«Мы - счастливые люди, потому что работаем с именем Елизаветы Фёдоровны». Анна Громова в гостях у радио Вера

Темами беседы стали: результаты работы Елизаветинско-Сергиевского общества в 2014 г., планы на 2015 г., прошедший Рождественский благотворительный базар, грядущие мероприятия к 110-летию со дня гибели великого князя Сергея Александровича.

Ведущая: Лиза Горская

— Здравствуйте, дорогие радиослушатели! В эфире программа «Светлый вечер», с вами в студии Лиза Горская. И сегодня у нас в гостях председатель Наблюдательного совета Фонда содействия возрождению традиций милосердия и благотворительности «Елисаветинско-Сергиевского просветительского общества» Анна Витальевна Громова. Здравствуйте, Анна Витальевна!

— Здравствуйте, Елизавета! Очень рада, что мы с вами опять в эфире и можем общаться с нашими радиослушателями, это очень приятно и радостно.

— Анна Витальевна, вот мы говорили о праздновании дня рождения Елизаветы Фёдоровны Романовой и о тех традициях, которые появились в Москве и которые сейчас возрождаются. В частности о благотворительной рождественской ярмарке. Расскажите, пожалуйста, как всё это прошло, как удалось провести, достигнут ли результат.

— Мы очень рады, потому что для нас предрождественские дни, предпраздничные, конечно, были ознаменованы главным событием. Первое ноября — это день рождения преподобномученицы Елизаветы, которой в этом году исполняется 150 лет со дня рождения. И мы очень рады, что нам удалось провести традиционные Елизаветинские чтения, 18-е уже по счёту. И мы почтили память основательницы Елизаветинских чтений — известного учёного, исследовательницы жизни и деятельности Елизаветы Фёдоровны, известного общественного деятеля Изольды Константиновны Кучмаевой. Она ушла от нас в прошлом году. Мы просим всех радиослушателей поминать монахиню Елисавету. И как раз мы вспоминали её в её годовщину памяти. Наши Елизаветинские чтения в этом году немножко сместились ближе к Рождеству. 

Мы их переместили, потому что 1 ноября, как вы знаете, проходили события в Марфо-Мариинской обители милосердия. Была Божественная литургия, которую возглавил Святейший Патриарх Кирилл. Его Святейшество посетил также, почтил своим присутствием открытие нашей выставки, которая развёрнута в музее Елизаветы Фёдоровны, в её мемориальных комнатах. Выставка называется «Милосердие в истории. Русский вклад. От Крымской войны до Великой». Эта выставка ещё сейчас проходит, она продолжается. Она будет продолжаться до февраля. В рамках выставки идёт лекторий. В числе докладчиков выступали организаторы выставки и коллекционеры, которые участвовали, игуменья Елисавета, настоятельница Марфо-Мариинской обители милосердия. Мы надеемся, что эта выставка будет иметь продолжение, поскольку предполагается её продолжение с названием «Милосердие в истории. Русский вклад. Романовы». Это тоже будет очень интересная страница нашей истории, которую мы надеемся достойно представить всем заинтересованным.

— Сама выставка, насколько я знаю, будет дальше экспонироваться в Женеве, да? Вот та экспозиция, которая сейчас в Марфо-Мариинской обители находится.

— Да. Вы знаете, выставку посетили представители Международного Красного Креста. И у них было такое предложение: частично экспозицию привезти в Женеву, по инициативе Международного Красного Креста, и рассказать о Русском Красном Кресте. Предполагаемое место — это библиотека Организации Объединённых Наций. Но мы думаем, что технически это достаточно не просто — переместить, получить разрешение всех участников. Потому что у нас участвуют не только государственные музеи и архивы. У нас участвуют коллекционеры. Нужно будет каким-то образом страховать экспонаты и так далее. То есть это такая достаточно сложная технически история. И мы всё-таки думаем, что такая выставка может состояться в Женеве в октябре этого года, то есть осенью уже.

— А из чего вообще состоит экспозиция в целом? Там картины, там архивные документы?

— Вы знаете, это огромный пласт российской истории. Вообще, она посвящена 100-летию начала Первой мировой войны, но главные акценты — это 150-летие создания Международного Красного Креста. Потому что мы знаем, что в мае1864 года были подписаны Женевские конвенции и в 1876 году к этим конвенциям присоединилась Россия, был создан Российский Красный Крест, это уже при Александре Втором. Император Александр Второй, императрица Мария Александровна были инициаторами создания Российского Красного Креста. Но возник он абсолютно не на пустом месте. То есть у нас была настолько подготовленная почва: со времён Крымской войны у нас существовали уже общества попечения о раненных воинах, и разветвлённая сеть обществ женского попечения о раненных. И вот об этом рассказывает наша выставка. Она рассказывает о вкладе таких известнейших людей, наших соотечественников, как известный хирург, просветитель, основатель целой хирургической школы Пирогов, о его сподвижницах — сёстрах милосердия, о том, как зарождались общины сестёр милосердия в России. 

Вот в первом зале мы немножко рассказываем. Причём так интересно перекликаются и переплетаются судьбы. Дело в том, что мать Елизаветы Фёдоровны — принцесса Алиса, она состояла в переписке с известной общественной деятельницей в Англии Флоренс Найтингейл. И во время Датской войны принцесса Алиса в Дармштадте организовала госпиталь, который посещали её дети в том числе, ухаживая за раненными воинами. А все рекомендации по уходу за ранеными она получала от Флоренс Найтингейл, находясь с ней в переписке. И, в частности, в нашей экспозиции есть их письма, есть их портреты. И получается, что мама Елизаветы Фёдоровны была по одну сторону вот этого милосердного движения, находясь в переписке с английскими сёстрами милосердия, и эти же английские сёстры милосердия трудились на полях Крымской войны, но по ту сторону фронта. И вот о том, как милосердие объединяет людей, несмотря на то, что они относятся к различным воюющим сторонам — вот это тоже очень интересная тема, которую мы старались максимально развить. 

