Тема «духовного странничества» занимает особое место в художественном мире Н.С. Гумилева. Лирический герой поэзии Гумилева - это не только путешественник, но и странник, которому - в сновидениях и мечтах - является иная, высшая реальность.
Концепт «путь к раю» необыкновенно важен для интерпретации произведений Н.С. Гумилева.
Странничество, паломничество, поэзия Н.С. Гумилева
Для культурологии и филологии характерны два понимания феномена паломничества - узкое и широкое. Согласно узкому пониманию, паломничество - это путешествие, которое совершается для того, чтобы поклониться религиозным святыням. В широком смысле паломничество - это путешествие, которое имеет несомненную духовную наполненность и совершается с целью поклонения Творцу всего сущего. В данной статье мы придерживаемся широкого понимания феномена паломничества. Соответственно, можно выделить и два вида паломнических путешествий - религиозное и культурное паломничество. Первое направлено на почитание святынь, связанных с теми или иными мировыми религиями, второе включает в себя поклонение культурным святыням.
В поэзии Н.С. Гумилева присутствуют образы-символы как религиозных, так и культурных святынь. К первым (религиозным) можно отнести «сияющий Иерусалим» (стихотворение «От всех заклятий Трисмегиста»), «стены нового Иерусалима на полях моей родной страны» (стихотворение «Память»), «сикомору Богоматери» из стихотворения «Вступление» (сборник «Шатер»), Красное море, исполнившее «Божий закон» (одноименное стихотворение), острова Родос и Патмос (стихотворения «Родос» и «Над этим островом какие выси!»), константинопольский собор св. Софии («Африканский дневник»), Нотр-Дам (стихотворение «Франции»), «таинственный город, тропический Рим» (стихотворение «Г алла») и т.д. Религиозные святыни могут быть связаны с бегством Святого Семейства в Египет, с ветхозаветными и новозаветными географическими обозначениями. Так, в стихотворении Н.С. Гумилева «Вступление» читаем: «И последняя милость, с которою / Отойду я в селенья святые: / Дай скончаться под той сикоморою, / Где с Христом отдыхала Мария»1. В стихотворении «Евангелическая церковь» под самым сводом храма герою видится остов корабля, устремленного в вечность («Дрожал вверху под самым сводом / Неясный остов корабля, / Который плыл по бурным водам / С надежным кормчим у руля»2 ).
К культурным святыням, представленным в творчестве поэта, относятся «старая Смирна» (стихотворение «Ослепительное»), «Аддис-Абеба - город роз» (одноименный акростих), каирский сад Эзбекие, подобный «священным рощам молодого мира» (одноименное стихотворение), абиссинский Гондар - «столица поэтов и роз» (стихотворение «Абиссиния») и т.д. В ряде стихотворений поэт вводит в пространство паломнической литературы новые святыни и маршруты - как культурно-исторические, так и религиозные. К числу таких святынь относятся столицы древних царств, в прошлом - центры уникальной и многогранной культуры, великие города древности и «оазисы» девственной, гармоничной природы, такие как Гондар, столица древнего Аксума, Левант, символизирующий святыни и культуру Ливана, Израиля, Сирии и Иордании, таинственный остров Мадагаскар (одноименное стихотворение), культурно-исторические святыни Парижа (Пантеон на холме св. Женевьевы и др.) и т.д.
Святыня понимается нами как объект, который является смыслом паломнического путешествия. Под святынями подразумеваются храмы, монастыри, чудотворные иконы, святые мощи, благодатные источники и священные реликвии. В культурном паломничестве целью паломнического путешествия могут стать могилы известных культурных деятелей, их дома-музеи и усадьбы, памятники архитектуры и искусства. В художественном пространстве паломнической литературы центральное место занимает концепт пути, реализованный в сюжетах, персонажности, образах и символах. Ярким примером «паломнических текстов» являются не только древнерусские хождения в Святую землю, но и апокрифические путешествия к раю. Рассказы о поисках таинственного Царства Пресвитера Иоанна и плаваниях св. Брендана, в русской литературе - многочисленные хождения к Святой земле - являются вариантами «паломнического текста» мировой литературы.
Среди многочисленных историй о странствиях кельтских (ирландских) монахов выделяются истории о путешествии к острову, где живут Енох и Илия, изложенные в XII веке хронистом Годфридом Витербосским. «Плавание св. Брендана» считается первоисточником кельтских рассказов о морских путешествиях. Для кельтской путевой литературы характерен определенный повторяющийся круг сюжетов: к числу таковых относится посещение райского острова. Святой (райский) остров, который понимается как цель водного путешествия героя (героев). Кельтам (в частности, ирландцам) Иной мир представлялся в виде острова: Острова Женщин, Радости или Юности.
