Богоявленско-Анастасиин женский монастырь

Его основателем был преподобный Никита Костромской — ученик и, как сказано в древних монастырских синодиках, «сродник» преподобного Сергия Радонежского. К сожалению, житие преподобного Никиты до нас не дошло, и нам очень мало известно об этом подвижнике. Можно предполагать, что он родился где-то в Подмосковье, год его рождения и мирское имя неизвестны. В начале XV века преподобный Никита был настоятелем (и, видимо, основателем) Боровского Высокого монастыря (ныне город Боровск в Калужской области). Затем он перебрался в Кострому и здесь основал Богоявленский монастырь, сыгравший большую роль в последующей истории города. Предположительно в середине XV века преподобный Никита скончался и был погребён в соборном Богоявленском храме монастыря.

 

 

Свою связь с Боровским краем обитель сохраняла на всём протяжении XV века. Как известно, последний князь Серпуховско-Боровского княжества Василий Ярославич (внук героя Куликовской битвы Владимира Андреевича Храброго) в 1446 году сыграл во многом решающую роль в поддержке низложенного и ослеплённого великого Московского князя Василия Васильевича. В 1456 году Василий Васильевич отплатил ему самой чёрной неблагодарностью: Серпуховско-Боровский удел был ликвидирован, а самого Василия Ярославича арестовали и сослали вначале в Углич, а потом в Вологду, где он и умер в 1483 году, проведя в заключении 27 лет. Его сыновья, разделившие с отцом заточение, князья Андрей, Василий и Иван, предположительно, в конце XV – начале XVI веков были погребены в соборном храме монастыря, вблизи от могилы почитаемого ими преподобного Никиты (вероятно, несчастным князьям на склоне лет разрешили поселиться в обители, основанной святым старцем Никитой).

 

До середины XVI века все строения монастыря были деревянными. 23 апреля 1559 года в обители торжественно заложили каменный Богоявленский собор. Инициатором его строительства был игумен Исаия (Шапошников), а одним из наиболее крупных жертвователей являлся князь Владимир Андреевич Старицкий, двоюродный брат царя Ивана Грозного. В течение шести лет, как полагают, ростовскими мастерами был возведён величественный храм – пятиглавый, четырёхстолпный, трёхапсидный, на высоком подклете. Его освящение состоялось в 1565 году (в начале XVII века собор с трёх сторон обнесли галереей, а с северной стороны пристроили придельный Никольский храм).

 

В 1569 году князь Владимир Андреевич, проезжая через Кострому, посетил Богоявленский монастырь, где братия во главе с игуменом с честью встретила его. В конце того же года князя Владимира, как известно, убили по приказу Ивана Грозного в Александровской слободе. Царский гнев обрушился в связи с этим и на безвинных богоявленских иноков: значительная их часть вместе с игуменом Исаией была также казнена в 1570 году (игумена Исаию, жертву бессмысленной жестокости царя, погребли в подклете построенного им Богоявленского собора).

 

В эпоху Смутного времени, в конце 1608 года, отряды Лжедмитрия II («Тушинского вора») во главе с А. Лисовским во время захвата Костромы осадили Богоявленскую обитель. Монахи вместе с монастырскими крестьянами мужественно защищались. Однако 30 декабря 1608 года тушинцы ворвались в монастырь, подвергнув его грабежу и разгрому. При этом погибли 11 иноков: три иеромонаха — Трифилий, Макарий и Савватий, иеродиакон Афиноген, иноки Варлаам, Дионисий, Иов, Кирилл, Максим, Иоасаф и Гурий, 5 монастырских служебников: Василий, Иван, Стефан, Никита и Диомид, и 38 монастырских крестьян (последующие поколения насельников монастыря вплоть до революции ежегодно совершали 30 декабря заупокойные службы в память о погибших защитниках обители).

