О целях и задачах ИППО в Святой Земле: история и современность
Уважаемые дамы и господа, наша конференция подходит к завершению.
Мы прослушали десятки докладов, которые дали нам, в первом приближении, картину русского присутствия в Палестине. И надо сказать, эта картина впечатляет. Сегодня с гордостью слушаешь о том, что сделали наши предки на ниве Императорского Православного Палестинского Общества.
О. Б. Озеров выступает на Международной научно-общественной конференции
«Иерусалим в русской духовной традиции». 1–2 ноября 2005 г., Иерусалим
Я не стал бы повторять то, что уже было сказано, но добавил бы некоторые свои замечания к деятельности ИППО в прошлом и настоящем, сосредоточившись на тех сходствах и различиях, которые имели место в его деятельности в период до 1917 года и сейчас. А также на том, что существует в его деятельности в настоящее время принципиально нового. И, раз уж мы говорим об Иерусалиме в русской духовной традиции, то я коснусь в своем выступлении и некоторых идеологических основ деятельности Общества на современном этапе.
Если мы отвлечемся от конкретных форм деятельности ИППО в первый период ее созидательного подвижнического труда, то мы можем с большей или меньшей долей уверенности говорить, что создание Общества было частью системного ответа на кризис российской внешней и внутренней политики после поражения России в Крымской войне, которая, как известно, была лишь одной из фаз борьбы за османское наследство и за контроль над Святыми местами, о чем здесь упоминали выступавшие. Вся дипломатическая переписка того времени полна описанием перипетий этой борьбы великих держав.
Конечно, сам проект ИППО начал рождаться намного раньше Крымской войны, но его реализация была ею ускорена и наполнена во многом новым содержанием. Глубоко продуманный план обеспечения российского присутствия в Святой земле, идеологически опирался на известную уваровскую формулу 1832 года «православие, самодержавие, народность». И если внешнеполитический расчет состоял в том, чтобы Россия могла закрепиться в Святой земле, то с точки зрения внутренней политики он имел своей задачей укрепить за счет религиозного компонента основы монархии после чувствительных ударов, которые ей нанесли декабристы и военные поражения середины 50-х годов девятнадцатого века.
Проект двигался монаршей волей, но впервые с появлением ИППО была предпринята попытка опереться в реализации целей монархии на широкие народные массы, которым предлагалась возможность физически, через паломничество, прильнуть к святыням христианства и осознать себя через это причастными к вечным ценностям, защиту которых русская самодержавная власть провозглашала одним из своих приоритетов. При этом власть опиралась на один из главных своих ресурсов – глубокую и искреннюю веру русского народа в Спасителя. Беспрецедентная массовость паломничества, о которой говорили многие выступавшие, правильность этого расчета подтвердила. В этом была оригинальность проекта, которая придала ему высокую резистентность и устойчивость.
В то же время следует отметить, что отличительная черта проекта ИППО состояла в том, что организованный им, как здесь говорили выступавшие, мирный поход русских на Иерусалим не был циничным использованием правящей фамилией чувств верующих – он основывался на искреннем стремлении «верхов» и «низов» узреть горний Иерусалим, на глубоком желании царской семьи сплотить Россию перед лицом новых вызовов на основе истинной веры.
Другой особенностью того, дореволюционного этапа деятельности ИППО, было тесное взаимодействие государства и церкви, которые не были отделены друг от друга и представляли собой единую систему, действовавшую в соответствии с единым планом и едиными указаниями монарха.
Как представляется, успех проекта ИППО с точки зрения его восприятия местным населением в период с 1882 по 1915 год связан с тем, что Общество пришло на Святую землю не для завоевания Гроба Господня, как крестоносцы, и не для миссионерского навязывания православия и вообще какого-либо образа жизни или модели поведения. Оно пришло, как волхвы, ведомые вифлеемской звездой, которые принесли дары, но не взяли себе ничего. ИППО пришло, подарив тогдашнему населению исторической Палестины знания о Толстом и Достоевском, Чехове и Гоголе, Чайковском и Мусоргском, Брюллове и Тропинине и, как теперь выясняется, русские монеты в виде украшений и самовары, другие предметы быта и одежды, обычаи. Оно предлагало эти дары всем, кто желал их брать, без конфессиональных различий и привилегий. Оно давало то лучшее, что могла дать на тот период русская культура, ничего не отнимая у местных народов и не предлагая им дешевые бусы в обмен на нефть и другие природные ресурсы, как это имело место в колониальных проектах других стран мира. Общество и стоявшая за ним Россия, какие бы конкретно цели она тогда ни преследовала – укрепление ли самодержавия, или проникновение в Святую землю,— объективно несли с собой идеалы ненасилия и терпимости. С этими идеалами приходили в Палестину многие тысячи паломников из России к Святым местам. И эта политика дала добрые всходы понимания и доброжелательности местного населения и России друг к другу, которые плодоносят до сих пор. В деятельности Общества было много служения и мало корысти, и тем оно себя прославило. Стены православных соборов тому подтверждение. Такие храмы, как Троицкий собор или церковь Марии Магдалены, не возводятся за деньги, они созидаются верой.
Важно и то, что люди, занимавшиеся развитием проекта ИППО, были людьми глубоко увлеченными и несомненно высокообразованными, проникнутыми высокой духовностью. Именно им мы обязаны тем, что у проекта ИППО появились такие важные измерения как образовательное и научное, включая археологическое, что позволило Обществу достойно войти в историю Иерусалима и Святой земли в целом, а также пережить времена смуты и гонений на веру.
