1 марта с. г. на заседании круглого стола «Будущее христианства на Ближнем Востоке: реальность и прогнозы», который прошёл в Центре ИППО, выступил известный эксперт в сфере международной политики, вице-президент Российского Совета по международным делам, Почётный член ИППО Михаил Маргелов. Предлагаем вниманию текст его выступления.
Вот что сказал М. В. Маргелов:
Сегодня, действительно, очень важное собрание, очень важная тема обсуждается. Тема, которая – я здесь согласен со своим старым добрым товарищем Алексеем Пушковым – не то, чтобы замалчивается, но которую не принято обсуждать в полный голос в Западной Европе. И когда пытаешься говорить с представителями экспертного сообщества о положении дел с христианством на Большом Ближнем Востоке, то порой приходится слышать такие заявления: а о чём вообще говорить, ведь христианство на Ближнем Востоке обречено. И начинают приводить некую статистику демографическую, казалось бы, точную, убедительную, что, мол, в шиитских семьях по 8-9 детей, как правило, рождается, в суннитских по 5-6, а в христианских, в лучшем случае, по два ребёнка. И после этого рисуется некая апокалиптическая картина, которая подкрепляется тезисом: о чём, собственно, говорить?
В принципе, если исходить из такой логики, то вообще жизни на Земле уже давно не должно было быть. Если мы вспомним историю человечества, то всегда был так называемый демографический маятник, который качался то в одну, то в другую сторону, города-миллионники становились маленькими деревнями и наоборот и так далее, и так далее. Но что действительно вызывает колоссальную тревогу, так это то, что с точки зрения безопасности жизнь христиан на Ближнем Востоке становится всё более и более некомфортной.
В своей прошлой карьере мне в течение четырнадцати лет довелось быть парламентарием, членом Совета Федерации, и я помню, как мне однажды довелось присутствовать на национальном молитвенном завтраке в Вашингтоне. Только что избрали президентом Барака Обаму, и выступал один темнокожий конгрессмен, который сказал с высокой трибуны: «Я горжусь тем, что я чёрный. Я горжусь тем, что мой президент чёрный». Я спросил сидевшего рядом со мной бледнолицего республиканца: «А Вы могли бы выйти на трибуну и сказать: я горжусь тем, что я белый, и что мой президент белый». «Нет, – сказал он мне тревожным шепотом. – Ты только громко меня об этом не спрашивай».
Для меня совершенно непонятно, почему христианин на Ближнем Востоке в ряде районов боится сказать, что он христианин. Почему есть ситуации, когда людям страшно носить крест на груди. Это абсолютно ненормальная ситуация. И то, что мы здесь в Москве, в присутствии наших друзей с Ближнего Востока, говорим об этом смело, это абсолютно правильно.
Ближневосточный регион всегда был регионом толерантным, простите мне это модное слово. Представители трёх монотеистических религий всегда жили плечом к плечу на Ближнем Востоке. Я провёл большую часть своего детства в Северной Африке – в Тунисе и в Марокко, где-то с середины 60-х до середины 70-х годов. Я прекрасно помню, что, несмотря на все сложности, которые в политическом ключе имели место между арабами и Израилем, и в Тунисе, и в Марокко, жили и христиане, и иудеи и как-то, в общем, нормально жили.
Другое дело, что на весь этот межконфессиональный мир оказывают колоссальное негативное влияние те геополитические процессы, которые не учитывают специфику того или иного региона. Любая бездумная, безоглядная попытка перекроить карту Большого Ближнего Востока в том виде, в каком она сложилась в постколониальную эпоху, приводит к колоссальным возмущениям в обществах и, в том числе, к разрушению межконфессионального мира и межконфессионального диалога. Политические баталии, политическое противостояние переводятся и очень часто, намеренно переводятся в противостояние между конфессиями, в противостояние между теми, кто когда-то жил в мире и согласии.
Примеров религиозных войн, скажем, в средние века, было немало, но в новой и новейшей истории я не назову ни одну из войн, которые сотрясали земной шар, войной религиозной. Это были войны за политические интересы. И особым цинизмом является использование тех или иных религиозных лозунгов для достижения политических целей.
Я с гордостью могу сказать, что в каждой поездке, в которой мне довелось быть с Сергеем Вадимовичем Степашиным на Ближнем Востоке, представители Императорского Православного Палестинского Общества не боятся говорить правду, независимо от того, с кем они общаются. И самое важное, на мой взгляд, – это не покладая рук прилагать усилия, чтобы эта правда доносилась до всех. Умеющий слушать да услышит.