 

По-видимому, уже с начала XVII века Богоявленскому монастырю покровительствует известный боярский род Салтыковых, создавший в стенах обители своё родовое кладбище. Судя по всему, первым из Салтыковых в подклете Богоявленского собора был погребён окольничий Михаил Михайлович (в иноках Мисаил, + 1608). Здесь же завершился земной путь его сыновей – бояр Бориса Михайловича(+ 1644) и Михаила Михайловича (+ 1671), пользовавшихся из-за родства с царём большим влиянием при дворе Михаила Фёдоровича Романова; его внука Петра Михайловича (+ 1690) – видного деятеля в царствование Алексея Михайловича, возглавлявшего Малороссийский приказ в эпоху воссоединения России и Украины; его правнука стольника Фёдора Петровича (+ 1682), погибшего в Москве во время стрелецкого бунта, и других.

 

Игравшие важную роль при первых Романовых Салтыковы заботились о благоустройстве Костромской обители, где находилось их родовое кладбище. С начала XVII века в монастыре началось большое каменное строительство, которое велось преимущественно на пожертвования Салтыковых. Уже в первые годы XVII века наряду с придельным Никольским храмом в обители была построена церковь святого Иоанна Богослова, освящённая 8 мая 1610 года Патриархом Гермогеном. После завершения Смутного времени каменное строительство в монастыре возобновилось.

 

В 1607–1618 годах была возведена двухэтажная двуглавая Трёхсвятительская (позднее – Сретенская) церковь; в 20-е годы над монастырём вознеслась столпообразная звонница с храмом во имя преподобного Сергия Радонежского в нижнем ярусе. В 1642–1648 годах вокруг обители, взамен деревянных, были выстроены каменные стены с шестью башнями, превратившие монастырь в мощную крепость (в числе основных вкладчиков в её строительство наряду с боярином М. М. Салтыковым был и Патриарх Иосиф).

 

В 1667–1672 годах Богоявленский собор был расписан артелью костромских живописцев во главе с Г. Никитиным и С. Савиным. К концу XVII века архитектурный ансамбль монастыря достиг своего расцвета, представляя собой выдающийся памятник русского зодчества ХVI–ХVII веков. В 50-е годы XVIII века ансамбль дополнила освящённая в 1760 году Никольская («Салтыковская», как обычно называли её костромичи) церковь – блестящий образец стиля барокко, сооружённая над гробницей генерал-майора М. П. Салтыкова его вдовой Е. М. Салтыковой.

 

 

Реформа 1764 года, в ходе которой у монастырей были изъяты их вотчины, резко подкосила благосостояние Богоявленской обители: новое строительство прекратилось, уже построенные сооружения десятилетиями не ремонтировались и ветшали. В 1814–1847 годах в стенах монастыря размещалась Костромская духовная семинария, лишившаяся из-за пожара своих помещений в упразднённом Спасо-Запрудненском монастыре на окраине города. Конечно, монастырю было трудно принять несколько сот семинаристов, и поэтому учебные, жилые и хозяйственные помещения семинарии были разбросаны по всей обители, что, разумеется, причиняло большие неудобства. С другой стороны, само пребывание в овеянных поэзией старины стенах монастыря не могло не оказать своего влияния на учащихся семинарии.

Бывший в числе тогдашних семинаристов Н. Н. Страхов (1828–1896), впоследствии известный публицист и философ, писал в своих воспоминаниях: «...следует помянуть добром этот Богоявленский монастырь, где я прожил пять лет... Это был беднейший, почти опустошённый монастырь; в нём было, кажется, не больше 8 монахов; но это был старинный монастырь, основанный ещё в XV веке. Стены его были облуплены, крыши по местам оборваны, но это были высокие крепостные стены, на которые можно было восходить, с башнями по углам, с зубцами и бойницами по всему верхнему краю. Везде были признаки старины: тесная соборная церковь с тёмными образами, длинные пушки, лежавшие кучей под нижним открытым сводом, колокола со старинными надписями. И прямое продолжение этой старины составляла наша жизнь: и эти монахи со своими молитвами, и эти пять или шесть сотен подростков, сходившихся сюда для своих умственных занятий... В нашем глухом монастыре мы росли, можно сказать, как дети России. Не было сомнения, не было самой возможности сомнения в том, что она нас породила и она нас питает, что мы готовимся ей служить и готовимся оказывать ей повиновение, и всякий страх, и всякую любовь».