Второй зал нашей экспозиции посвящён истории общин милосердия в России. Мы знаем, что к 17-му году их было более 15, только в Москве было 7. Не все они относились к ведению Российского Красного Креста, были и находящиеся на частном попечении, и от Мосгордумы, допустим, была отдельная община. Но это тоже очень интересная история, советую вам посетить выставку и побольше узнать о движении сестёр милосердия Красного Креста. Третий зал посвящён русско-японской войне и вкладу Елизаветы Фёдоровны в помощь раненным воинам во время этой войны, тоже очень интересный сюжет. И наша экспозиция заканчивается 14-ым годом. Но уже о 14-ом годе можно сказать, что цифры свидетельствуют об активной работе Красного Креста. Например, при общинах сестёр милосердия по всей России — то есть они относились не только к ведомству Красного Креста, но и к другим компетенциям — были созданы 150 школ сестёр милосердия военного времени. И в них с августа 14-го года по февраль 15-го получили начальное медицинское образование, навыки сестёр милосердия, 11 тысяч женщин. То есть практически в августе 14-го года на фронтах работало 318 учреждений Красного Креста. Эту динамику очень легко проследить по нашей выставке. Она очень богато представлена и художественными произведениями, и живописными полотнами, и графикой, на ней имеются уникальные филокартические материалы. Допустим, потрясающие по своей редкости и значению жетоны копеечных сборов — это тоже очень интересное направление сбора пожертвований. То есть мы старались ещё говорить об источниках пожертвований. В частности, о тех источниках и методах, к которым прибегала Елизавета Фёдоровна, которая возглавила в 1904 году Комитет, объединяющий благотворительную помощь в пользу воинов русско-японской войны. И в 14-ом году она возглавила комитет помощи воинам, призванных на театр военных действий из запаса, из ополчения. Это тоже была огромная работа, результатом которой была помощь 899 тысячам семей. Была оказана самая разнообразная помощь: помощь детям сиротам, и помощь посевным материалом, и помощь с жильём и работой, и устройством раненных воинов и инвалидов, и так далее. То есть самые разнообразные направления помощи — об этом, обо всём тоже можно узнать на нашей выставке. 

Следующая выставка уже будет посвящена непосредственно событиям Первой мировой войны. То есть мы уже будем говорить о 1914-18 годах и о вкладе, в частности, Царской семьи и всего великокняжеского окружения в помощь раненным воинам на полях Первой мировой войны.

— Прозвучали цифры: десятки тысяч сестёр милосердия были обучены и пошли помогать раненным воинам на поля сражений, почти миллиону семей удалось помочь. То есть это колоссальное движение — Красный Крест. Но это же невозможно насадить только сверху. Я хотела спросить: сохранились ли данные о том, кто вообще эти люди, кто в этом участвовал, кто это развивал, кто эти сёстры милосердия?

— Да, конечно, у нас очень много личных документов. У нас много обращений женщин, которые работали, имели самые разные специальности, и обращались с просьбой отправить их на фронт. Очень много во время русско-японской войны для работы братьями милосердия привлекались студенты. Причём это удивительно, потому что мы знаем, что это время революции 1904-05 годов, очень неспокойные времена. Тем не менее, широкое общественное движение поддержки и защиты России, оно возникло в Санкт-Петербурге, в Москве и в губернских городах. И студенчество в массовом порядке отправилось на помощь раненным воинам. Но их тоже надо было обучить, организовать, как-то обезопасить тоже на полях войны, чтобы эти молодые жизни не были потрачены зря. И в том числе у нас во втором зале есть потрясающее графическое полотно «Подвиги студенчества на фронтах русско-японской войны».

— Интересно. Мы обязательно посетим выставку. До которого числа, кстати, будет эта экспозиция?

— Она будет почти до конца февраля. Я должна сказать, что наши коллеги из Международного Красного Креста как раз и заинтересовались тем, что Русский Красный Крест отличался немножко от других отделений Красного Креста по всему миру тем, что на попечении Русского Красного Креста ещё находилась помощь населению во время неурожаев, землетрясений, эпидемий, голода. Более того, в компетенцию Красного Креста входила организация общественных столовых, помощь посевным материалом и агрономическая помощь семьям, потерявших кормильцев на войне и так далее. То есть Российский Красный Крест имел, помимо официальных таких направлений деятельности, которые имел Красный Крест — помощь раненным воинам на полях сражений, и помощь и опека инвалидов, и то, далеко не всем, — а у нас инвалидов опекали ещё со времён 1812 года. Уже тогда возникли первые общественные объединения, которые помогали адаптировать воинов-инвалидов и помогали им приобрести новую специальность и так далее. То есть опекой инвалидов у нас занимались уже почти век перед этим. Так что, конечно, рассказать о деятельности Российского Красного Креста, я считаю, это наш долг. Если нам представится такая возможность, мы с удовольствием её используем в Женеве.

— Напрашивается такой вопрос: сейчас эти традиции сохранились, как-то возрождаются или это всё в прошлом, вся эта деятельность масштабная?

— Российский Красный Крест вообще — это отдельная страница нашей истории, нашей современной истории, потому что сейчас Российский Красный Крест занимается борьбой с эпидемиями. И, как не удивительно это звучит, но теперь уже многие знают о том, что, к сожалению, не окончательно побеждён туберкулёз. Они занимаются борьбой с различного рода зависимостями — наркозависимостью и так далее. То есть направления деятельности Красного Креста немножко изменились. Конечно, помощью во время стихийных бедствий, безусловно, по-прежнему занимается Красный Крест. Но направления его деятельности стали немножко другими в мирное время, чем они, конечно, были в 1914 году. Но это тоже отдельная тема, этой теме у нас будет посвящена тоже одна из лекций, так что обязательно на эту тему будем говорить.

— Анна Витальевна, вот мы говорили о праздновании дня рождения Елизаветы Фёдоровны Романовой и о тех традициях, которые появились в Москве и которые сейчас возрождаются. В частности, о благотворительной рождественской ярмарке. Расскажите, пожалуйста, как это всё прошло, как удалось провести, достигнут ли результат.

— Вот как раз говоря о дне рождения Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, мы остановились на том, что 1 ноября вся большая делегация в составе части наших делегатов от регионов. То есть с нами в Дармштадт поехало более ста делегатов из различных елизаветинских сестричеств, монастырей, елизаветинских приходов, елизаветинских фондов. Это наши единомышленники, которых мы обрели, осуществляя программу «Елизаветинское наследие сегодня». Мы специально собрали материалы обо всех людях, которые работают с именем Елизаветы сейчас, воплощая в жизнь её идеалы и принципы, её милосердие сегодня, в своей конкретной работе. Мы счастливы, что нам удалось вывезти для участия в Дармштадте этих людей — это и сёстры милосердия, и священники, и настоятели храмов, историки, общественные деятели. 

То как прошли дармштадтские торжества, вызывает у нас чувство огромного удовлетворения. Потому что даже местные власти, которые поначалу приняли нас не слишком любезно, под конец вот этих четырёхдневных насыщенных мероприятиями дней, они сказали, что воспринимают появление в Дармштадте нашей делегации как возвращение исторического имени Елизаветы Фёдоровны, возвращение её на свою родину. Для нас это была очень высокая оценка. Но мы не покладая рук тут же принялись за дело, и уже в декабре мы смогли провести Елизаветинские чтения. Что самое для нас радостное, что в то время как на улице Забелина, в штаб-квартире Императорского Православного Палестинского Общества…

— Это район Китай-город в Москве.

