Сергей Степашин в интервью «КП» - о том, как в правительственной ложе болели на финале Кубка России
— Сергей Вадимович, как вам финал, как это чувствовалось оттуда, изнутри?
— Все было замечательно, в отличие от вчерашнего Кубка Лиги чемпионов в Париже у нас никто газом болельщиков не травил, люди все пришли, блестящая организация. Я сам это видел, все-таки когда-то в МВД служил (министром, на всякий случай). Поэтому пускай Макрон приедет, поучится, как надо организовывать большие, массовые мероприятия, не только в Украине.
— А как вам гимн в исполнении Лепса?
— Хороший певец. Ну, спел и спел. Но главное, это полный стадион. «Лужники» соскучились по болельщикам. Лучший стадион Советского Союза, он был построен в 1956 году, на нем проходили все великие матчи. Кстати, все финалы Кубка в Советском Союзе проводились именно в «Лужниках». Единственное, чуть-чуть подымили динамовцы, к сожалению, а так ни хамства, ни мата. Я думаю, зачем эти паспорта болельщиков придумали?
— Проигравших сегодня не было, это был праздник. Или без горечи не обошлось?
— Что значит горечи? Я же за «Динамо» и в «Динамо», что называется. Могли, если бы Фомин… Фомин первый раз промазал пенальти за всю свою историю. Бывает так в жизни. В свое время Бекхэм не забил пенальти на чемпионате мира… С другой стороны, мы рядом с Сергеем Лавровым сидели, моим товарищем, другом. Я же понимаю, что сейчас сложнее всех, наверное, ему и Сергею Шойгу. Думаю: господи, пускай хоть он порадуется, немножко душой отдохнет. Так оно и получилось.
Я не думаю, что динамовцы меня похвалят за то, что я сейчас говорю, но человеку сделали маленький подарок. А игра получилась. Первый тайм за «Спартаком», второй за «Динамо». Был Кубок, была борьба, не стыдно. А за динамовцев спасибо Шварцу, спасибо тем ребятам, кто играл. Был очень неплохой сезон. Напомню, нам в следующем году 100 лет. «Спартак» в свои 100 лет взял Кубок. Ну что, мы в свой юбилей тоже должны что-то взять.
— Вы все время с Сергеем Викторовичем (Лавровым) рядом сидели?
— Да. Ну, пообщались, поговорили. Он блестящий болельщик, великолепно чувствует игру, знает всех футболистов «Спартака». Молодец.
— А кто громе кричал, Лавров или Степашин?
— Да мы особо не кричали. И он, когда гол забили, встал, и я, когда гол забили, встал. Я, правда, встал, когда Фомин стал бить. А потом взял и присел. Напрасно. Надо было постоять, Фома бы забил. Но сзади болельщики сидели, думаю, неудобно, заслоняю кому-то. Тем более я сидел там, где в основном были болельщики «Спартака».
— О работе говорили с Лавровым?
— Нет. На футболе, в театре на спектакле и в дружбе не надо напрягать людей работой. А потом, в следующую пятницу, Сергей Викторович приедет ко мне на юбилей ИППО (Императорское Православное Палестинское общество). Вот там и поговорим. Тем более ИППО – это такой мягкий друг (мягкий с точки зрения дипломатии) Министерства иностранных.
— Конечно, это была драма, и динамовцы плакали. А у вас не было слез?
— Да нет. Давно выплакал свои слезы.
— А как вам игра в целом?
— Хорошая. Это был Кубок. Все по-честному, не было хамства, хорошо играли. Главное, играли для болельщиков, а не для агентов и чиновников исполкомов всяких-разных. Болельщики рады, по-моему. Я еще раз говорю, следующий год за «Динамо».
— Будем надеяться. Последний раз «Динамо» выиграло Кубок России еще при Константине Бескове.
— Да, это был 1995 год. Я вам рассказывал эту историю, когда готовился поехать на финал Кубка с Олегом Сосковцом. И мы договорились, если «Динамо» выиграет, я вручаю кубок (мы тогда играли с «Ротором»), если они, то будет Олег Николаевич. Но в 11 часов был звонок, Буденновск, я улетел. Какой там футбол?
— А сегодня чего не хватало, Бескова?
— Да нет. Немножко везения, может быть. И очень жалко, что уходит Шварц, сегодня это последний его матч. Хороший парень, хороший тренер, живой, который не испугался ни санкций, ни грязи, отработал честно, нормально. Футбол – вещь интернациональная. И когда нас не пускают там УЕФА, ФИФА разные, мне это непонятно.
— А кто, на ваш взгляд, был лучший на поле?
— Я даже не знаю. Персонально я бы сейчас никого не отметил. Федор Смолов играл неплохо, старался сильно… Захарян забил свой гол — я думаю, что у этого парня хорошее будущее.
— Там еще Семин и Черчесов были. Вы с ними не общались?
— Нет, мы в другой ложе сидели, Юрия Павловича не видел.
— Теперь такого футбольного события долго у нас не будет?
— Почему? В следующем году будет финал Кубка, а еще — первенство страны. Будет все нормально, будем играть. Вы обратили внимание, люди-то идут на футбол, когда это зрелище. Вот, собственно, и всё.
— Будем считать, что это была неплохая разминка «Динамо» перед юбилейным сезоном…
— Ну, не разминка. Третье место в чемпионате и финал Кубка, хорошая игра. Нет, это не разминка, это хороший сезон на самом деле. Единственное, конечно, мы немножко провалились в конце. Что называется, сели в яму.
— А Шварц не останется?
— Шварц официально заявляет сейчас, что он уходит (в «Герту»).
— А другие иностранцы?
— Пока все на месте, а дальше будет видно. Ну, скорее всего… Не буду называть фамилии, чтобы никого не расстраивать. А с другой стороны, я посмотрел сегодня, и у нас ребята хорошие.
— Жаль, что Валентина Тимофеевна Яшина не дожила до такого шикарного футбольного праздника. Она бы какую-то оценку поставила и динамовцам?
— Конечно. У нас даже была договоренность, что если возьмем кубок, то приедем на квартиру Яшиных. 18 июня у нее будет день рождения, 40 дней будет, как она ушла в мир иной. Конечно, она бы переживала. Но, я думаю, она переживала бы еще за вратарей. Поэтому, конечно, жаль, что мы потеряли еще одного болельщика и берегиню Льва Ивановича Яшина.
— У нас есть фото, где Сергей Степашин и Сергей Лавров стоят на фоне портрета Льва Ивановича Яшина в «Лужниках».
— Яшин – это не только «Динамо». Яшин – это страна. Спросите где-нибудь за рубежом, особенно в Латинской Америке, кого знают в Советском Союзе (ну, в нынешней России). Они скажут: Гагарин и Яшин.
— Спасибо, Сергей Вадимович. Поздравляем вас. Все равно это был классный футбол.
— Поздравлять, конечно, сложно. Я все-таки ожидал, что с Кубком финишировать получится. Но ничего плохого я не вижу, по крайней мере, понятно, куда нам нужно идти дальше. Сегодня за игру команды мне не стыдно по-настоящему.