Мотив поиска райских (золотых) островов присутствует в произведениях Н. Гумилева. Так, в рассказе «Путешествие в страну эфира» героям предстают «Острова Совершенного Счастья»: «Огромный вал выплеснул меня на серебряный песок, и я догадался, что это острова Совершенного Счастья. Их было пять. Как отдыхающие верблюды, лежали они посреди моря, и я угадывал их длинные шеи, маленькие головки и характерный изгиб задних ног»3. Представление о «земном рае» как об острове («золотых островах») на краю света восходит к мотиву скрывшейся под водой (водами мирового океана) благодатной земли (чудесного града, ушедшего под воду, подобно Китежу и Кер-Ису).
Остров в данном контексте является частью, «осколком» сакральной «первой земли», которая была сотворена на заре Бытия. Соответственно, величайшие морские путешествия направлены на поиск райских островов, представляющих собой «осколки» неоскверненной и недоступной греху материи. Таким чудесным островом на краю света в драматической поэме «Гондла» Гумилева является «лебединая» Ирландия, противостоящая суровой Исландии воинов-«волков». В стихотворении Н.С. Гумилева «Пощади, не довольно ли жалящей боли...» священные «золотые острова» изображены как особый духовный центр земли, место для молитвы и самосовершенствования («Но теперь, словно белые кони от битвы, / Улетают клочки грозовых облаков, / Если хочешь, мы выйдем для общей молитвы / На хрустящий песок золотых островов»4).
В сакральной географии Н.С. Гумилева «благодатная земля» - цель и итог странствий героя-паломника - может быть уподоблена саду, острову (островам), девственной неведомой земле, морскому побережью или оазису в пустыне. В этом плане поэт опирался на библейскую традицию изображения Рая в Ветхом и Новом Заветах, в Книге Бытия и в Откровении Иоанна Богослова: «И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке; и поместил там человека, которого создал. И произрастил Господь Бог на земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла.
Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделилась на четыре реки» (Быт. 2, 8, 10). В первом случае Рай - это чудесный сад, Эдем, во втором - Небесный Иерусалим: «И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего» (Откр. 21, 2); «И ночи не будет там, и не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их» (Откр. 22, 5); «И вознес меня (Ангел) в духе на великую высокую гору и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога» (Откр. 21, 10).
«Визионером» Н.С. Гумилева называла А. Ахматова. «Гумилев - поэт еще не прочитанный. Визионер и пророк. Он предсказал свою смерть с подробностями вплоть до осенней травы. Это он сказал: “На тяжелых и гулких машинах...” и еще страшнее (“Орел”), “Для старцев все запретные труды...” и, наконец, главное: “Земля, к чему шутить со мною...”»5, - эти почти конспективные записи из заметок А. Ахматовой «Самый непрочитанный поэт», тем не менее, необыкновенно важны для понимания творчества Н.С. Гумилева. Французское слово «visionnaire» («визионер»), используемое для обозначения человека, которому являются неземные, сверхъестественные видения, Ахматова употребила в данном контексте вполне уместно. Действительно, гумилевским геро-ям-странникам являются видения рая, райского сада или неведомых, блаженных земель. Так, в стихотворении «Райский сад» читаем: «В золотисто-лиловом мираже / Дивный сад предо мною встает»6.
«Паломнический текст» русской литературы повествует о странствиях в поисках рая, о святынях, которые являются «очарованному взору» странников-визионеров. Необходимо отметить, что описание острова Патмос, присутствующее в стихотворении Н.С. Гумилева «Над этим островом какие выси!», приближается к паломническому осмыслению историко-культурного и религиозного значения места, где был создан Апокалипсис. В строфах «Над этим островом какие выси, / Какой туман! / И Апокалипсис здесь был написан / И умер Пан! / А есть другие: с пальмами, с лугами, / Где весел жнец / И где позванивают бубенцами / Стада овец»7 культурологически и философски связываются книга Откровения св. Иоанна Богослова, повествующая о конце христианского мира, Страшном Суде и втором пришествии Христа, и легенды о смерти Пана, относящиеся к концу мира языческого.