— Да, это Китай-город. И как раз это старейшая общественная организация в Москве, которую возглавляет сейчас Сергей Владимирович Степашин. Он нас поддержал в нашем начинании. Как раз Елизавета Фёдоровна приняла бразды правления обществом из рук Великого князя Сергея Александровича после его гибели в 1905 году. И до 17-го года она фактически возглавляла, была председателем Императорского Православного Палестинского Общества. 

Для нас это очень знаменательное место, не говоря о том, что улица, на которой проходили наши мероприятия, называется улица Забелина. Иван Егорович Забелин был ближайшим сподвижником Великого князя Сергея Александровича на посту председателя Исторического музея. И экспозиция Исторического музея, которую мы с вами можем видеть сейчас, особенно оформление интерьеров — всё это та концепция, которая вырабатывалась Иваном Егоровичем Забелиным и Великим князем Сергеем Александровичем вместе. Это была их совместная работа. Мало того, что эта улица связана с именем Ивана Егоровича, который очень любил Великого князя Сергея Александровича, очень ценил его научный потенциал, его преданность России, его, как выдающегося консерватора и государственного деятеля. Он его ещё любил по-человечески, и вот эта человеческая составляющая, она тоже присутствует на улице Забелина. Потому что именно здесь проходила дорога, проходил путь на Хитров рынок. 

Мы знаем, что Хитров рынок был такой, как чрево Парижа, в Москве такое место, в котором собиралось всё не благополучие Москвы. Здесь и пьяницы, и воры, и разбойники — все находили в тёмных местах и ночлежках этого Хитрового рынка свой приют. Здесь шла торговля детьми, и разные другие отвратительные явления имели здесь место. И чтобы вызволить людей, чтобы вернуть им человеческий облик, Великий князь Сергей Александрович сделал ещё при своей жизни, организовал такие «народные дома». На Грузинской улице был такой народный дом, на Хитровом рынке. Это были дешёвые чайные, но в которых подавалась очень качественная еда за очень маленькие деньги. И, допустим, купив маленький пакетик чая, его можно было многократно использовать, заказывая к нему бесплатный кипяток и так далее, и так далее. То есть это была возможность для людей достойно, в чистоте, вкусно и сытно поесть. И плюс к этому здесь постоянно проходила какая-то просветительская работа: показывали туманные картины, рассказывали о русской истории, рассказывали о различных христианских сюжетах, рассказывали о достопримечательностях Святой Земли и так далее. Разные-разные были темы. Даже просто рабочие, возвращаясь после смены, они могли остановиться в этом народном доме, допустим, в Грузинах это было очень принято, и с друзьями посидеть. Вместо того чтобы идти в пивную, можно было провести время очень достойно. Были организованы, кстати говоря, исторические чтения для рабочих и в Историческом музее, в его знаменитом Мемориальном зале, который мы сейчас можем посетить — там сейчас библиотека. В общем, Великий князь Сергей Александрович очень много делал для людей. Он часто очень заходил в свой народный дом на Хитровке. И частенько вот этой дорогой по улице Забелина он ходил. 

А после его гибели Великая княгиня Елизавета Фёдоровна уже со своими марфо-мариинскими сёстрами, она ходила по этой дороге и очень часто подбирала там детей, оказавшихся без призора, помогала умирающим, помогала женщинам, которые страдали от чахотки. И впав вот в такую нищету, опустившиеся люди, не имеющие никакой медицинской помощи, они погибали. И вот этих погибающих Елизавета Фёдоровна приводила в Марфо-Мариинскую обитель, они получали кров, лечение. В общем, работу, которую они начали вместе со своим супругом, Елизавета Фёдоровна продолжила уже после его гибели.

— А Сергей Александрович лично инспектировал, получается, работу этих домов?

— Да. Даже остались воспоминания в его дневниках о том, как он часто посещал просто в гражданском платье, так чтобы быть неузнанным. Он часто приходил, он сам пробовал обеды в этих народных домах, смотрел, насколько правильно выполняют его распоряжения. Он очень любил бродить по московским улицам и наблюдать, какие изменения происходят в Москве. Он вообще принимал жизнь Москвы очень близко к сердцу. Благополучие москвичей для него было чрезвычайно важным делом. 

Возвращаясь к Рождественскому базару, Елизаветинскому: радует нас то, что в то время, когда происходила научная конференция в стенах штаб-квартиры на улице Забелина, рядом на улице развернулся очень широко, очень радостно и весело благотворительный базар. Мы просто чрезвычайно довольны тем, что на нашу просьбу поучаствовать как добровольцы в благотворительном базаре, откликнулись студенты Московского юридического института. И ребята, их больше ста поучаствовало в течение двух дней в этом деле… 

У нас были такие замечательные наши друзья: Татьяна Романова, Ольга Черникова. Ольга Черникова возглавляет Мастерскую Черниковых, которая базируется в Новоспасском монастыре. Это очень известная мастерская в Москве. Татьяна Романова приехала из Крыма, где она была инициатором организации мероприятий, посвящённых празднику «Белого цветка». Мы знаем такой праздник, который в своё время, сто лет назад, организовала императрица Александра Фёдоровна в пользу больных детей. И вот в наше время нашлись такие энтузиасты, как Татьяна Романова, которые возродили эту традицию. И Татьяна нам помогла с волонтёрами. Ольга Черникова одела их в прекрасные старинные аутентичные костюмы — костюмы прохожих, лотошников, продавцов и так далее. И ребята на пожертвования разносили на лотках пироги, как это было принято сто лет назад, во время таких же благотворительных ярмарок. Надо сказать, что результат ярмарки просто нас совершенно потряс. Потому что, ну, мы рассчитывали, что мы что-то заработаем. Потому что у нас была цель, когда мы начинали этот благотворительный базар… Мы привлекли, кстати, к участию в этом базаре наших елизаветинцев. У нас были представители от Минского Елизаветинского монастыря, от Калининградского Елизаветинского монастыря, от Перми, которая в этом году праздновала столетие посещения Перми, столетие паломничества Великой княгини в Пермский край, в Белогорский монастырь. Наши матушки из Перми, монахини и сестры приехали. И очень много московских магазинов — магазинов ремесленных изделий, традиционных сувениров московских — откликнулись на наш призыв и ассортимент, и выбор рождественских подарков был достаточно широкий.

