В Москве открылся XХI Всемирный русский народный собор, в котором принял участие Сергей Степашин

От Императорского Православного Палестинского Общества в заседании принимают участие Председатель ИППО Сергей Степашин,  Почетный член ИППО Валерий Ганичев, заместитель Председателя ИППО Елена Агапова, члены Совета ИППО  депутат Государственной Думы Сергей Гаврилов, протоиерей Димитрий (Рощин), историк Сергей Карпов,  сенатор Сергей Рябухин,  действительные члены ИППО Олег Ефимов, Светлана Тягачева и другие.

Предлагаем  вниманию выступление Святейшего Патриарха на открытии Собора, размещённое на официальном сайте Московского Патриархата..

Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства, досточтимые участники Всемирного русского народного собора, братья и сёстры!

Мы собрались в такой исторический момент, когда у нас есть возможность обобщить опыт целой эпохи, насыщенной событиями, значимыми для нашей судьбы страны, и поговорить о будущем. Кажется, как будто сегодня сказаны слова, которыми ещё в древние времена увещевал людей пророк Иеремия: «Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдёте покой душам вашим» (Иер. 6:16). 

За прошедшее столетие наше общество приобрело определённую зрелость и достигло той исторической дистанции по отношению к событиям 1917 года, которая позволяет говорить о них взвешенно и предметно – не избегая оценок и не увлекаясь излишней политизацией. 

Трудно отрицать то, что революция стала трагедией. Братоубийственная гражданская война, гибель и изгнание миллионов людей, огромные потери в духовной и хозяйственной сфере. Самое страшное, что в ходе революционной борьбы в души людей были посеяны семена ненависти и зла. И сегодня мы можем с болью наблюдать, как та же ненависть возрождается в разных точках современного мира как в далёких странах, так и у ближайших народов, у наших братьев. 

Но эта ненависть носит сегодня другие идеологические одежды и связана с проведением новых и углублением старых разделительных линий на планете, с ростом мирового неравенства и его идейным оправданием, с культивированием в обществе искусственных различий. Эти процессы уже не связаны с идеями прежней революции, имеют иные идейные основания.

Несмотря на то, что количество конфликтов, войн и революций в мире стремительно растёт, России тем не менее хватает сил оставаться островом стабильности в этом опасном потоке, идти по своему историческому пути. 

Сегодня наше общество консолидировано, в нём нет того трагического гражданского раскола, который разделял народ пополам. Напротив, сегодня мы вновь учимся радоваться национальному объединению и примирению. Это объединение и примирение дают нам уверенность в том, что страна и общество не оступятся и не сорвутся в историческую пропасть, как это случилось в начале 1917 года. История России не ходит по кругу. Мы учимся на собственных ошибках. Мы приобрели иммунитет по отношению ко всем видам политического радикализма, для нас как никогда важен консенсус, важны общие ценности. Важно то, что объединяет, а не то, что разделяет. Продолжая возделывать и приумножать мир у себя, Россия может быть примером и моральной опорой для всех, кто желает пережить нынешний кризис. 

Мировое сообщество сегодня вплотную подошло к исторической черте, за которой начинается новая эпоха – эпоха, когда в жизни народов изменится очень многое, главным образом, мировоззрение. Новая эпоха неизбежно наступает в связи с тем, что пределы глобализации достигнуты, начался кризис её унифицирующих критериев. Это не значит, что ценности демократии, гуманизма, прав человека полностью исчезнут из нашей жизни. Но они перестанут зависеть от неких абстрактных, глобальных стандартов. Каждый культурно-исторический субъект будет вынужден в собственной традиции искать опору, необходимую для развития и движения вперёд, искать свою модель модернизации, истоки своей системы социальных институтов.

Как в жизни отдельного человека, так и в жизни народа вера в социальные институты и правовые механизмы мертва без нравственного делания, без умения поступать по совести. В этом случае она ведёт лишь к безумной погоне за химерами, за ускользающими миражами счастья и свободы. И к неисчислимым человеческим жертвам. 

Мы знаем красноречивые примеры веры без дел и дел без веры как в истории Европы, так и в нашей русской истории. Это и мировые войны, и революции, развязанные сильными мира сего. Начиная с Французской революции, закрепившей в сознании европейских народов новые ценности, и заканчивая чередой революций XX века. Эта тема тем более важна, что революции сегодня поставлены на поток. Так называемые «цветные революции» стали технологическим понятием, обозначающим силовую смену власти и оправдывающим нарушение конституции и норм международного права. 

Однако несмотря на то, что революция стала обиходной технологией, её идеологи по-прежнему опираются на квазирелигиозную риторику, пытаются оправдать революцию как духовно возвышенный, морально оправданный акт. При этом современные революционеры, как и их предшественники, самой логикой революционного процесса всегда приносят в жертву часть собственного народа ради достижения абстрактных благ. 

