Экс-глава Счетной палаты Сергей Степашин рассказал в интервью «Известиям» о необходимости возрождения идеологии в стране, возвращении святынь за рубежом в российскую юрисдикцию, оказании братской Украине гуманитарной помощи и давлении со стороны олигархов на аудиторов.
«Сейчас самое главное — постолимпийское наследие»
— Олимпиада закончилась, подходят к концу Паралимпийские игры. Вы в свое время говорили, что Счетная палата проверяла подготовку, но результаты широкой огласки не получили. Сейчас, когда Россия провела этот спортивный праздник на отлично, можно приоткрыть секреты?
— Да, проверяли всё, в том числе и строительство всех объектов. Там, где нужно, оперативно вмешивались. Поменяли двух руководителей. Кое-кто под суд ушел, порядок наводили. Может, не так афишировали, как хотелось бы, но это тема деликатная. Олимпиада — международные соревнования, а если бы мы бы стали каждый день трясти грязным бельем, складывалось бы впечатление, что мы ничего не можем, не умеем. Это не наш путь. Могу сказать, что правоохранительные органы, премьер и президент знали о нашей работе и наших предложениях. Документы все есть, к этому всегда можно вернуться и посмотреть.
Сразу хочу сказать, что дело не в цене объектов, они стоили примерно столько же, сколько и в других странах. Самое дорогое — транспортная инфраструктура, было построено 17 тяжелейших туннелей, несколько сот километров дорог в сейсмоопасной зоне — у нас таких проектов не по километражу, а по сложности работы не было со времен Сталина...
Я изучал опыт других стран, там зимние Олимпийские игры проводились и строились объекты, где уже что-то было создано из инфраструктуры. А у нас в Красной Поляне фактически ничего не было. Мы создавали спортинфраструктуру с нуля. Президент сказал, что сейчас самое главное — постолимпийское наследие. В спортивном плане после Олимпиад многие объекты в других странах не используются так, как хотелось бы. Нам важно, чтобы всё построенное работало на регион, на граждан. Надо менять туристический кластер. Если человек приехал в Сочи отдохнуть, надо дать возможность обязательно съездить покататься на лыжах. За 30 минут сейчас можно добраться до Красной Поляны, а раньше была очень опасная горная дорога.
— Построенные объекты соответствуют критериям цена-качество?
— Качество построенных объектов хорошее, важно теперь разобраться с ценой. Если цены на гостиницы будут и в дальнейшем очень высоки, так же как и билеты на самолет, то народ продолжит летать в Турцию. Я об этом неоднократно говорил. И здесь Федеральная антимонопольная служба в лице Артемьева должна быть жесткой, я бы даже сказал, злой в плане наведения порядка.
— На открытие Олимпиады ездили?
— Нет, смотрел по ТВ. Думал, что как военный человек съезжу на 23 февраля, но хоккеисты подвели.
— Смотрели хоккейные состязания?
— Я очень переживал. Тем более, что я многих хоккеистов знаю лично. Были прекрасные игроки, но не было команды! Мы 15 минут проигрывали 3:1 и ничего не исправили. Ну так нельзя!
«Если человек нечистоплотен, то обязательно попадется»
— Год назад вы проверяли «РИА Новости». Что такого было найдено аудиторами, что засекретили результаты проверки?
— Да, но закрывают РИА не из-за результатов проверки (смеется). Да, там были проблемы, но их быстро исправили. Серьезных финансовых нарушений там не было, могу сказать точно.
«РИА Новости» — крупнейшее информагентство, поэтому не хотелось многие вещи выносить на широкое обсуждение. Тем более, что мы не только РИА проверяли, но и «Первый канал», «Россию» и даже НТВ.
Мы не только проверяли, но и давали рекомендации. На первоначальном этапе это очень помогало главе телеканалу «Россия» Олегу Добродееву и руководителю «Первого канала» Константину Эрнсту.
А был период, когда нас даже не пускали на «Первый канал». Это было в 2000 году, когда там заправляли Борис Березовский и Бадри Патаркацишвили. Однако уже в 2001 году мы уже зашли с проверкой. Бадри приезжал ко мне в Счетную палату, Березовский мне пытался звонить, выяснять отношения и давить на меня.