В то же время для стихотворения «На острове» характерная «географическая контаминация»: поэт соединяет острова Патмос и Паксос (Палодес). Остров Патмос, упоминаемый в кн. Откровения Иоанна Богослова (Откр. 1, 9), не имеет никакого отношения к легендам о смерти Пана. Эти легенды связаны с островом Паксос (Палодес): слова «Умер великий Пан!» выкрикнул кормчий Та-мус, проплывая мимо острова Паксос, на что ответом был таинственный плач некоего «голоса гор». Однако в христианской традиции упомянутый выше эпизод связывается с рождением Христа и гибелью языческого мира, поэтому «сопряжение книги упоминания о кн. Откровения, повествующей о конце нашего мира, и легенды о смерти Пана - мира языческого - в тексте Гумилева логически оправдано»8.
Присутствует в гумилевской сакральной географии и остров Родос, упомянутый игуменом Даниилом как Род. Остров в Эгейском море, у юго-западного побережья Турции, где обосновались члены военно-монашеского ордена иоаннитов (другое название - госпитальеры, родосские рыцари), представленный как некий идеал, который нужно отвоевать «у веков, у пространств, у природы». «Мы идем сквозь туманные годы, / Смутно чувствуя веянье роз, / У веков, у пространств, у природы / Отвоевывать древний Родос»9. Родос изображен в одноименном стихотворении Гумилева как святое место, охраняемое Небесной Невестой: «Но в долинах старинных поместий, / Посреди кипарисов и роз, / Говорить о Небесной Невесте, / Охраняющей нежный Родос»10.
Иерусалим представлен в произведениях Н.С. Гумилева как цель и итог паломнических странствий - «Иерусалим пилигримов» («Да, ты в моей беспокойной судьбе - / Иерусалим пилигримов, / Надо бы мне говорить о тебе / На языке серафимов»11). В произведениях Гумилева присутствует и образ «горнего Иерусалима» - небесного града, отражением которого является земной Иерусалим («Стыдимся мы входить слепыми / В сияющий Иерусалим»12). В стихотворении «Память» лирический герой предвидит дни, «когда взойдут, ясны / Стены Нового Иерусалима / На полях моей родной страны»13. Новый Иерусалим в стихотворении «Память» - это символический образ Царства Божия, которое наступит, согласно Откровению св. Иоанна Богослова, после Страшного Суда и Светопреставления, на Новой земле. У Гумилева этой Новой землей названы поля родной страны - России.
Итак, мы видим, что маршруты паломнических странствий, упомянутые в средневековых «Хождениях в Святую землю», и маршруты гумилевской сакральной географии во многом совпадают. Однако в произведениях Гумилева, восходящих к «паломническому тексту» мировой литературы, читателям предлагаются не сжатые путевые комментарии паломника, а пространные и художественно разработанные сюжеты. В целом интерпретация «паломнического текста» в произведениях Гумилева по сюжетике и образно-символической наполненности приближается не к паломнической литературе раннего Средневековья, а к паломническим запискам Нового времени.
_____________
Примечания
1 Гумилев Н.С. Полн. собр. соч. в 10 т. Т. 4. М., 2001. С. 13.
2 Там же. С. 58.
3 Гумилев Н.С. Указ. соч. Т. 6. С. 112.
4 Там же. Т. 1. С. 225.
5 «Самый непрочитанный поэт». Заметки Анны Ахматовой о Николае Гумилеве // Новый мир. 1990. № 5. С. 223.
6 Гумилев Н.С. Указ. соч. Т. 2. С. 63.
7 Там же. Т. 3. С. 47.
8 Там же. С. 318.
9 Гумилев Н.С. Указ. соч. Т. 2. С. 102.
10 Там же.
11 Гумилев Н.С. Указ. соч. Т. 3. С. 112.
12 Там же. Т. 4. С. 75.
13 Там же. С. 92.
Raskina Elena
WANDERING AND PILGRIMAGE AS FORMS OF SPIRITUAL IMPROVEMENT OF THE HERO IN THE WORKS OF NIKOLAY GUMILEV
The theme of «spiritual wanderings» occupies a special position in the artistic world of N.S Gumilev. Gumilev’s lyrical hero is not only a traveler but also a spiritual wanderer and a visionary perceiving the highest reality in his dreams. The «path to paradise» concept is extremely important for the interpretation of the N.S Gumilev’s works.
Рецензент - Николаев Н.И., доктор филологических наук, профессор, проректор по учебной работе Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова