Русская православная церковь в Египте

Российская диаспора появилась в Египте в конце XIX века. Однако по своей национальной принадлежности она была до 1920 года почти исключительно еврейской. Так, российский вице-консул в Каире Сергей Зуев писал в докладной в начале 1915 года, что 96% русско-подданных его консульского округа исповедуют иудаизм[1]. Немногочисленные же православные россияне ходили в греческие церкви[2].

Первая русская православная церковь была устроена в Египте в конце 1914 года. После вступления Османской империи в Первую мировую войну из Палестины в Александрию были эвакуированы Русская духовная миссия во главе с ее начальником, архимандритом Леонидом. Вместе с ней прибыла и группа православных паломников – всего 95 человек[3]. Для них Российское  консульство арендовало отдельный дом по адресу: бульвар Рамле (ныне – улица Саада Заглюля), 24, получивший затем название «Русский дом». В одной из квартир на втором этаже была устроена церковь во имя преподобного Александра Невского[4]. 

В марте 1920 года в Египет прибыли 4 500 русских беженцев. Их разместили в специальных лагерях. Первоначально – в лагере-госпитале в Аббасии, на окраине Каира, в бараках и палатках. В одной из палаток устроили походную церковь. Необходимые церковные предметы дала греческая Александрийская патриархия, а в апреле прислала некоторые предметы и Русская духовная миссия в Палестине, остававшаяся до конца 1920 года в Александрии. Служил в церкви священник Поликарп Филатов[5]. 

По мере выздоровления больных и раненых русских беженцев отправляли из Аббасии в более просторный палаточный лагерь в Телль аль-Кебире, между Каиром и Исмаилией. Этот лагерь был разбит на три части: мужскую, семейную и госпиталь. В каждой из трех частей оборудовали по церкви. В церкви мужского лагеря служил протоиерей Петр Голубятников, в церкви семейного – протоиерей Александр Волковский, в госпитале – отец Николай Иконников. Церковную утварь частично привезли из закрытого в мае лагеря в Аббасии, частично получили от Русской духовной миссии[6]. Но для трех церквей этого было совершенно недостаточно, поэтому часть утвари изготовили из подручного материала сами беженцы.

В июне 1920 года появилась русская церковь и в Каире. Ее оборудовали в помещении Русской поликлиники, открытой сопровождавшими беженцев из России врачами. По воскресеньям там проводил службу митрофорный протоиерей отец Симеон Неделько, ведавший в поликлинике финансовыми вопросами. Иконы писали местные художники[7].

В начале 1921 года обитателей Телль аль-Кебира перевели в другой лагерь, Сиди Бишр, в окрестностях Александрии. Он тоже был разделен на три части. Переехали в Сиди Бишр и церкви. В церквях семейного лагеря и госпиталя поочередно служил протоиерей Александр Волковский, в церкви мужского лагеря – отец Ипполит Шишлов. Примечательная деталь. Если церковью семейного лагеря управлял выборный приходский совет, то организовать подобный же совет в церкви мужского лагеря никак не удавалось. Ктитор этой церкви В.М. Добрецкий констатировал, что «к делам церкви заметно индифферентное отношение»[8].

Лагерь в Сиди Бишр был закрыт в июне 1922 года, а остававшиеся в нем русские беженцы были вывезены в Болгарию и Сербию. Церковную утварь передали храму преподобного Александра Невского, который был основан эвакуированной в Александрию Русской духовной миссией. В тот же «Русский дом», где находился храм, перебралось после революции российское консульство. Русские дипломаты отказались служить советской власти, но их до октября 1923 года признавало правительство Египта. Однако от роскошной виллы, где до революции размещалось императорское консульство, пришлось по недостатку средств отказаться.

В 1920–1922 годах в Египте существовал еще один русский лагерь, неподалеку от Исмаилии, рядом с Суэцким каналом. В нем размещался эвакуированный из Новороссийска Донской кадетский корпус. Там тоже была оборудована церковь, служил в ней отец Димитрий Троицкий. Регент Н.М. Верушкин, уральский казак, организовал великолепный хор. Он даже гастролировал в Палестине. Оттуда хористы привезли икону – благословение православного патриарха Иерусалимского Дамиана – и частицу Животворящего Креста[9].

В том же 1922 году осевшие в Каире русские эмигранты сняли под церковь просторную квартиру в престижном районе Гелиополис. Туда из Русской поликлиники переехал храм свт. Николая[10] 

Словом, в местах сосредоточения значительного числа русских – будь то лагеря беженцев или крупнейшие города Египта – непременно устраивались православные церкви. В межвоенный период они были только в Каире и в Александрии. Русские эмигранты проживали также в Порт-Саиде, но число их было невелико, недостаточно для создания собственной церкви.

«Сплочению диаспоры способствуют конфессиональные различия между ней и принимающим обществом, – отмечает З.И. Левин. – Церкви, мечети, синагоги становятся не только центрами религиозной жизни, но и социальными институтами, выполняющими интеграционную функцию в диаспоре»[11]. Этот вывод подтверждает и история российской диаспоры в Египте. Храмы в Каире и Александрии, функционировавшие под эгидой Русской православной церкви за границей, содействовали консолидации российской диаспоры. Однако в июне 1945 года судьба храма в Александрии стала причиной раскола в русской общине.