— С новой главой СП Татьяной Голиковй общаетесь?
— Когда я уходил, мы с ней встретились, обсудили все вопросы. Сейчас я уже в дела Счетной палаты не вторгаюсь, считаю это некорректным.
— Вы 13 с лишним лет руководили Счетной палатой, сейчас этот опыт используете?
— Счетная палата — рентген. Мы не только проверяли, но и занимались серьезной аналитической работой. Очень хорошая школа.
— Какой вы видите в будущем Счетную палату?
— Я в свое время подумывал оборудовать рабочие места дома для проверяющих. Чтобы люди могли заниматься сбором информации и ее анализом сразу, не обязательно для этого болтаться в кабинете. За этим будущее. Антикоррупционные законы — это хорошо, но еще лучше, когда у тебя в команде работают приличные люди. Надо заниматься очень серьезно кадрами. Особенно там, где есть большие средства и там, где эти средства и ресурсы проверяют.
— Нужно ли вводить ключевые показатели эффективности для чиновников?
— Конечно, нужно. Во время проверок в СП выявлялось три вида нарушений: воровство — об этом сразу информация в правоохранительные органы передается, затем нецелевое и неэффективное использование средств. Многие чиновники действительно плохо разбирались в законодательстве. Людей надо учить, разъяснять.
Кстати, я когда подбирал команду, то всегда старался обращать внимание на порядочность и невзяткоемкость. Если человек нечистоплотен, то обязательно попадется, и, к сожалению, в СП такие случаи были и в мою бытность. К счастью, их было немного. На втором месте профессионализм. И на третьем месте надежность.
«Украина уже не станет прежней»
— Сергей Вадимович, вы возглавляете Императорского Православное Палестинское Общество, что это за учреждение?
История Императорского Православного Палестинского Общества (ИППО) очень интересная и богатая: ему в этом году уже 132 года исполнилось. ИППО организовал еще Александр III, поэтому и значится оно как императорское. Палестинское общество — единственная в нашей стране зарегистрированная международная организация, которая не прекращала свою деятельность после 1917 года. Правда, из названия изъяли слова «императорское» — потому что императора свергли, и «православное» — потому что с православием и религией боролись длительное время. Я его возглавляю уже 7 лет, по благословению патриархов Алексия II, а теперь Кирилла.
— Я знаю, что ваше общество оказывает гуманитарную помощь Сирии, а если понадобится помощь братской Украине?
— Поможем. Я этот вопрос обсуждал на встрече с папой римским в конце февраля нынешнего года, есть полная поддержка Русской православной церкви в лице патриарха Кирилла.
— Как считаете, на Украине удастся преодолеть кризис?
— На Украине произошла смута, у нас они тоже бывали. Я на своей памяти помню и путч 1991 года, и расстрел Дома Советов с разгоном депутатов Верховного Совета в 1993 году, не считая первой чеченской войны в 1994–1996 годах. Украина уже не станет прежней. Это будет новая страна, унитарная или федеративная — им решать, с новой Конституцией. Меня больше волнует, какими мы будем соседями.
— Руководство Крыма обратилось к России за помощью. На Западе поднялась волна недовольства...
— Одно могу сказать: для меня очевидно, что в Крыму мы должны охранять и защищать наших братьев. Я советский, русский офицер — для меня Севастополь был, есть и остается славой Российского флота. Я считаю, что Россия выбрала правильную позицию, лобового вмешательства с нашей стороны не было. А Западу лучше вспомнить бомбардировки Югославии, Ливии, поддержку террористов в Сирии, я уж не говорю о Вьетнамской войне.
— За сто с лишним лет существования общества его задачи изменились?
— Главной задачей было и остается гуманитарное присутствие России в Палестине, а также изучение истории и поддержка паломничества.
Россия — единственная страна на Святой земле, которая не занималась колонизаторской политикой. В Палестину Российская империя пришла не с оружием, как турки или англичане, а со школами и больницами, паломническими центрами. До революции 1917 года за довольно короткий период было построено свыше 100 русских школ. Что такое наша школа? Это учебное заведение построено на наши деньги, с русскими преподавателями, где арабские дети обучались грамоте, русскому языку и приобщались к нашей культуре. Я бы назвал это гуманитарной миссией.