— А как устроен благотворительный базар? Я так понимаю, что есть некая цель. В вашем случае это была помощь Клинскому детскому дому, да?

— Да.

— И есть некий ассортимент товаров, подарков. Люди приходят, и те деньги, которые они дают за подарки, которые они покупают для своих близких, или за тот пирожок, которые они съели, часть их или полностью эта сумма идёт на некую благотворительную цель. Так?

— В нашем случае получилось так, что некоторые организации высказали пожелания бесплатно предоставить свой товар, то есть вся их выручка шла на благотворительность. В частности, так работал наш приход Спаса Нерукотворного Образа в селе Усово, это как раз императорская усадьба, усадьба Александра Второго. Они участвовали и своей печатной продукцией, и сувенирами, и теми изделиями, которые делают ребята нашей воскресной школы, нашего Спасского храма. Они работали полностью бесплатно, и вся выручка пошла на благотворительные цели. 

Наши студенты-волонтёры, которые ходили и предлагали купить пирожок за пожертвование, то есть они были с такими специальными туесами, коробами, куда пожертвование можно было опустить, получив взамен такой сдобный прекрасный пирог усовской выпечки, опять же. 

Нужно сказать, что особая форма, принятая ещё в 19 веке — это форма пожертвования на открытку. Мы напечатали более трёх тысяч открыток. Там у нас было, по-моему, 12 наименований различных рождественских открыток старинных, в ретро стиле. Человек, подписав эту открытку или забрав её домой, он мог пожертвовать любую сумму, какую считал нужной вот за эту рождественскую открытку. Это, кстати говоря, тоже пользовалось широким спросом, так скажем, народ первым делом шёл и покупал благотворительные открытки. Для нас было чрезвычайно важно: когда мы подсчитали на следующий день выручку от благотворительного базара, оказалось, что те 600 тысяч, которые мы собрали, они фактически состояли из сторублёвых купюр. То есть несколько бумажек по тысяче было, по-моему, одна или две по пять тысяч. Остальное — это всё были пожертвования, которые люди давали за открытку, за пирожок, просто проходя мимо. Но, настолько, видимо, много людей пришло с таким открытым сердцем, с желанием помочь. 

И очень часто, вот уже в воскресенье, на второй день ярмарки, 14-го декабря, люди приходили, услышав какой-то сюжет по телевидению или что-то. И люди приходили и, действительно, с этим радостным, благодатным сердцем. Потому что в какой-то момент воскресенья над нашей ярмаркой просто было какое-то радостное облако — хоть его режь на кусочки, пакуй и раздавай, как рождественские подарки. Потому что, действительно, какая-то всеобщая радость, она была настолько светлая, рядом — это ведь всё происходило под стенами старинного Ивановского монастыря — звучал колокольный звон. Как раз в этот день Иоанновский монастырь посещал Святейший Патриарх Кирилл. И, вообще, вот эта общая радость такая. Очень много прихожан Иоанновского монастыря, причастников пришло на нашу ярмарку. Вообще, было замечательно. 

В то же время много народу просто приехало, которые даже только, может быть, становятся на путь воцерковления или, вообще, мало что знают о Церкви. Но с удовольствием раскупалась и литература… допустим, было «Православное слово» со своими всякими и детскими рождественскими книжками, и более серьёзными какими-то книгами, и календарями, и молитвословами, и так далее. То есть самая разная продукция продавалась. Очень много было пряников. Пряники рождественские — это московская традиция. Я помню, что в Дармштадте колоссальное впечатление на наших коптских друзей, христиан произвела раздача пряников. Потому что эти коптские христианки православные, они ходили и показывали пальчиком на эти буквы и говорили: «Как это можно написать «150 лет» здесь? Как можно на этом прянике написать?» Они даже не понимали вот эту…

— Глазурь?

— Нет, там не глазурью было написано. Печатный пряник был, мы специально заказывали: «150-летие Елизаветы Фёдоровны. Москва-Дармштадт» и так далее, вот всё полностью. А для рождественского базара мы заказывали специальные маленькие рождественские пряники такие — от килограммовых до совсем маленьких по 50 грамм, на которых просто ангелы рождественские были изображены, колокольчики, в общем, вся рождественская символика. Это, действительно, было очень радостно. 

На самом деле, у Елизаветы Фёдоровны было принято, мы из архивных документов, наших материалов, из исследований, в том числе из книги Изольды Константиновны Кучмаевой «Культура благотворения Великой княгини Елисаветы Фёдоровны» — многие, наверное, знают этот фундаментальный труд — и вот она описывает два базара; у нас, на наших Елизаветинских чтениях прозвучал доклад Елены Ковальской, сотрудницы Макарьевского фонда, которая нам уже рассказала о четырёх благотворительных базарах, которые происходили во время генерал-губернаторства Великого князя, то есть с 1891 года по 1905. Например, в 1903 году за 4 дня Елизаветинский благотворительный базар посетило 103 тысячи человек в Москве, и в результате собрано было более ста тысяч рублей. На благотворительном базаре в 1899 году тоже сумма превысила 103 тысячи рублей. Для того времени это колоссальные суммы. И эти деньги распределялись между благотворительными заведениями, которые находились под патронажем Елизаветы Фёдоровны, их было более 80, а также в городские благотворительные учреждения, а также, по востребованию, средства от благотворительных базаров попадали в помощь пострадавшим от пожара, в помощь пострадавшим от голода в некоторых губерниях. То есть там было ещё очень интересное распределение средств потом. А Елизавета Фёдоровна, вот говоря о недорогих подарках благотворительных, у неё на прилавке, где лежали подарки, сделанные её собственными руками, которые она раздавала на благотворительном базаре — она лично стояла у прилавка, и все толпились у её прилавка и хотели лично из её рук получить сделанную ею акварель или вышитую подушечку, или какую-то мелочь — выжигание тогда было в моде, вот эти картиночки с выжиганием. И когда уже все эти подарки расходились, то приходилось, у неё даже специальная была стопочка подарков, стоимостью меньше 20 копеек, которые специально покупались для раздачи. То есть часто люди приходили — люди разных сословий приходили на благотворительный базар — кто-то даже жертвовал копеечку, но ему хотелось что-то унести с этого благотворительного базара, а купить что-то было дорого. И поэтому Елизавета Фёдоровна просто бесплатно раздавала какие-то маленькие памятные подарки. 

