Сирийские христиане не являются однородной группой, а представляют собой множество общин по течениям христианства, которые они исповедуют.
Наиболее многочисленными являются последователи Антиохийской православной церкви. Есть в Сирии также общины Мелькитской католической церкви, Сирийской католической церкви, Сиро-яковитской православной церкви, Русской православной церкви (РПЦ), Армянской апостольской церкви, Маронитской католической церкви, Халдейской католической церкви и др. Основными местами проживания христианского населения до войны были города Дамаск, Алеппо, Латакия, Хама и Хомс.
По разным оценкам, с 2011 года в результате войны в Сирии погибли около 100 тысяч человек, в том числе, более тысячи христиан. Покинули страну от 150 тысяч до 400 тысяч христиан. Разрушены более 40 церквей, монастырей и прочих христианских учреждений.
Потери сирийских христиан сопоставимы с потерями христиан иракских: за последние 20 лет Ирак покинули около полумиллиона христиан (среди прочих беженцев, в том числе мусульман). Это подтверждает и представитель Патриарха Антиохийского и всего Востока при Патриархе Московском и Всея Руси архиепископ Филиппопольский Нифон: «Повторяется картина, которая была в Ираке. Основная проблема в Антиохийской церкви сейчас — положение верующих в Сирии и проблемы беженцев. Духовенство старается вдохновлять народ оставаться на своей земле».
Христиане Сирии не имеют возможности организованно представлять и защищать свои интересы. Поэтому они сегодня являются наиболее уязвимой и беззащитной категорией жителей страны, что стало причиной их массового исхода.
Те из христиан, которые пытаются укрыться в лагерях беженцев, сталкиваются там с новыми проблемами. Они боятся регистрироваться в статусе беженцев, опасаясь, что по окончании войны им будет некуда возвращаться. В случае победы оппозиции они подвергнутся тем же притеснениям, с которыми недавно столкнулись в родных городах. В случае же победы президента Башара Асада, он может воспринять беженцев как боевиков, скрывавшихся от правительственных войск за границей. К тому же в лагерях беженцев в Иордании и Египте имеют место случаи издевательств в отношении христиан.
Демонстрацией отношения к христианству стало похищение террористами 22 апреля 2013 года двух иерархов, возвращавшихся в Алеппо из Турции, где находились с гуманитарной миссией. Тогда в заложники были взяты архиепископ Юханн (Иоанн) Ибрагим и митрополит Булис (Павел) Язиджи, которые возглавляют в Алеппо соответственно Сиро-яковитскую и Антиохийскую православные церкви. Это преступление тем более носит вызывающий характер, что последний является родным братом Патриарха Антиохийского. Не исключено, что это дело боевиков «Джабхат ан-нусра» («Фронт поддержки»), являющейся наиболее радикальной исламистской группировкой. Её боевики 23 июня этого года совершили нападение и разграбили францисканский монастырь Св. Антония Падуанского в Гассани (в 120 километрах от Алеппо). При нападении был убит монах Франсуа Мурад.
Однако на стороне Асада сирийские христиане сражаться не готовы, занимая в этом конфликте в большинстве своем нейтральную позицию. Самая же активная часть христиан в условиях масштабной гражданской войны оказалась расколота: среди христиан есть активно выступающие против режима Асада, и те, кто поддерживает оппозиционные силы. Например, президентом «Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил» с апреля 2013 года стал православный Джордж Сабра. Другой оппозиционер из числа христиан Мишель Кило критикует Церковь за якобы имеющее место сотрудничество с режимом и спецслужбами и призывает объявить ей бойкот.
Официальная позиция Церквей чаще всего остаётся на стороне правящего режима, потому что у священнослужителей нет причин выступать против Асада. Время его правления хоть и связано с ограничением политических и гражданских свобод, но не угрожало свободе вероисповедания христиан и других общин, а даже защищало право граждан на полноценную религиозную жизнь. Тем не менее, поддержка действующего руководства Сирии высшим христианским духовенством страны иногда вызывает осуждение со стороны некоторых христиан. В тех населённых пунктах, которые перешли под контроль «сирийской свободной армии» (ССА), и где нет насилия и угроз со стороны радикальных исламистских группировок, местные христиане оказывают поддержку оппозиционерам. Они не вступают в их ряды, но снабжают их деньгами, продовольствием, предметами первой необходимости и т. п.
Особое беспокойство вызывает положение в Сирии паствы Русской православной церкви, которую до своего отзыва в Москву в июне 2013 года возглавлял представитель Патриарха Московского и Всея Руси при Патриархе Великой Антиохии и всего Востока архимандрит Александр (Елисов). По его словам, в отношении русскоязычного населения действует ещё и политический фактор, определяемый позицией России по сирийскому конфликту. После наложенного Россией вето на резолюцию Совета безопасности ООН по Сирии положение российских граждан в этой стране резко ухудшилось. Со стороны боевиков ССА и религиозных радикалов в их адрес звучат угрозы физической расправы. Им предлагают покинуть территорию сирийского государства как «виновникам гибели сирийцев и их детей».
Обстановка в Сирии сказалась и на численности прихожан храма священномученика Игнатия Богоносца в Дамаске (ими были, прежде всего, семьи российских граждан, находившиеся в Сирии по служебным делам, семьи, которые в полном составе являются православными). Теперь же они покинули страну. Остаётся небольшая группа прихожан из постоянно живущих в Сирии. Но часть из них уезжают, а многим трудно добираться до храма из пригородов. Численность прихода в Дамаске составляет всего около десяти человек. Полностью «растворились» общины РПЦ в городах Алеппо (при церкви пророка Илии) и Латакии (при церкви архангела Михаила). Таким образом, из трёх приходов РПЦ в Сирии в настоящее время функционирует только один – в Дамаске.
Густерин Павел Вячеславович,
научный сотрудник Сектора Ближнего Востока
Российского института стратегических исследований
11 июля 2013 г. РИСИ