„Русская свеча“ княжны Татьяны. О. Егорова, М. Сотников

Радость на Елеоне

История жизни великой княжны Татьяны Константиновны, дочери знаменитого поэта К. Р. – пример высокого чувства, оказавшегося сильнее строгих и четких канонов императорской фамилии. Ей позволили выйти замуж по любви, и она отказалась от прав, которые имела по рождению. А завершила свой земной путь на каменистой земле Палестины настоятельницей Вознесенской женской обители на святой горе Елеон.

Каким был монастырь при игуменье Тамаре, мы можем узнать, взглянув глазами архиепископа РЗПЦ Серафима (Иванова), посетившего Святую землю в самом начале 50-х годов и оставившего очень яркие путевые заметки. Вот что он пишет: "Ворота открыты, в них стоит настоятельница Елеонского женского монастыря игуменья Тамара, в миру княгиня Татьяна Константиновна, дочь великого князя Константина Константиновича. Она держит блюдо с хлебом-солью. По бокам у нее монахини, и дальше виден длинный строй монашеского воинства в два ряда, один против другого.

Облачают меня в мантию. Матушка игуменья хочет сказать приветственное слово, но от волнения не может, плачет и молча подает хлеб-соль. Молча его принимаю и целую, сам будучи взволнован до крайности. Ведут со славой в церковь. Монахини, стоящие в два ряда, кланяются в пояс, пропускают и потом следуют за нами. Их много, ибо вкупе собрались на встречу инокини и насельницы трех русских обителей в Иерусалиме: Елеона, Гефсимании и Вифании. Гудят, поют колокола. Великий встречный звон „во вся тяжкая“.

Не в силах сдержать слезы, плакали и архиепископ, и игуменья Тамара, и сестры трех Елеонских обителей, длинной чередой подходя под благословение. Ох как соскучились они по православному архиерею, ведь четырнадцать долгих лет не было в Иерусалиме русского епископа.

Из дома Романовых

Татьяна родилась 11 января 1890 года. Она была старшей дочерью великого князя Константина Константиновича и его супруги Елисаветы Маврикиевны, урожденной принцессы Саксен-Альтенбургской.

Великий князь Константин не только по должности возглавлял Императорскую Академию наук (1889–1915 гг.), но являлся настоящим деятелем культуры по разряду изящной словесности. Так, к примеру, он выступил одним из организаторов широких празднеств 100-летнего пушкинского юбилея. Важно отметить и то обстоятельство, что отец будущей Елеонской игуменьи всю свою жизнь был человеком глубокого религиозного чувства, и его поэзия запечатлела отличительные свойства его благородной души – доброту и смирение.

Как известно, все познается в сравнении. К. Р. не дожил до того страшного года, когда три его сына были безжалостно вырублены большевистским топором. Господь оказал ему такую милость, и он ушел раньше… Но в мирном 1911 году, не ведая о страшном будущем своей семьи, великий князь занес в дневник слово „горе“. „По возвращении из поездки, – записал он, – меня ожидало горе. Жена, очень взволнованная, передала мне свой длинный разговор с Татианой, которая призналась в своей любви к Багратиону. Им помогал Олег (четвертый сын К. Р. – Авт.), передав ему о ее чувствах и взявшись доставлять письма. Дошло даже до поцелуев“.

Еще в столице до августейшего родителя дошли нелепые слухи, что его дочь якобы увлечена корнетом Кавалергардского полка Константином Багратион-Мухранским, с которым познакомилась в Осташево зимой 1910 года. Молодой человек после лагерей вроде бы не уезжает на отдых, а ждет приглашения.

„После ужина в присутствии жены у меня был разговор с Олегом. Выражал ему глубокое возмущение принятой им на себя ролью. По-видимому, он нимало не сознает, как она неприглядна“, – делился с дневником своим негодованием К. Р.

Еще раз обратимся к свидетельству дневника: „Когда они ушли, ко мне явилась Т. Мы больше молчали. Она знала, что мне все известно. Кажется, она не подумала о том, что если выйдет замуж за Б. и будет носить его имя, то им не на что будет жить. Позвал жену и при ней сказал Т., что раньше года никакого решения не приму. Если же ей идти на такие жертвы, то, по крайней мере, нам надо быть уверенными, что то чувство глубоко“.