То есть для всех москвичей благотворительные базары в Москве в конце 19 века были большим праздником. Это был праздник, это была такая школа добрых дел одновременно, это была высокая школа эстетического удовольствия. Потому что были представлены прекрасные картины, замечательный фарфор, и люди даже из крестьянского сословия или вот такой служилый московский люд приходил, и такие красивые вещи они, в общем-то, не часто видели. Тем более что были целые художественные лавки, и знаменитые художники жертвовали свои картины. Можно было полюбоваться живописью на этом благотворительном базаре, в общем, увидеть какие-то шедевры, может быть, недоступные в другое время. Так что, это был такой праздник ещё и для глаз, и определённый воспитательно-эстетический момент был во всём этом. И, конечно, это служило таким объединяющим моментом для всех москвичей. Потому что когда сам Генерал-губернатор стоял за прилавком и продавал женские зонты, которыми он заранее запасался — Великий князь Сергей Александрович привозил их из Англии — и вот раздавал. Большие подарки жертвовала императрица Александра Фёдоровна для аукционов. Потому что Рождественский базар состоял из нескольких частей, это тоже особая тема. Если когда-то у нас будет возможность, мы об этом расскажем.

— Обязательно.

— Да. Из каких частей состоял благотворительный базар, но вот, в том числе, жертвовались очень красивые вещи для аукционов.

— Анна Витальевна, по итогам той ярмарки, которая уже прошла недавно, есть ли какие-то ощутимые и видимые результаты?

— Да. Мы буквально два дня назад посетили Клинский дом-интернат. Вы знаете, да, что существуют такие государственные дома призрения? Дело в том, что очень часто родные даже отдают на попечение государства своих не очень здоровых родственников, часто и детей, и пожилых родителей. И вот Клинский дом-интернат — одно из таких заведений, где на попечении находятся более 400 человек, из них примерное одинаковое количество пожилых людей и инвалидов, и одинаковое количество детей-инвалидов. Они распределены по нескольким зданиям. 

Этому Клинскому дому-интернату почти 60 лет уже. И центральное здание там нуждается в ремонте, этим будет заниматься государство. Но к нам обратилась Наталья Николаевна, директор Клинского дома-интерната, с тем, чтобы мы построили пандус. И для этой цели мы и собирали деньги на благотворительном базаре. Потому что процесс строительства всегда длительный и не всегда регламентирован. А насельникам интерната, тем, кто на инвалидных колясках, на лечебных кроватях, им, конечно, хочется вдохнуть глоток свежего воздуха, спуститься в интернатский сад. Сад тоже очень старый, запущенный, он практически весь состоит из нескольких десятков старых яблонь. Конечно, Наталья Николаевна пытается там разбить цветники, что-то сделать. Но ясно, что сад нуждается в обновлении, в омоложении. Нужно добавить туда каких-то новых саженцев, цветущих кустов. И мы эту задачу хотим решить весной. 

Сейчас мы уже сделали такой подготовительный визит. Но главной нашей целью, конечно, было посетить Елизаветинскую церковь, где был отслужен благодарственный молебен. Отец Олег принял нас очень сердечно и радушно, целый сонм священников сослужил. И удалось вот такое действительно радостное, благодатное рождественское настроение распространить среди тех людей, которые, к сожалению, страдают и от своих болезней и немощей, и обделены многим. У нас девочки наши, волонтёры, которые участвовали в благотворительном базаре, они поехали с нами. Честно могу сказать, что не все девчонки смогли посещать больных.

— Тяжело?

— Да. Кто-то расплакался и уехал, часть девочек. Причём у них дипломы по социальному служению, по социальной опеке. Тем не менее, одно дело писать диплом, другое дело — увидеть беды и горести, и тяготы болезней вблизи. Остальные, надо сказать, смогли сохранить хорошее, доброе настроение, рождественское, оптимистическое. Мы с радостью раздарили почти 300 кружек с изображением нашего Елизаветинского базара. В частности, один из сюжетов на кружках — это благотворительная открытка преподобномученицы Елизаветы Фёдоровны. Она в 1902 году нарисовала такую Снегурочку в стиле «модерн» специально для Свято-Евгеньевской общины сестёр милосердия.

— Она потрясающе рисовала! Мне так нравятся её акварели. Действительно, такое эстетическое чувство было у преподобномученицы. Это, мне кажется, тоже тема отдельной программы.

— У неё художественный талант. И вот эта Снегурочка потрясающе вписалась в рождественскую кружку. Потом кружки с видами Москвы у нас ещё были — тоже очень радостные такие, красные. Одну из них мы взяли старинный узор с палехской шкатулки, взяли тоже такие яркие. Такая фирма «Царский пряник», известная в Москве, они пожертвовали нам маленькие расписные прянички. Дети просто были в восторге. И ведь очень многие насельники интерната как бы без возраста, потому что и болезнь, и ДЦП, и даунизм…

— Отсутствие социализации.

— Да. Возраст часто не определён, и пожилые, и среднего возраста, и дети — они с одинаковой радостью принимают всё, что ты не принесёшь. Вот открыточку ты даришь — они счастливы, рады и благодарны. Ты принёс какой-то пряничек расписной — это тоже для них огромная радость. Они как бы живут, находятся в особенной среде и в особенном состоянии. Для них, кончено, даже вот это мгновение радости играет огромную роль. И ребята в конце нашего визита, когда мы уже заканчивали обход палат… Мы ходили там с гармонистом, пели им песни. А для тех, кто ходит, может передвигаться, мы устроили возле храма — у них такой вестибюль — устроили чаепитие. И с нами приехал наш главный инженер, из Усовского прихода нашего Спаса Нерукотворного Образа. И Александр Васильевич пел им романсы и песни.

— Инженер? И пел романсы и песни?!

— Он пел романсы под гитару, это было так весело и радостно. Многие ему подпевали. Получилось такое замечательное рождественское чаепитие. А все, кто лежачие, кто не выходит из своих палат, они получили подарки прямо непосредственно у себя в комнатах. И мы в это время с Натальей Николаевной посмотрели наш будущий пандус, как он выглядит. Он должен быть круговым. Поняли где сажать какие растения. Потому что очень многие окна палат выходят на дорогу. И нам хотелось закрыть немножко декоративными кустами. Может быть, мы купим жасмин и сирень, может быть, какие-то такие тоже красивые деревья, и боярышник, может быть, и рябинку, и посадим под окнами вот этих палат. Потому что там есть у них такое старинное здание буквой «П», которому уже 60 лет, которое будет ремонтироваться. А есть такое длинное здание, которое не будет подвергаться ремонту, но там просто в ряд идут вот эти палаты, наверное, более 40 палат. Если там как-то озеленить под балконами, то уже гораздо радостнее будет. Даже если человек лежачий, просто открыть балконную дверь и вдохнуть аромат цветов весной, а осенью аромат упавших листьев — это уже другое. И мы очень рады тому, что у нас так получилось, что и Наталья Николаевна с таким вниманием отнеслась к нашему пожертвованию. На самом деле, оно не такое большое. Я говорила, что 600 тысяч мы собрали сторублёвыми купюрами практически. Для нас очень важно, что столько людей приобщилось к этому доброму делу. И мы обязательно у себя на сайте выкладываем всю последовательность наших действий.