Среди ректоров семинарии были люди, оставившие заметный след в истории Русской Православной Церкви. В первую очередь надо назвать архимандрита Макария (Глухарёва, 1792–1847), бывшего ректором семинарии и одновременно настоятелем Богоявленского монастыря с 1821 по 1824 годы (позднее архимандрит Макарий с 1830 по 1844 год являлся главой Алтайской Православной миссии и известен как апостол Алтая). По инициативе о. Макария одна из крепостных башен монастыря была перестроена в сохранившуюся доныне церковь Смоленской иконы Божией Матери. В числе наиболее известных выпускников семинарии периода её пребывания в Богоявленском монастыре были митрополит Киевский и Галицкий Арсений (Москвин), епископ Порфирий (Успенский) – первый Начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, востоковед и путешественник, протоиерей П. Ф. Островский – костромской церковный историк, дядя драматурга А. Н. Островского, протоиерей А. В. Горский – ректор Московской духовной академии, богослов, церковный историк, и многие другие.

Конец пребыванию семинарии в Богоявленской обители положила та же причина, что и изгнала её из Спасо-Запрудненского монастыря. Страшный пожар в начале сентября 1847 года, испепеливший чуть ли не всю Кострому, нанёс огромный ущерб и монастырю. Семинарию из его стен было решено вывести, а сам монастырь упразднить.

В 1848 году было принято решение о строительстве на месте упразднённой обители нового здания семинарии. В силу этого решения в 50-х – начале 60-х годов были разобраны (а если не удавалось разобрать, то их взрывали порохом): монастырская звонница, Сретенская (Трёхсвятительская) церковь, часть крепостных стен и башен, началось и разрушение Богоявленского собора (уже разобрали его галереи и Никольский придел). К счастью, протесты горожан и личное вмешательство наследника престола Николая Александровича спасли древний монастырь от полного уничтожения. Перелом к лучшему произошёл в 1863 году, когда было решено объединить бывшую Богоявленскую обитель с находящимся неподалёку Крестовоздвиженским-Анастасииным женским монастырём. Решающую роль в возрождении монастыря, ставшего женским, принадлежит, во-первых, епископу Костромскому и Галичскому Платону (Фивейскому), а во-вторых, игуменье Марии (Давыдовой, 1822–1889), которую историк И. В. Баженов по праву считал «бессмертной в истории этого монастыря».

Происходившая из известного московского дворянского рода, игуменья Мария (в миру София Дмитриевна Давыдова) в 1847 году поступила послушницей в Крестовоздвиженско-Анастасиин монастырь. Пройдя ряд ступеней послушания, она в 1858 году приняла монашеское пострижение, а в начале 1863 года была возведена в сан игуменьи и возглавила Крестовоздвиженско-Анастасиин монастырь. Глубоко переживая за судьбу пребывающего в развалинах Богоявленского монастыря, она в 1863 году предложила епископу Платону объединить его с её обителью. Тем самым игуменья брала на себя большую ответственность, так как огромных средств, требуемых на восстановление монастыря, у неё, конечно, не было, она предполагала собрать их в основном за счёт пожертвований. В конце 1863 года Синод разрешил объединить оба монастыря в один под названием Богоявленско-Анастасиин.

Возрождение Богоявленской обители началось 6 января 1864 года, когда многочисленный крестный ход, после освящения воды на Волге, проследовал к её руинам, где в церкви Смоленской иконы Божией Матери – единственном уцелевшем храме монастыря – состоялась служба. Обращаясь к присутствующим, владыка Платон тогда сказал: «Кто, братие, из преданных православной Церкви при виде развалин сей древней обители не скорбел об её запустении и не желал восстановления оной в прежнем благолепии (а мы видели, какая была об этом скорбь!)? <...> Возрадуйся ныне о Господе ты, сонм иночествующих дев! Ты наследуешь досточтимое место. Сия древняя обитель освящена вековыми молитвами, лощениями, бдениями, коленопреклонениями и другими подвигами иноческими и орошена кровию мучеников, положивших здесь живот свой за веру, царя и Отечество. Знаем, что вам, сёстры о Господе, предлежит много забот, скорбей, трудов и слёз при восстановлении этих развалин. Но неизреченна благость Господа Бога ко всем верующим и уповающим на Него...»