В ходе поездки по странам Ближнего Востока патриарх Московский и всея Руси Алексий нанес визит в Египет. В программе его пребывания было и посещение русского храма во имя св. Александра Невского в Александрии, «настоятель которого, иеромонах Алексей Дехтерев, принес покаяние и был принят вместе с причтом и паствой в общение с Московской патриархией»[12]. Объясняя свой шаг, Дехтерев писал: «Оставаясь до конца русскими, мы нуждались и в Русской Церкви, в русском духовном возглавлении, а этого возглавления как раз и не было. Мы были духовно одиноки, и в этом сказывался весь трагизм нашего положения»[13].

Вечером того же дня, 14 июня, патриарха Алексия посетила делегация прихожан. Она поднесла ему образ Вознесения Господня работы К.П. Никитина, который входил в состав делегации. А на следующий день настоятель храма получил патриаршую грамоту о приеме прихода «в церковное общение и в ведение Московского Патриархата»[14]. Александрийский храм превратился в подворье Русской православной церкви при греческом православном патриархе Александрийском и просуществовал в этом качестве до 2000 г.

Однако переход русского храма в Александрии из состава Русской православной церкви за рубежом в Московский патриархат поддержали не все его прихожане. Несогласным греческий патриарх Александрийский Христофор поначалу предложил посещать греческую церковь св. Стефана в районе Зизиния. Прибывшая вскоре в Александрию великая княгиня Милица Николаевна[15] с сыном князем Романом Петровичем получила разрешение на открытие прихода. В 1947 году в арендованной квартире оборудовали церковь, где служил выписанный из Италии духовник великой княгини иеромонах Зосима. К 1952 году, по свидетельству эмигранта А.Л. Маркова, были собраны средства на постройку русской церкви в Александрии[16]. Но этот проект так и не был осуществлен, возможно, из-за египетской революции 1952 года. В 1954 году церковь просто перенесли из квартиры на арендованную с этой целью виллу. 24 сентября 1961 года храм был закрыт. По-видимому, дело было в нехватке прихожан: российская белоэмигрантская диаспора в результате естественных причин быстро сокращалась. Сказывалась, вероятно, и конкуренция со стороны храма Московской патриархии. Все имущество закрытого храма передали церкви свт. Николая в каирском районе Гелиополис[17].

Небольшое здание этой церкви было построено вместе с «русской богадельней» в 1957 году на средства Русского благотворительного общества. Участок подарил русской общине Каира еще король Фарук в конце 1940-х годов. Расположены богадельня и храм на улице Абу Симбел, дом 12. Храм относился к Русской православной церкви за рубежом. После того, как к началу 1980-х годов русская белоэмигрантская община практически прекратила свое существование, он был передан вместе с богадельней грекам. Экзарх патриарха Московского и всея Руси предлагал последнему председателю русской общины О.В. Волкову взять богадельню и церковь под свою опеку, но тот отказался на том основании, что присланный из Москвы священник – большевик[18].

Так прекратила свое существование единственная русская церковь в Каире. Но некоторые русские продолжали (и продолжают и сейчас) посещать ее, утверждая, что она «намолена нашими соотечественниками». Греки несколько расширили храм, там до сих пор много русских икон, некоторые – с дарственными надписями. Служба идет по пятницам (выходной день в Египте) и воскресеньям в 10.00 утра на арабском языке. В феврале 2010 года автор посетил этот храм, присутствовал на службе.

После развала СССР интерес к религии в России резко вырос. Это явление коснулось и наших соотечественников, работавших в Египте, – сотрудников посольства и торгпредства, учителей посольской школы и журналистов, русских жен египтян. Появились в Каире и приехавшие туда работать по контрактам из России и Украины музыканты, балерины, спортивные тренеры и другие специалисты. Но поскольку в Каире русской церкви не было, то верующим пришлось ходить в греческие церкви[19], присутствовать на службах, проходивших на непонятном им языке. С другой стороны, в Александрии, где продолжала функционировать русская церковь во имя преподобного Александра Невского (в ней в 1988 году отмечалось тысячелетие крещения Руси), практически не осталось наших соотечественников. Располагавшиеся в «северной столице» Египта в советские времена филиал торгпредства и представительство Морфлота были закрыты, а общее число сотрудников генконсульства и Российского центра науки и культуры не превышало десяти человек. Кроме них в Александрии проживали еще 25–30 русских женщин, вышедших в свое время замуж за египтян. Так постепенно в Москве созревало принятое в начале 1999 года решение перенести подворье Русской православной  церкви из Александрии в Каир. К этому подталкивало не только существование в Каире, в отличие от Александрии, большого числа потенциальных прихожан, но и чисто житейская проблема, возникшая с александрийским храмом. Дом, где он располагался, поменял хозяина, и за давностью лет доказать законность дешевой аренды квартиры не удалось. Хозяин потребовал квартиру вернуть.