А пока отец разрешил Татьяне с Багратионом обменяться письмами – в последний раз. На встречу с молодым человеком великий князь выехал в Петербург, где вызвал его в Мраморный дворец. Предложил возвратить письма Татьяны и Олега и на год покинуть столицу. Багратион сознался в своем легкомыслии, но заверил князя, что чувство его глубоко и неизменно.

Болезнь сердечная

Юный потомок некогда царского грузинского дома Багратионов уехал в Тифлис, ожидая прикомандирования в Тегеран к казачьей части, бывшей в конвое у шаха Персидского. Его возлюбленная пребывала в отчаянии. Елисавета Маврикиевна не знала, что и придумать. Она уговорила Татьяну покататься с молодыми людьми в Павловском парке. Первые санки привязали к розвальням, и конный „поезд“ покатился среди высоких сугробов. Неожиданно княжна почувствовала сильный удар: столкнулись ее сани и барона Буксгевдена, приятеля братьев.

От боли в спине Татьяна не могла некоторое время ходить. Желая порадовать больную дочь, великая княгиня послала свою камер-фрау в лавку, чтобы она купила княжне какую-либо книгу о Грузии. Та принесла лишь тоненькую брошюрку профессора Николая Яковлевича Марра „Царица Тамара, или Время расцвета Грузии“. Ничего больше там не оказалось. Но Татьяне было дорого все, хоть как-то связанное с милым сердцу Багратионом.

Всем сердцем она полюбила святую и блаженную царицу Тамару, стала молиться ей, хотя болезнь и неизбывная тоска лишали девушку сил. Иногда ее выносили на балкон – подышать воздухом и погреться на солнышке, но она скоро просилась в дом. В зале на стене висел образ Божией Матери – в профиль, под синим покрывалом. Еще со времен императрицы Марии Федоровны, супруги Павла I, было известно, что молитвы, творимые перед этим образом, бывают услышаны и исполнены.

Как и все дети в семье К. Р., Татьяна была очень религиозна, в отрочестве мечтала о монашестве. Каждый день она обращалась к поучению оптинских старцев, спрашивая себя: искренне ли она молилась, смирялась ли в мыслях, простила ли виноватого перед нею, воздерживалась ли от гнева или плохого слова.

„Течет шампанское рекою…“

Николай II посетил Мраморный дворец. Константин Константинович попросил о разговоре тет-а-тет. Царь выслушал его внимательно и сочувственно, как это было ему свойственно. Затем перевел разговор на необходимость разрешить великим князьям и княгиням императорской крови вступать в морганатические браки. Однако на брак Татьяны и молодого Багратиона не дал ни согласия, ни запрета, пообещав поговорить с вдовствующей государыней. И посоветовал все-таки выждать год.

Вскоре Елисавета Маврикиевна была приглашена на чай в Царское Село. Оказалось, что Мария Федоровна снисходительно смотрит на случившееся. Ведь молодой Багратион, подобно французским Орлеанам, является дальним потомком когда-то царствовавшей династии. После согласования с матерью Николай II разрешил кавалергарду вернуться с Кавказа.

Встреча влюбленных состоялась в Кореизском дворце, где Татьяну объявили невестой Багратиона. 1 мая 1911 года (в День святой царицы Тамары) в Ореандской церкви Покрова Богородицы, построенной когда-то дедом Татьяны, был отслужен молебен по случаю их помолвки. Свадьбу играли в Павловском дворце под Петербургом 24 августа в присутствии всей императорской семьи. Церемония считалась полуофициальной, так что дамы были не в царских платьях, а в городских.

Все проследовали в бывший кабинет Павла I, откуда началось шествие по великолепным залам дворца в домовую церковь. Невеста была восхитительна: в белом платье с серебром и шлейфом, с бриллиантовой диадемой в волосах, в Екатерининской ленте со сверкающей звездой.

„Редко приходилось, даже в те счастливые времена, быть в такой обстановке. Такого красивого дворца, каким был Павловский, я никогда не видел“. Эти слова принадлежат сыну К. Р., великому князю Гавриилу, и в них все – и горечь тяжких утрат, и тоска по родине. По молодости…

21 августа 1912 года Татьяна родила сына. Выбирали между Вахтангом и Теймуразом. Остановились на последнем. Великий князь Дмитрий, дядя Татьяны, запросил Синод, существует ли такой святой, и ему ответили, что в грузинских святцах значится преподобный Теймураз, его день празднуется на апостола Фому, – и общему удовольствию не было конца.

