означает «сирийский») сохранилось древо, которое помнит… преподобного Ефрема Сирина. А жил он, как и Макарий, и Псой, в далеком IV столетии, времени расцвета египетского монашества.

Однажды пришел Ефрем Сирин посетить своего друга Амбу Пшоя. Пришел, как обычно, опираясь на свой игуменский посох. А здешние иноки вдруг обиделись, мол, решил пришлец погордиться пред ними своей игуменской властью. Преподобный Ефрем тотчас отбросил посох, воткнув его в песок. И из посоха выросло дерево. Оно и сейчас зеленеет посреди Сирийского монастыря, обстроенное небольшим специальным зданием — для сохранности корней. Так прорастают сквозь века забвения живые плоды смирения и покаяния.

Египет пока редко входит в маршруты русского православного паломничества, но, уверен, святыни Каира и Александрии, Нитрийской пустыни и Фиваиды вскоре вновь станут неотъемлемой частью наших молитвенных хождений.

Поездка делегации Палестинского Общества в столицы и духовные центры христианского Востока была не только насыщенной и интересной, но, главное, плодотворной и конструктивной. Ведь основной целью Общества на современном этапе как раз и является восстановление его юридического и фактического присутствия в традиционном пространстве деятельности. Решение как паломнических, так и научных задач невозможно без воссоздания во многом утраченной сегодня системы исторических связей и гуманитарного сотрудничества с народами Ближнего Востока, без не терпящего отлагательств решения вопросов собственности ИППО с учетом государственных, церковных и научно-общественных приоритетов.

Необходимостью решения этих взаимосвязанных, хотя и различных по характеру, проблем исторически определялась и определяется сегодня структура деятельности Палестинского Общества. Мы рассказали выше лишь об одном эпизоде этой разносторонней деятельности. Поездка нашей делегации, разумеется, больше поставила вопросов, чем дала ответов. Но если хотя бы на какие-то из самых неотложных вопросов ответ объединенными усилиями будет найден, значит, наш труд не пропал даром.