— А название сайта, может быть, стоит сказать?

— Да: espo-fond.ru. Кончено, мы будем весной привлекать наших ребят-волонтёров, они уже высказали желание, чтобы приехать и сажать деревья весной в Клину, на территории Клинского дома-интерната.

— А мы бы тоже поехали.

— Мы сделаем такой рейд и посадим красивые деревья и кустарники.

— Я думаю, наша редакция примет участие в этой посадке.

— Потом там ещё одно радостное событие предстоит, может быть, в этом году, может быть, в следующем. Там во время ремонта основного здания будет выделено новое помещение под церковь. Так что будет возможность тоже пожертвовать иконы в эту новую церковь и помочь в оформлении интерьеров. Мы уже начали это дело и принесли в дар церкви икону Спаса Нерукотворного Образа. Мы знаем, что этот образ очень почитала преподобномученица Елисавета. При своём миропомазании в 1891 году она получила как благословение из рук императора Александра Третьего образ Спас Нерукотворный, который был найден потом на её теле, когда она была извлечена из Алапаевской шахты. То есть она очень дорожила им, носила на груди этот образ всю свою жизнь. И для нас это тоже очень знаменательный образ, потому что именно Спаса Нерукотворному Образу посвящён храм в селе Усово. 

Усово-Ильинское, напомним — это усадьба императора Александра Второго, императрицы Марии Александровны, которая была завещана Великому князю Сергею Александровичу. И именно в это имение подмосковное Великий князь Сергей, после женитьбы на Великой княгине, в 1884 году привёз её в первую очередь после Санкт-Петербурга. И вот там как раз она изучала русский язык, русскую историю. Впервые побывала в храме, в Ильинском храме, в день святой праведной Елизаветы. В этих же местах мы проводим Елизаветинский крестный ход каждый сентябрь, как мы об этом уже говорили. Для нас — это такая неразрывная связь с Клинским домом-интернатом, вот эта, принесённая в дар, икона Спаса Нерукотворного Образа.

— Анна Витальевна, вы сказали такую странную вещь, которая мне не даёт покоя. Когда первый раз говорили про Клинский дом-интернат: что, на самом деле, многие из людей, которые там находятся, или некоторые из людей, имеют родственников.

— Да, конечно. Мы же знаем, что у нас большинство детей в приютах имеют родственников — это социальные сироты.

— Этого же не было в российской традиции. Это какое-то веянье последнего времени, насколько я понимаю.

— Вы знаете, это огромная проблема. Из всех российских регионов мы знаем, что только в Чечне нет такого социального сиротства. Потому что там сразу же оставшихся без попечения детей разбирают родственники. В России, я думаю, что обще-экономическая ситуация, наверное, отражается, во-первых. Но это не главное, а главное, что всё-таки утрата таких христианских ориентиров, то, что всё-таки люди и не имеют возможности, и не хотят обременять себя помощью своим ближним, даже в такой близкой семье. Потом, существует же ещё законодательная проблема: вот всякие крючки бюрократические, которые мешают. 

Вот сейчас, допустим, совсем недавно, буквально вчера, я занималась тем, что девочка, двоюродная племянница, о судьбе которой не знали её родственники, она находится в интернате при Гребневском храме. Мы сейчас попытались через своё благочиние, как-то с помощью Церкви, с помощью нашего отца-настоятеля архимандрита Нестора, как-то поспособствовать этим родственникам, чтобы девочка всё-таки попала в семью. Потому что её уже расписали на усыновление в совершенно чужие руки. Я думаю, что очень многие, даже из тех, кто хотел бы вот таких детей, оказавшихся без попечения, как бы из своей большой семьи, из дальней семьи, так скажем: двоюродных, троюродных, племянников и так далее — скорее всего тоже сталкиваются с этими же проблемами. 

Что говорить? Конечно, пока ты не оказался в такой трудной ситуации, ты не можешь сказать ничего определённого: как бы мы себя в этой ситуации себя повели. Но мне хочется, чтобы всё-таки эти люди, даже если они, в силу своего заболевания — а иногда бывает, что за больным человеком очень трудно ухаживать, особенно если это, допустим, мать-одиночка, а ребёнок родился с ДЦП… Вот сейчас Марфо-Мариинская обитель оказывает помощь таким родителям, которые самоотверженно оставляют больных детей…

— Себе.

— Да, себе. Оставляют их себе при рождении. Потом, у нас ведь целая политика в роддомах сейчас. Когда говорят сразу буквально матери, у которой родился ребёнок с какими-то отклонениями, которые, возможно, можно будет потом скорректировать, ей сразу предлагают от него отказаться. По крайней мере, я не знаю как наши слушатели, но я несколько раз читала подобные статьи в прессе, где описывается эта тенденция. Чем она вызвана, я тоже не знаю, но, конечно, молодая мать, которой объявляют, что она родила больное дитя, иногда, наверное, и отказывается просто от растерянности. Нужно в обществе как можно больше говорить о том, что больной ребёнок — это благословение Божие, это, может быть, возможность для человека трудиться, нести свой крест, может быть, который тяжелее, чем у других людей, но этот крест спасительный. И сейчас, когда всё-таки существует система помощи таким родителям, когда родители очень активно ведут себя в интернет-пространстве — они объединяются, они помогают друг другу советами, организуют сообщества различные — мне кажется, что… Даже такая школа есть в Марфо-Мариинской обители. Конечно, это очень трудно, потому что зачастую больного ребёнка невозможно даже оставить для решения каких-то простых бытовых вопросов. И вот у матушки-игуменьи есть такой специальный детский сад. То есть она может деток оставить у себя на сутки с тем, чтобы родители в это время могли сделать какие-то неотложные дела: сходить к врачу, оформить какие-то бумаги и так далее. 