О том, чтобы построить в Каире собственный храм, даже не думали. Денег на это у Московской патриархии не было, крупного российского бизнеса, который мог бы спонсировать строительство, тоже. Поначалу экзарх патриарха Московского протоиерей Димитрий (Нецветаев) собирался, как в Александрии, снять под храм квартиру. Но вскоре появилась другая идея. Греческая Александрийская патриархия предложила заброшенное церковное здание на окраине Каира при условии, что Московская патриархия предоставит в столице России церковное здание грекам. Идея была заманчивой: настоящий храм куда лучше домового. Проблема, однако, состояла в том, что предложенное греками здание, построенное в 1920-е годы, не использовалось почти полвека. После революции 1952 года правительство Египта взяло курс на вытеснение иностранной рабочей силы. Многочисленные европейские общины, включая греческую, сильно сократились, а храмы остались. Предложенное здание требовало серьезного ремонта. Денег на него не было. После интенсивного обсуждения, в котором принял участие и автор (я тогда работал в Египте в качестве корреспондента газеты «Труд»), было принято решение здание взять, а деньги на ремонт собирать всем миром. 

Ремонт затянулся бы на годы, если бы не сын русских эмигрантов Г.А. Денисенко, возглавлявший в то время представительство в Египте крупнейшей американской строительной корпорации «Бехтел». Его специалисты определили объем работ, составили смету, а сам он помог собрать деньги на ремонт. Освятил русский храм во имя св. Димитрия Солунского, расположенный по адресу: улица Мессири, 45, в каирском районе Зейтун, в ноябре 2000 года греческий патриарх Александрийский и всея Африки Петр VII. На торжества приехали послы православных государств, делегация Московской патриархии[20]. Александрийский же храм пришлось закрыть.

Служба в русской церкви в Каире проходит дважды в неделю, по пятницам и воскресеньям, а также в праздники, если они выпадают на другие дни недели. В храм приходят граждане не только России, но и Украины, Белоруссии, Сербии, Болгарии.  Примечательно, что почти за век присутствия Русской православной церкви в Египте не было попыток привлечь в нее местных жителей. Русские храмы служили соотечественникам и представителям других православных стран.

____________
Примечания 

[1]. Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. 317. Оп. 820/3. Д. 506. Л. 53.

[2]. Подробнее об этом см.: Беляков В.В. «К берегам священным Нила…» Русские в Египте. М.,  2003. С. 100–102.  

[3]. АВПРИ. Ф. 317. Оп. 820/1. Д. 657. Л. 129 об.

[4]. Там же.

[5]. АВПРИ. Ф. 317. Оп. 820/3. Д. 193. Л. 8, 51 об., 58.

[6]. Там же. Л. 38–39, 51–52, 58, 74; д. 194. Л. 30.

[7]. Беллин В.В. Жизнь русских в Египте // Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия. Париж, 1971. С. 320–321.

[8]. Беляков В.В. «Русский город» в Сиди Бишр. По страницам журнала «На чужбине» // Восточный архив, № 13, 2005. С. 96.

[9]. Гончаров Юрий. Донской кадетский корпус в Египте // Африка глазами эмигрантов. М., 2002. С. 20–21.

[10]. Бовкало А. Русские православные приходы в Африке // Азия и Африка сегодня, № 1, 2003.  С. 73.

[11]. Левин З.И. Менталитет диаспоры (системный и социокультурный анализ). М., 2001. С. 39.

[12]. Журнал Московской патриархии. № 9, 1945. С. 22.

[13]. Дехтерев Алексий, иеромонах. Необычайная радость // Журнал Московской патриархии, № 10, 1945. С. 13.

[14]. Там же.

[15]. Милица Николаевна, великая княгиня, принцесса Черногорская (26.7.1866, Цетинье – 5.9.1951, Александрия, похоронена в склепе русской церкви в Каннах) – жена великого князя Петра Николаевича, сестра великой княгини Анастасии Николаевны. После смерти мужа (1931 г.) переехала из Франции в Италию, а после Второй мировой войны – в Египет (Русское зарубежье во Франции. Т. 2. М., 2009).

[16]. Архив Дома русского зарубежья, Москва. Ф. 64. А.Л. Марков. Д. 11. Л. 8.

[17]. Бовкало А. Указ. соч. С. 73.

[18]. Беляков В.В. Русский Египет. М., 2008. С. 223.

[19]. Кроме упомянутой бывшей русской церкви при богадельне, в Каире находятся еще три греческие церкви. Это церковь свт.Николая на патриаршем подворье в Хамзауи, построенная в 1839 году наполовину на русские деньги и богато декорированная русскими иконами, и церковь св. Георгия в Старом Каире, основанная в 530 году и принявшая свой нынешний вид в 1909 году, после пожара. Кроме того, на греческом кладбище в Старом Каире есть церковь Успения Пресвятой Богородицы.

[20]. Подробнее об этом см.: Беляков Владимир. Дорога к храму // Труд, 05.12.2000.