А через два года, 19 апреля 1914-го, на свет появилась дочь Наталья, восприемниками которой стали сам государь и великая княжна Ольга Николаевна.

Приверженность традициям

Звучное имя внука К.Р. для Багратион-Мухранских было весьма знаменательно. Их род происходил от князя Теймураза Багратиона, получившего во владение Мухрань в 1611 году, и отделился от царствующих Багратидов в XVII веке. При них, и это нужно отметить особо, они являлись такими же подданными грузинских царей, как в свое время удельные князья Рюриковичи по отношению к правителям Московской Руси.

Статус члена бывшего грузинского царского дома Картли-Кахетии по российскому законодательству распространялся только на потомков Ираклия II и Георгия XII и ни на каких других представителей дома Багратидов. Что касается прямых потомков, которые много и славно послужили своей новой родине, то они получили титул светлейших князей грузинских. И если какие-то формальные остатки былой суверенности за потомками последних царей объединенной Картли-Кахетии в первое время сохранялись, то во второй половине XIX века они были полностью ликвидированы.

Вот почему, когда великая княжна императорской крови Татьяна Константиновна вышла замуж, ей пришлось отречься от своих прав на престолонаследие. Это было непременным условием Николая II. Дмитрию Константиновичу приходилось сопровождать племянницу на придворные торжества, потому что молодой князь Константин, не будучи высочайшей особой, не мог, например, сидеть в царской ложе театра или участвовать в высочайших выходах вместе со своей женой.

Вот дословный текст именного высочайшего Указа N 1588, в котором говорится: „Ея Высочество Княгиня Татьяна Константиновна представила Нам, за собственноручным подписанием, отречение от принадлежащего Ей, как члену Императорского Дома, права на наследование Императорского Всероссийского Престола.

Правящему Сенату к обнародованию сего не оставить сделать надлежит распоряжение.

На подлинном собственной Его Императорского Величества рукою написано: „Николай“.
Петергоф, 24 августа 1911 года.
Скрепил Министр Императорского Двора, генерал-адъютант барон Фредерикс“.

Тем же днем датирован другой именной Указ N 1589. В нем дочери К. Р. определяется титул – высочество – и содержание, но специально оговаривается, что дети, рожденные от этого брака, будут носить фамилию отца и „пользоваться принадлежащими ему сословными правами“.

Константиновичи

Грянула Первая мировая война, и пять сыновей великого князя Константина Константиновича и его зять, флигель-адъютант поручик Константин Багратион, ушли на фронт.

„Мы все пять братьев идем на войну со своими полками. Мне это страшно нравится, так как это показывает, что в трудную минуту Царская Семья держит себя на высоте положения. Мы, Константиновичи, все впятером – на войне“, – с гордостью писал 20-летний князь Олег. Он скончался от тяжелого ранения через два месяца после начала боевых действий, открыв собой скорбный семейный мартиролог Романовых.

Татьяна Константиновна переживала за братьев и молилась за мужа. По его приезду из армии в своих комнатах они устроили вечер для раненых офицеров лейб-гренадерского Эриванского полка. Тогда же Багратион сказал супруге, что решил добровольно перейти в пехоту, – там из-за страшных потерь не хватало офицеров. Долг был для него превыше всего.

Князь был убит 19 мая 1915 года в бою под Львовом. Известие о смерти мужа застало Татьяну Константиновну в Павловске. В тот же вечер отслужили панихиду, на которую приехали Николай II и императрица Александра Федоровна.

Князь Константин был погребен в старинном соборе в Мцхете. Ему исполнилось 26 лет от роду. А 2 июня в Павловске умер Константин Константинович. Ему было всего 57 лет. К. Р. давно страдал болезнью сердца, и вот теперь оно не выдержало обрушившегося на семью и страну горя. Великого князя похоронили в великокняжеской усыпальнице Петропавловского собора.

После смерти мужа Татьяна поселилась у младшего брата отца, великого князя Дмитрия Константиновича. Вместе с маленькими Теймуразом и Натальей они провели в крымском имении Кичкинэ декабрь 1916-го и январь 1917-го года, вернувшись в Петроград перед самой Февральской революцией.