Избирательный подход таких революционеров и их кураторов к международным нормам свидетельствует о том, что за красивым фасадом юридических формулировок всё чаще скрываются двойные политические стандарты, желание не подчиняться силе права, а подчинять других по праву сильного, вмешиваться во внутренние дела суверенных государств. 

Революции, как правило, совершаются сверху, элитой, которая увлекает народ энергетикой разрушения. Это бывает либо своя элита, оторванная от традиции, либо чужая, озабоченная колониальными интересами. Простой народ органически не склонен к революционности, напротив, он – хранитель традиции. Что отнюдь не мешает ему желать социальной справедливости. 

Обе катастрофы, которые постигли нашу страну в начале и в конце XX века, были вызваны тем, что национальная элита оказалась неспособна адекватно ответить на вызовы времени. Дали о себе знать и отрыв от народа, и увлечение идеями, не имеющими корней в русской действительности. 

Здесь возникает проблема качества элиты, которая должна быть верна народу и пополняться талантливыми людьми снизу, а не быть повязанной интересами внешних, глобальных игроков. 

Сегодня в России ищут образ будущего. Я думаю, образ будущего – это образ народа и образ элиты, достигших взаимодополнения. Элита – не те люди, кто поднялся «выше народа». Настоящая элита – это те, кто принял на себя ответственность за судьбу страны, кто отождествляет личные интересы с национальными, государственными интересами. Элиты и народ должны быть нераздельным, единым целым.

Поэтому невозможно «назначить» элиты искусственно: нужна база, из которой можно черпать сегодняшнюю элиту. Чтобы воспитать элиту, нужно воспитать народ, воспитать общество, вкладывать в него ресурсы. 

Если мы не воспитаем собственный народ, его будут воспитывать другие. Поэтому в такой важной сфере, как образование, важно восстанавливать и развивать собственные научные и педагогические школы, продвигать свои методологические наработки. Это будет вызывать сопротивление со стороны сторонников глобальных стандартов образования, но не нужно этого бояться, потому что одновременно с этим это будет привлекать живой международный интерес. Русское образование вполне может стать образцом, таким же, как русская наука и русская литература. Опора на собственные культурные разработки и на свой способ мышления при учёте общемировых тенденций и достижений в науке и технике позволит сохранить суверенитет в XXI веке. 

Общественная солидарность, неразрывность интересов элиты и народа обеспечит структуризацию общества по модели большой семьи. Вряд ли верно расхожее мнение о том, что общество состоит из индивидов или из так называемых «малых групп» (то есть соседи, коллеги на работе, друзья по увлечению). Нет. Общество опирается не на малые группы, а на семью. 

Семья – структурная единица стабильного, здорового социума, главный элемент солидарного общества. Сохранение народа, культуры, языка, государства – всё это осуществляется при посредстве семьи, поскольку именно с семьёй связан механизм передачи опыта по цепи поколений. Если взглянуть на этот процесс со стороны, можно дать ему точное название: традиция. Не какая-то конкретная, а традиция как метод связи поколений в режиме общего делания. 

Семья – механизм передачи традиции. Как это происходит? Родители вкладываются в детей: финансируют их образование, передают семейные традиции, фотографии, реликвии, правила поведения и хорошего тона, навыки любимой профессии. Тогда возникают династии учителей, военных, врачей, спортсменов, строителей, священников. Но то же самое относится и ко всему народу, ко всей России: мы сохраняем и передаём будущим поколениям историю, язык, культуру, религию, профессиональный и житейский опыт. Передаём, понимая, чувствуя, что «семья» – это не только мы и наши дети, но и будущие поколения, которые нас не увидят, но непременно о нас узнают. 

Семья важна и с духовной, религиозной точки зрения. Семья – это первый в жизни человека опыт любви. Именно поэтому Иоанн Златоуст говорил о семье, что она – малая церковь. В семье человек учится любви, а через любовь, которая есть Бог, человек спасается. Семья – это школа любви, а значит, школа спасения. 

Без стремления к любви как высшей ценности ни семья, ни общество не смогут существовать в истории. Если традиция – это путь, по которому идёт общество, то любовь – это конечная цель данного пути. Она даёт силы и желание жить, наполняет жизнь смыслом в каждый момент истории. 

Вот почему, говоря об обществе, можно утверждать: общество – это тоже большая семья, «семья семей». Поэтому обществу угрожает то же самое, что угрожает и семье: крайности ювенальной юстиции, однополые браки, утверждение трансгуманизма, любые попытки дать искажённое определение понятию «человек». Человек нуждается в заботе, самосовершенствовании, духовном развитии, но не в том, чтобы была изменена его природа. Поскольку природа эта создана по образу и подобию Божественной, изменять её в любом другом направлении значит изменять самому Богу. 