В этом году 1 сентября мы впервые за почти сто лет откроем первую русскую школу в Вифлееме. Но лиха беда начало.
— Общество активно занимается возвращением земель и имущества, некогда принадлежавшего России.
— В 2000-е годы мы впервые начали возвращать то, что потеряли при Хрущеве: сделка 1964 года лишило СССР десятков тысяч квадратных метров имущества на Святой земле.
Уже возвращено Сергиевское подворье — оно расположено в самом центре Иерусалима. И в 2015 году президент России Владимир Путин будет открывать его после реставрации и ремонта. Это удивительно красивое здание расположено буквально в 200 м от Гроба Господня. Земли передал России глава Палестины Махмуд Аббас (они когда-то принадлежали нашей стране). Кроме того, в Вифлееме построен первый культурный центр России в Палестине, в Иерихоне — парково-культурный центр, самый красивый в этом древнем городе.
Сейчас идет работа по возвращению других участков, в частности, Елизаветинского подворья, там, увы, размещается израильская тюрьма.
На подходе Александровское подворье, которое принадлежит ИППО. А всего у нас таких подворий было восемь по всей Святой земле. Эту задачу мы решаем, и довольно успешно. Надо отдать должное израильскому и палестинскому руководству — независимо от того, какие у них отношения между собой, они охотно идут на контакт, и хочу поблагодарить президента Владимира Путина, он очень активно участвует в этом процессе.
— А кто входит в Императорское Православное Палестинское Общество?
— У нас солидные члены общества: Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, министр иностранных дел Сергей Лавров, Евгений Примаков, мэр Сергей Собянин, приглашаю и читателей «Известий» в наше общество. Предупреждаю сразу, у нас только индивидуальное членство, никаких коллективных вступлений. Мы не гонимся за количеством людей.
— Какие взносы платят члены общества?
— Они есть, но небольшие — чисто символические.
— А каков размер помощи от спонсоров?
— Всё зависит от программ. На Сергиевское подворье потребовалась реальная помощь. Российские бизнесмены выделили средства, в том числе для того, чтобы выкупить две картины народного художника Нестеренко. Если вернем Александровское подворье, то и другие бизнесмены готовы будут содержать и его. Отмечу, что деньги собираются не для того, чтобы чиновников содержать. У нас там работает всего по 3–4 человека. Я, кстати, на общественных началах работаю.
«Людей нередко обманывают, вымогают взятки»
— По линии Ассоциации юристов России (АЮР) не без вашего участия разрабатывается учебник для учащихся. Что это за учебное пособие, на кого рассчитано?
— Учебник действительно разрабатывается под руководством сопредседателя ассоциации Вениамина Яковлева. Этот учебник даст возможность школьникам погрузиться в юридические тонкости. В учебнике будет всё — начиная от Конституции и заканчивая административным, уголовным и уголовно-процессуальным правом. Наша задача — дать школьникам азы юридической грамотности.
К сожалению, у нас довольно сложное законодательство, об этом могу сказать как юрист и законодатель. Люди подчас не знают своих прав и возможностей, их нередко обманывают, вымогают взятки.
— На какие классы рассчитан учебник?
— Это пусть решает Минобрнауки. Но с 7–8 класса было бы уместно ввести такой предмет.
— Количество юристов у нас год от года растет, а юридическая грамотность падает.
— Мы от нашей комиссии АЮР, проводящей общественную аттестацию вузов и юридических факультетов, которой я руковожу, направили в Минобрнауки данные на вузы и факультеты-«двоечники», которые не смогли пройти аттестацию, чтобы их могли перепроверить и возможно отозвать лицензии. В мае дадим абитуриентам список вузов и факультетов, которые надо выбирать, если человек хочет получить качественное юридическое образование.
Для сравнения, в СССР было 57 вузов и юридических факультетов, а сейчас 1,2 тыс. Мы выпускаем ежегодно 400 тыс. юристов, но назвать многих из них юристами язык не повернется. Даже ПТУ дает больше знаний. У нас есть несколько примеров, когда якобы юридический вуз занимает однокомнатную квартиру — понятно, что это «рога и копыта». Вот с этим нужно срочно наводить порядок.
