Тихие вешние сумерки… Ещё на закате небо светлеет, но на улицах темно.
Медленно движутся огоньки горящих свечек в руках богомольцев, возвращающихся от всенощной. Зелёный огонёк движется ниже других… Это у Тани в руках, защищенная зелёной бумагой, свечка теплится. Вот и домик с палисадником… Слава Богу, добрались благополучно.
— Не погасла, не погасла у меня! — радостно шепчет Таня.— Как я рада!..
— Давай, Танечка, мы от твоей свечки лампадку зажжём,— предлагает няня.— А я вербу у тебя над постелью прибью… До будущей доживёт… Она у тебя какая нарядная — и брусничка, и цветы на ней!..
— А почему, няня, ты вербу Божьим деревом назвала?..
— Христова печальница она,— оттого и почёт ей такой, что в церкви Божией с ней стоят… Это в народе так сказывают. Раньше всех она зацветает — своих ягняток на свет Божий выпускает…
— Расскажи, няня, про Божье дерево,— просит Таня.
— Да что, матушка моя,— начинает няня,— так у нас на деревне сказывают… что, как распяли Христа на кресте, пошёл трус по земле, стемнело небо, гром ударил, вся трава к земле приникла. А кипарис весь тёмный-растёмный стал. Ива на берегу к самой воде ветви опустила, будто плачет стоит… А верба и не вынесла скорби — к земле склонилась и увяла…Три дня, три ночи прошли -воскрес Господь — Батюшка наш Милосердный. И шёл Он тем путем, смотрит — кипарис от горя потемнел, ива плачет стоит. Одна осина прежняя осталась. Завидела Его, задрожала всеми листочками, да с той поры так и дрожит, и зовут её в народе осиной горькою…
Увидал Христос, что верба завяла и иссохла вся, поднял Он её, Милостивец, и зацвела верба краше прежнего.
— Ну,— говорит Господь,— за твою любовь великую и скорбь — будь же ты вестницей Моего Воскресения. Зацветай раньше всех, ещё листвой не одеваючись! Так и стало, матушка моя, и почёт ей, вербе, поныне на свете больше других дерев!..
— Какая она славная, вербочка! — тихо шепчет Таня. Потом задумчиво снимает вербу со стены и говорит:
— Няня… я её поставлю в воду… Пусть она оживёт… А потом мы её пересадим в палисадник, хорошо?..