Мне кажется, что это просто ещё абсолютно не паханое поле у нас. И мы должны с этим работать, мы должны помогать этим родителям. И если уже в интернате находятся дети, находятся старики, то, кончено, нужно их посещать. И даже не важно кто их посещает — родные, далёкие люди какие-то — но важно посещать их часто. Не так, как на Рождество и на Пасху, потому что это тоже такая профанация, в общем-то. А нужно действительно… Вот я своим молодым людям, нашим волонтёрам, предложила, чтобы они взяли на себя переписку. Там молодых насельников 25 человек, таких вот подростков от 14 до 25 лет. И они нуждаются в общении. И даже если они где-то в Фейсбуке возьмут их в друзья и будут общаться, будут рассказывать о том, что происходит в их жизни, это будет уже окно в мир для ребят, которые живут в Клинском интернате. И мы думаем, что следующий этап и такая помощь должна быть повседневной. То есть присутствовать в жизни этих людей нужно всё время, чтобы как-то облегчить их жизни.

— Многие боятся ответственности. Хотя, казалось бы.

— Боязнь ответственности — это вообще болезнь нашего времени. Вы же видите, что происходит: молодые люди не женятся, девушки часто не выходят замуж, тоже из опасения вот этих трудов и ответственности. Но в традициях нашего народа, в традиции нашей христианской нравственности, брать на себя ответственность и воспитывать детей тоже надо с чувством, что жизнь — это не праздник, а жизнь — это труд. Жизнь — это каждодневный труд. Но этот труд, когда он приносит пользу и когда вот мы, потрудившись на благотворительном базаре, увидели, что наша работа дала кому-то новые возможности, кому-то чуточку облегчила жизнь — для нас это огромная радость. А то, что с нами вместе оказались наши друзья, представители различных общественных организаций, начиная от старейшего Императорского Православного Палестинского Ообщества, и заканчивая совсем молодыми, среди нас оказались волонтёры — уже образовалось какое-то сообщество благотворительного базара. 

Это сообщество мы хотим вывезти в этом году в Алапаевск. И обязательно в Алапаевске в царские дни 17, 18 июля — дни памяти Великой княгини Елизаветы Фёдоровны и царственных страстотерпцев — мы решили провести такую акцию: во-первых, помощи паломникам и просветительскую акцию для паломников. То есть мы будем демонстрировать фильмы, организуем какое-то чаепитие, трапезу, возможность отдыха для паломников, которые приедут в Алапаевск и в Екатеринбург. Там получается, что с 16-го на 17-е — традиционный крестный ход в Екатеринбурге от Храма-на-Крови на Ганину Яму, а с 17-го на 18-е — от Троицкого собора в Алапаевске до Синячихи, до места гибели Великой княгини Елизаветы Фёдоровны. Мы как раз активно хотим поработать в эти дни, устроить Елизаветинский благотворительный базар в пользу алапаевского санатория для туберкулёзных детей. Есть там такое заведение, которое мы уже посещали в прошлом году. У них тоже очень много есть нерешённых проблем, может быть, какие-то из этих проблем удастся решить посредством нашего благотворительного базара, выручки с него. И, может быть, даже просто привлечением внимания к этой проблеме.

— К проблеме туберкулёза?

— К проблеме туберкулёзных детей. Потому что это дети, практически, из неблагополучных семей, практически, социальные сироты, которых привозят с высокой температурой, в острой форме туберкулёза в этот санаторий, и они там остаются годами.

— По сути, это не санаторий, а тот же самый детский дом?

— Это тот же самый пансионат, да. Это такой же интернат, как в Клину, просто там детки растут…

— Ещё хуже.

— Да, ещё хуже.

— Анна Витальевна, прошедший 2014 год был юбилейным, и много мероприятий, посвящённых 150-летию Елизаветы Фёдоровны проходило. А ведь текущий 2015 год, он тоже юбилейный: ровно 110 лет прошло с момента убийства Великого князя Сергея Александровича.

— Я хотела бы сказать, что обязательно состоятся торжественные мероприятия в Новоспасском монастыре, где в усыпальнице бояр Романовых, в храме Романа Сладкопевца, в крипте покоятся останки Великого князя Сергея Александровича. И в этот день придёт множество паломников в Новоспасский монастырь, будет целая программа, будет, конечно, Божественная литургия, панихида, будет военный парад, возложение венков. Будет открыта новая экспозиция музея, потому что музей там уже существует, посвящённый Великому князю Сергею Александровичу, прямо там же, в крипте. И будет открыта новая часть экспозиции. Но мы хотели бы не только поучаствовать в мероприятиях в Новоспасском монастыре. Там в экспозиции будут, в частности, и наши экспонаты: часть свадебного сервиза Великого князя Сергея Александровича, знаменитая такая фотография из Дармштадтских газет, которая была опубликована в честь женитьбы Великого князя Сергея Александровича на принцессе Гессен-Дармштадтской Елизавете Фёдоровне — тоже такое очень интересное свидетельство. Но там будет и много других интересных экспонатов, стоит посмотреть эту экспозицию. 

Конечно, нам бы очень хотелось бы отметить в этот день и Царское Село, как место рождения Великого князя Сергея Александровича. Тем более что совсем недавно, в декабре, там произошло знаменательное событие: был восстановлен попечительским советом, который возглавил министр иностранных дел Сергей Лавров — возглавил попечительский совет по восстановлению храма, посвящённого преподобному Сергию Радонежскому. Это храм стрелкового батальона, шефом которого от рождения был Великий князь Сергей Александрович. Он очень любил этот храм, и, надо сказать, что последним деянием в храмоздательстве. Потому что Сергей Александрович был строителем и благоукрасителем очень многих храмов в Москве и полковых храмов в Орле и в других местах. Поскольку он был не только московским Генерал-губернатором, но и командующим московским военным округом. И как раз в 1904 году Великий князь Сергей Александрович занимался благоукрашением и реконструкцией вот этого Сергиевского храма. В этом году храм заново освящён. И мы обязательно будем присутствовать на Божественной литургии. Мы рассчитываем, что это состоится в дни траура. То есть 17-го числа пройдут торжества в Новоспасском монастыре, а 18-го числа — это как раз день иконы Божией Матери «Взыскание погибших». И в этот день… Мы знаем, что Николай Второй и его семья, к сожалению, не смогли участвовать в погребении Великого князя Сергея Александровича. Такова была революционная ситуация тех дней, что ему просто не позволили.

— Из-за безопасности?