«Хороших управляющих компаний в России мало»
— Вы возглавляете наблюдательный совет Фонда ЖКХ. А когда были главой Счетной палаты, часто проверяли деятельность фонда?
— Мы в Счетной палате регулярно проверяли Фонд ЖКХ, и я тогда написал письмо президенту с предложением продлить работу фонда, меня поддержали члены правительства и депутаты Госдумы.
В России системно проблемами ЖКХ начали заниматься только в начале 2000-х. Фонд ЖКХ появился в 2007 году.
Он, напомню, решает несколько задач. Переселение из аварийного жилья. На эти нужды было выделено 500 млрд рублей. С 2008 по 2012 год 400 тыс. человек было переселено. В 2013–2014 году еще 160 тыс. человек переедет. А жилье имеет тенденцию стареть, особенно если своевременно не ремонтировать. У нас 80% населения живет в многоквартирных домах. Мы в этом вопросе рекордсмены. А эти дома требуют капремонта. За 8 лет 18 млн человек заехали в квартиры после капремонта, но нуждаются еще 45 млн человек. Именно поэтому и продлены сроки деятельности фонда.
Еще одна сложность — изменилась схема распределения средств в регионах, выделяемых на расселение из аварийного жилья.
Раньше 50% мы давали, 50% сам регион вкладывал, а сейчас предлагается 70% средств найти самому региону и только 30% будет выделять фонд. По нашим подсчетам, только 20 регионов из 83 смогут работать по такой схеме. Это неправильно. Будем ставить вопрос, чтобы изменить эту практику. Либо увеличивать процент помощи из центра, либо дать налоговые послабления для регионов.
— А много было выявлено нарушений в работе жилищно-коммунального хозяйства в ходе проверок Счетной палаты?
— Много, но в основном они касались регионов. Некоторые связаны с тем, что деньги неэффективно использовались, однако самое большое нарушение — липовые подрядчики, которые демпинговали во время аукционов. Они выигрывали, им деньги перечислялись, а в итоге ничего не строилось.
Выявлялись очень большие приписки, особенно на Северном Кавказе, в Тыве — сейчас Фонд ЖКХ не дает туда денег, в Карелии. Распространенное нарушение — регион деньги получил, а аварийного жилфонда нет, или еще хуже, чиновники переселили по программе переселения из аварийного жилья своих родственников, а не тех, кто на самом деле нуждается в улучшении условий проживания. Фонд в свое время подписал соглашение с Счетной палатой и Генпрокуратурой, так что с приписками быстро удалось навести порядок и мы теперь знаем объективную ситуацию.
— Что будет с управляющими компаниями?
— Увы, но хороших управляющих компаний в России мало. Я не знаю такую страну в мире, где глава государства вынужден был обсуждать работу управляющих компаний. В декабре был поднят этот вопрос Владимиром Путиным, и на май готовится Госсовет по этому вопросу.
Президент дал команду провести лицензирование этих компаний, принять у них экзамены. Нужно создать стандарты, прописать механизм лицензирования, Минстрой должен подключиться к этой работе. Это очень хлопотное и коррупционное дело. Нужно решить, кто будет принимать экзамены. На коллегии в Генпрокуратуре мы обсудили этот вопрос и попросили подключиться прокурорских работников, потому что в этой сфере больше всего злоупотреблений.
— Будут ли вводиться для работников ЖКХ санкции — за неправильное выставление счетов, завышение оплаты услуг?
— Да, санкции будут. За этим будет следить регион, а фонд и Министерство строительства смогут оказывать методическую помощь. Управляющие компании, если они не пройдут лицензирование, лишатся возможности работать. У них будет отозвана лицензия.
— Как можно следить за качеством построенного жилья?
— Для социального жилья будут прописаны жесткие требования, будем массово внедрять технологию «умный дом». У нас в России таких домов всего 52. А это не только счетчики, но и строительство здания по энергосберегающим технологиям. Это позволяет сократить минимум в два раза плату за коммунальные платежи. В Европе целые города так строятся.
Минстрой поставило себе задачу в течение года подготовить новые стандарты строительства, обсудить их с компаниями-подрядчиками и затем обязать их работать по-новому. Требования будут предъявляться к шумоизоляции, сохранению тепла.