Сегодня борьба за будущее – это борьба за антропологию. Это борьба за определение того, что есть «человек». Сюда входят вопросы о биотехнологиях, прогрессе человеческой природы, искусственном бессмертии. 

Серьёзным вызовом видится бурное развитие медицинских и генетических технологий. Футурологи уже предсказывают скорое расслоение человечества на две расы. Одним предрекается величие сверхлюдей, другим – судьба подчинённых. Представители глобальных элит мечтают за счёт дорогостоящих технологий трансформировать свои тела так, что смерть для них отодвинется на многие десятилетия. А для абсолютного большинства людей это будет невозможным. 

Такая страшная перспектива противоречит и христианскому взгляду на человека. Чтобы избежать воплощения антиутопии в жизнь, нужно отказаться от эгоизма и равнодушия к чужой беде. Нужно, чтобы передовые биотехнологии прежде всего служили не тем, кто больше готов заплатить, но тем, кто рискует покинуть мир слишком рано.

И здесь, в становлении солидарной медицины будущего, ценен опыт нашей страны, так как именно Россия была пионером в создании системы бесплатного общедоступного здравоохранения.

Глобальные вызовы – будь то проблема лишних людей в век роботизации или разделение человечества с помощью биотехнологий – могут быть преодолены только в одном случае: при опоре на солидарность людей. 

И сегодня общество должно стремиться к тому солидарному идеалу, идеалу, очень близкому и понятному для христиан, где царит единство и братство, где люди считают друг друга братьями и сёстрами. В наиболее совершенной и возвышенной форме этот идеал был реализован в общине первых христиан, о которой св. апостол и евангелист Лука говорит так: «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4:32).

Кажется, стремление к такому идеалу не должно вызывать споров. Но XXI век грозит подвергнуть сомнению даже те ценности, которые на протяжении столетий выглядели незыблемыми. 

«Что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его?» – задавался вопросом святой царь-псалмопевец Давид. Сегодня, через три тысячи лет после того, как были сказаны эти слова, нам снова предстоит ответить на этот вопрос. 

Ведь уже слышатся голоса, что современные технологии способны создавать искусственный интеллект и искусственные органы. Что в скором времени удастся так модернизировать наш разум и наше тело, так изменить отношения в обществе, что возникнут новые существа, превосходящие людей. Не случайно идеология этого процесса носит название трансгуманизм, то есть существование по ту сторону человека, за пределами человечности. 

Вера в технологию сегодня – то же, чем была вера в прогресс. Это тоже своеобразная квазирелигия. Это вера человека в то, что с помощью науки и технологий можно достичь совершенства и бессмертия, полной власти над своим телом, над природой, над жизнью. Но это невозможно. Потому что источник совершенствования находится внутри человека, а не снаружи. Всё это ведёт в сторону от магистрального христианского пути. В конечном счёте – в сторону расчеловечивания, гипертрофированной индивидуализации, а значит, и разрушению социума, и концу истории. 

Для нас, православных – и в то же время для всего русского социума – признание и отличия между людьми уравновешиваются осознанием их сходства. Сходство, повторю, не менее важно, чем отличие. 

В этом одна из причин той важнейшей роли, которую мы отводим общественному диалогу, ради которого и собрались сегодня на наш Собор. 

Всемирный русский народный собор в течение четверти века ведёт серьёзный диалог с представителями различных политических партий, в том числе присутствующих в этом зале. С представителями разных национальных и религиозных общин, представителями науки и культуры. Особенно важен диалог с молодёжью и старшим поколением. Иными словами, диалог, объединяющий все части нашего общества одним солидарным стремлением – любовью к нашей Родине. 

Революции всегда претендуют на создание нового человека, стремятся сломать традиционное, христианское в нём – «перековать» человека. Отсюда борьба революционеров с традицией, религией, культурой. Но это тупиковый путь, он ведёт к отрицанию и дроблению. Революции совершаются на отрицании, на сломе, а стремление к вечной жизни ничего не отрицает, но всё пронизывает собой. Это – стремление к любви и к Богу. 

Если мы в XXI веке хотим быть процветающей страной; страной, которую уважают другие страны; страной, у которой есть будущее, если мы хотим избежать революционных катастроф и гражданского противостояния, – мы не должны забывать свой исторический опыт, отказываться от своей исторической судьбы. Если все мы будем руководствоваться общей целью, то любые, даже самые сложные вызовы будут преодолены, и наши потомки смогут с благодарностью говорить о достижениях нашего народа в грядущем столетии и жить в мире друг с другом.