— Да, в целях безопасности. Вот этот его визит. Он рвался в Москву, но, к сожалению, он не смог, в силу безопасности, посетить Москву в эти дни. Поэтому вся царская семья траурные дни провела в Санкт-Петербурге, и были отслужены панихиды в Исаакиевском соборе и в церкви Зимнего дворца. И мы хотели бы, следуя этой траурной традиции 110-летней давности — 110 лет назад все эти события происходили — и мы хотели бы в Царском Селе, в музеях Царского Села, которые, надеемся, примут нашу тему; мы хотели бы провести круглый стол и презентацию двух портретов, один из которых принадлежит Фонду «Елисаветинско-Сергиевское просветительское общество». Это портрет Карла Лемоха «Великий князь Сергей, читающий в Ильинском», а второй портрет с особенной историей. Этот портрет был пожертвован в экспозицию и в собрание раритетов Царского Села братьями Полом и Майклом Ильинскими — это потомки Великого князя Дмитрия Павловича, последнего хозяина императорской усадьбы Ильинское-Усово. И этот портрет изображает Великую княгиню Елизавету Фёдоровну. Это тоже очень известный художник — Фламенг. Мы даже выпустили специальный каталог, посвящённый этим двум портретам. Нам в этот день хотелось бы показать и широкой общественности и научному сообществу эти два портрета, немного о них рассказать. И, вообще, рассказать о мемориализации памятников, посвящённых памяти Великого князя Сергея Александровича в Москве и Санкт-Петербурге. 

Сейчас это особенно актуально, потому что исторической усадьбе Ильинское-Усово угрожает разрушение, снос некоторых исторических зданий. В частности, родильного приюта, который был построен Великим князем Сергеем Александровичем в 1891 году, а также лазарета для воинов русско-японской войны, который построила Елизавета Фёдоровна в 1904 году. Там сейчас планируется строительство большого жилого комплекса «Мортон» и автодорожные развязки затрагивают как раз участки земли, на которых расположены эти исторические здания, которым уже присвоен статус исторического памятника. Поэтому сейчас мы находимся в состоянии борьбы за сохранение этих исторических памятников. В частности, в Царском Селе пойдёт речь и об этом. 

И завершить эти траурные дни в Санкт-Петербурге мы хотели бы таким торжественным богослужением, панихидой в церкви Зимнего дворца. Мы обратились уже с письмом к Пиотровскому, к руководству Эрмитажа, на территории которого находится эта церковь. И надеемся получить положительный ответ. 

Также в наших планах в честь 110-летия со дня трагической гибели Великого князя Сергея Александровича — посещение Екатеринбурга и открытие выставки, посвящённой памяти Великого князя Сергея Александровича и Великой княгини Елизаветы Фёдоровны на Царском подворье. Мы планируем 15, 16 февраля быть в Екатеринбурге. Будет встреча с правящим архиереем митрополитом Мефодием. И мы надеемся наметить программу сотрудничества на Царские дни. 17, 18 июля как раз будет нами обсуждаться на этой встрече с Владыкой. И надеемся получить его благословение на проведение Елизаветинского благотворительного базара, о котором мы говорили, и на проведение ряда других памятных мероприятий, связанных с памятью Великого князя Сергея Александровича и Великой княгини на алапаевской и екатеринбургской земле.

— В вашей деятельности сочетается память о трагических и драматических событиях российской истории, помощь людям, которые находятся в ужасных, тяжёлых обстоятельствах и, при этом — праздники, радость, дух Рождества и так далее. Скажите, всё-таки чего больше, радости?

— Вы знаете, я считаю, что мы — счастливые люди. Потому что мы работаем с именем Елизаветы Фёдоровны, с молитвой к ней на устах каждый день. И мы так явственно чувствуем её поддержку. Особенно это сильно ощущалось в Дармштадте, потому что, кончено, нас в Елисаветинско-Сергиевском обществе очень немного. И мы не представляли, как вот вывезти 200 делегатов, осуществить огромную программу. Как-то мы сильно сомневались в своих силах. Но Господь нам послал удивительное событие, которое стало главным на наших дармштадтских торжествах — это было собрание европейских епископов и Божественная литургия, совершенно необыкновенная, в храме Марии Магдалины. И вот все эти четыре дня торжеств, после этой Божественной литургии, причастниками которой явились очень многие наши делегаты, практически, вся делегация. Просто Елизавета Фёдоровна, как на ладошке, нас носила по Дармштадту. И, вообще, всё менялось, как только появлялась её икона, как только появлялся её портрет, вот как-то сердца умягчались и в них появлялась радость. 

И точно также мы эту радость ощутили на Елизаветинском благотворительном базаре. Точно такая же радость была в Клинском доме-интернате, когда мы разносили свои скромные подарки по палатам и планировали там строительство пандуса, и выбирали, какие бы деревья живущие в интернате хотели бы видеть под своими окнами. Вот во всём этом была радость, во всём этом присутствовала Елизавета Фёдоровна. И мне кажется, что вот то, как они трудились с Великим князем Сергеем Александровичем, который для Елизаветинских благотворительных базаров старался предоставить всегда самые красивые, самые востребованные площадки в Москве: то вестибюль Большого театра, то здание Думы, то здание Дворянского собрания. И Елизавета Фёдоровна делала и отдавала на благотворительный базар самые красивые вещи. Она старалась каждый праздник украсить цветами, она дарила деревья. У нас есть прекрасное архивное свидетельство о том, как в московскую Елизаветинскую гимназию она пожертвовала деревья. Причём каждого вида русских деревьев, растущих в Подмосковье: рябину, боярышник, одна ель, одна сосна, одна берёза, одна рябина, две липы, три дуба и так далее — вот перечисление тех деревьев, которые она выбрала для палисадника гимназии. Вот это удивительно! И обо всё она думала. Потому что в этом тоже был воспитательный момент: какие деревья девочки, обучающиеся в гимназии, выйдут и увидят на прогулке. 

Во всём в этом есть сердечное попечение, любовь и желание доставить радость ближнему. Желание тронуть сердце, чтобы человек, отвлекшись от будней, от забот, от суеты, понял, что всё-таки живём мы здесь для жизни вечной. Здесь мы временно, а жизнь вечная заслуживает того, чтобы сейчас уже над ней задуматься и поработать, и сделать что-то, что нас к ней приблизит. Так что, для нас служение в традициях преподобномученицы Елизаветы — это всегда огромная радость.

— Спасибо большое, Анна Витальевна. Я напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире программы «Светлый вечер» сегодня была Анна Витальевна Громова. Всего доброго!

Наше досье

Анна Витальевна Громова, родилась в Москве, закончила Московский государственный университет, кандидат исторических наук, научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, председатель Наблюдательного совета Фонда содействия возрождению традиций милосердия и благотворительности «Елисаветинско-Сергиевское просветительское общество», руководитель Международного центра по изучению гражданского общества, член Совета Императорского Православного Палестинского Общества, замужем, мать двоих детей.

Радио Вера, эфир от 22 января 2015 г.