Дмитрий Константинович, полный энергии генерал-лейтенант, уже к началу войны 1914 года из-за необратимой болезни глаз почти ослеп, сильно переживая из-за того, что вынужден оставаться в тылу и заниматься подготовкой кавалерии. В мятежном 1917 году Татьяна и ее дети разделили с ним вологодскую ссылку.

Вера Константиновна, сестра Татьяны, вспоминала: „Когда их, вместе с Великими Князьями Павлом Александровичем, Николаем и Георгием Михайловичами вернули в Петроград, адъютант „дяденьки“ Дмитрия Константиновича, Александр Васильевич Короченцов, вывез сестру с детьми через Киев, Одессу и Бухарест в Швейцарию и все время очень о них заботился“. В немногих вещах княгини Татьяны была спрятана книжечка о царице Тамаре…

Страшные известия догнали их в пути. Трое из пяти сыновей К. Р. – князья Иоанн, Игорь и Константин вместе со святой Елизаветой Федоровной были брошены живыми в старую шахту вблизи Алапаевска в июле 1918 года. Дмитрия Константиновича большевики расстреляли в январе 1919 года в отместку за убийство в Берлине Карла Либкнехта и Розы Люксембург. По словам очевидцев, перед смертью он молился за своих палачей.

Может быть, не столько по любви, сколько из чувства признательности, что тяжкое бремя разделено между нею и ее спутником, Татьяна Константиновна 9 ноября 1921 года стала женой полковника Короченцова. Но через три месяца, 6 февраля 1922-го, Александр Васильевич скончался в возрасте 44 лет от паралича сердца, наступившего вследствие осложнения от дифтерита.

Из письма королевы эллинов Ольги: „С другой стороны, я получила горестное известие о смерти мужа моей дорогой Татьяны Александра Васильевича Короченцова. Их свадьба была 27 октября, и ровно три месяца после этого он скончался… Моя бедная, бедная Татьяна, ей только 31 год, и она пережила почти что только одни испытания. Она знала А.В. больше 20 лет, он был лучшим другом моего брата Дмитрия, – он был как бы членом нашей семьи. Потеряв столько самых близких и дорогих людей – отца, дядю, заменявшего его, мужа, братьев, родину, она всей душой привязалась к А.В., который неустанно заботился о ней и о ее детях. Они женились и только три месяца наслаждались редким счастьем. Теперь все кончено, счастье пронеслось как сон и осталась одна скорбь. Слава Богу, у Татьяны вера и покорность воле Божией несокрушимы, – я убеждена, что она будет жить в твердом уповании на все то, что Господь обещал всем страждущим и обремененным“.

Русская лампада

„Когда Теймураз и Натуся кончили школы и сделались самостоятельными, – писала Вера Константиновна, – сестра моя в 1946 году постриглась в монахини, и постригал ее Блаженнейший Митрополит Анастасий под именем Тамары. Она уехала в Иерусалим и сперва монашествовала в Гефсимании. С 1951 г. она игумения Вознесенского Елеонского монастыря. Матушка Тамара всегда была особенно религиозной и мечтала о монашестве с отроческих лет“.

Инокиня Тамара стала настоятельницей Спасо-Вознесенского женского монастыря, поставленного на самой вершине горы Елеон, горделиво возвышающейся над Иерусалимом, и управляла монастырем до 1975 года.

В начале 50-х в Елеонском монастыре жили до 120 монахинь. Доброй половине сестер было далеко за 70 лет. Читаешь заметки архиепископа Серафима, и будто видишь их, этих божиих стариц. „Старенькие они, немощные, нищие и убогие, а вместе с тем какая это духовная сила и какая помощь нашей Зарубежной Церкви от их горячей, неустанной, смиренной общей молитвы. Да, это, несомненно, мудрые девы, у которых светильники полны чистого, благовонного, молитвенного елея. Русская лампада, по милости Божией, не угасает на Святой земле!.. Обходил я кельи этих старушечек. Их предупредили, и они изготовились, как могли: прибрались, почистились…“

При игуменье Тамаре в присутствии представителя короля Иордании Хусейна в 1958 году было отпраздновано столетие Русской духовной миссии на палестинской земле. Со своими сестрами она пережила ожесточенную перестрелку во время шестидневной арабо-израильской войны 1967 года, когда была убита вратарница монастыря монахиня Евлалия. Скончалась она на Успение Пресвятой Богородицы 15 августа 1979 года, оставив светлую память о своей благородной и доброй душе.

Ольга Егорова, Матвей Сотников