Появление у обители истинных хозяев не могло не изменить ситуацию к лучшему: в 60-70 годах XIX века в ней непрерывно шли восстановительные и строительные работы. В 1864–1869 годах к Богоявленскому собору пристроили так называемый «новый собор», в котором храм XVI века стал служить алтарём. В 1865 году западную башню ограды перестроили в колокольню. В 60-е годы был возведён ряд жилых корпусов (больничный, рабочий), восстановлены разрушенные башни и отдельные участки крепостных стен. После объединения обеих обителей игуменья Мария смогла создать в бывшем Крестовоздвиженско-Анастасиином монастыре сеть учебно-благотворительных учреждений: в 1864 году здесь было открыто училище для девиц бедных родителей, в 1878 году – фельдшерские курсы, в 1886 году преобразованные в курсы сестёр милосердия Красного Креста. В Русско-турецкую войну 1877–1878 годов и в Первую мировую войну (1914–1918 гг.) здесь помещались лазареты для раненых. Во второй половине XIX – начала XX века возрождённый Богоявленско-Анастасиин монастырь неоднократно посещали представители царственного Дома Романовых.

В 1866 году – наследник престола Александр Александрович (будущий император Александр III), в 1881 году – император Александр III с императрицей Марией Фёдоровной и наследником престола Николаем Александровичем (будущим императором Николаем II). В 1913 году во время торжеств в честь 300-летия Дома Романовых монастырь посетила императрица Александра Фёдоровна с наследником Алексеем Николаевичем и четырьмя великими княжнами. В 1913-м и 1916-м годах монастырь посещала Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, в 1897 и 1902 годах – святой праведный протоиерей отец Иоанн Кронштадтский.

После революции судьба находящегося в центре Костромы монастыря была предрешена: в начале 1919 года новая власть закрыла обитель, сестёр из неё изгнала (последней настоятельнице игуменье Сусанне (Мельниковой) удалось эмигрировать в Польшу), а в бывших монастырских строениях устроили общежития кооператива «Безбожник».

Ещё несколько лет продолжались богослужения в Богоявленско-Анастасиином соборе, ставшем после закрытия обители приходским храмом, но в 1925 году его закрыли, и в здании собора разместился губернский архив. В 20-30 годах ансамбль монастыря понёс страшный урон: в 1928 году были разобраны крепостные стены и башни (из полученного кирпича по бывшей линии стен построили два трёхэтажных дома), в середине 30-х годов разрушили Никольскую («Салтыковскую») церковь, уничтожили старинное кладбище, засыпали поэтичный монастырский пруд. Территория монастыря была загромождена сараями, поленницами дров, свалками мусора. Так продолжалось несколько десятилетий.

В 1982 году в результате пожара, вспыхнувшего в находящемся в Богоявленско-Анастасиином соборе областном архиве, был нанесён огромный ущерб и документам архива, и зданию собора. От огня, от которого плавились решётки на окнах, очень сильно пострадали фрески Гурия Никитина и Силы Савина. В 80-е годы шла реставрация собора, в котором предполагалось устроить зал органной музыки.

Второе возрождение в истории монастыря началось на рубеже 80-90 годов, когда Костромская епархия, желая иметь кафедральный собор, обратилась к властям с просьбой о возвращении Богоявленско-Анастасииного храма монастыря Русской Православной Церкви. У возрождения собора именно как православного храма оказалось немало противников (настаивавших на устройстве зала органной музыки), но всё-таки здравый смысл возобладал, и 19 марта 1990 года возведённый во времена Ивана Грозного собор был возвращён Костромской епархии. Одновременно началось и возрождение обители.