Сегодня Общество, конечно, другое и действует в принципиально других исторических условиях. Это уже не квазигосударственная структура, а международная, подчеркну — международная, а не чисто российская, неправительственная общественная самоуправляемая организация, имеющая с июля 2005 года статус наблюдателя при Экономическом и социальном совете ООН, которая действует в демократической стране и на демократических принципах. Сегодня это не государственный проект, а общественная инициатива ученых, дипломатов, общественных деятелей, депутатов Думы, бизнесменов, деятелей Церкви, т. е. всех тех, кого мы называем гражданским обществом. Эти люди, в том числе собравшиеся здесь, обеспокоены сохранением и развитием того исторического наследия, которое оставило Общество, в том числе и, прежде всего, на Святой земле.
Общество не намерено заниматься и не занимается политикой и коммерцией. Оно равноудалено и от церкви, и от государства, которые оказывают ему моральную поддержку. Оно занимается возрождением традиционных направлений – паломничества, научной, о чем ярко говорил заместитель председателя Общества Н. Н. Лисовой, образовательной, медицинской деятельности, не ставя перед собой задачи прозелитизма, которые ему не свойственны. Так с недавних пор в Вифлееме работают курсы русского языка и музыки под эгидой ИППО, на учебу в Россию приняты первые студенты по линии Общества, есть намерение открыть русский культурный центр в Святой земле.
Что же еще роднит нынешнее ИППО, кроме традиционных направлений деятельности, Устава и правопреемства с Обществом императорского периода?
Думается, это народность и стремление восстановить утраченные за десятилетия государственного атеизма духовные связи России с Иерусалимом, который продолжает оставаться центром духовного и интеллектуального притяжения для всех русских и православных. В российском обществе сейчас есть и религиозный ренессанс, и духовная жажда, и Общество может помочь ее утолить, развивая паломничество и распространяя знания о Святой земле, о земном и небесном Иерусалиме. Иными словами, Общество может служить своему народу, опираясь на убеждение, что древняя связь России со Святой землей, о которой так убедительно говорили выступавшие на этой конференции, есть источник духовного обновления страны, в котором она остро нуждается.
Но что Общество может сделать такого, что было бы нужно самим народам, проживающим на Святой земле, кроме образования, как оно может быть им полезным, как оно может послужить народу Израиля и палестинцам?
Думается, оно может быть полезным, если придет как сила мироносная и примиряющая, как сила, приходящая к народам, уставшим от войн и конфликтов с идеей диалога цивилизаций, а не их бесконечной и бесплодной борьбы. Для этого, конечно, необходимо само признание того, что цивилизаций много, и каждая из них самобытна и самоценна, несет в себе не только аутентичный миф, а собственное послание миру, которое должно быть уважительно прочитано и понято. Земля, лишенная хотя бы одной из цивилизаций, будет бедна, как лес, в котором растут одни осины и березы, но нет елей и сосен.
Каждая цивилизация несет в себе черты, которые вызывают как приятие, так и неприятие других цивилизаций, и с этим нельзя не считаться. Но каждая из них дает нечто своеобразное и новое миру, что обогащает другие цивилизации и может быть ими интегрировано, воспринято, без нарушения самой структуры этих цивилизаций. Нам не нравится безудержное потребительство Запада, но это не значит, что мы готовы отказаться от кондиционеров и мобильных телефонов. У нас вызывают неодобрение выплески экстремизма в арабо-исламском мире, но это не значит, что ислам не несет в себе важнейшие элементы социальной солидарности и прочные семейные ценности.
Необходимо признание, что нет сильных и слабых цивилизаций, и технологическое превосходство одной из них еще не означает превосходство духовное, и технологии, прежде всего информационные, не должны использоваться для подавления и разрушения нравственных, духовных и культурных основ других цивилизаций. Все цивилизации имеют право на защиту от вездесущего Голливуда и фаст-фуда, собственное экологическое и нравственное пространство.
Еще один элемент идеологии, которую может принести с собой сегодняшнее Общество — самоограничение и толерантность. Ни одна цивилизация не вправе претендовать на безграничную универсальность и покрытие всех без остатка материальных и духовных потребностей и внутренних импульсов человека. Одинаково ущербны тупики консьюмеризма ведущие к роботизации жизни и разрыву социальных связей, и отрицание благ цивилизации талибами и другими исламскими радикалами, в том числе из Исламского джихада. А это значит, что чем технически совершенней цивилизация, тем чутче она должна относиться к голосу небольших и слабых в технологическом отношении собратьев.
Как член Совета Императорского Православного Палестинского Общества, которое уже 120 лет служит диалогу России и Ближнего Востока, могу сказать, что многие из вышеназванных принципов могут лечь в основу работы ИППО и многие из них уж им использовались, что и привело к созданию уникального феномена, который носит название Русская Палестина, что само по себе есть явление, говорящее о том, что во многом разные и непохожие цивилизации могут сосуществовать даже на одной земле и приносить пользу друг другу, не разрушая ни себя, ни окружающих.
В заключении хотел бы процитировать известное многим в этой аудитории высказывание русского мыслителя Петра Чаадаева, которого не все любят за жесткую критику некоторых сторон русской жизни, за тягу к католицизму, но некоторые мысли которого, на мой взгляд, заслуживают внимания. Вот что он говорил:
Спасибо за внимание.
Если мы отвлечемся от конкретных форм деятельности ИППО в первый период ее созидательного подвижнического труда, то мы можем с большей или меньшей долей уверенности говорить, что создание Общества было частью системного ответа на кризис российской внешней и внутренней политики после поражения России в Крымской войне, которая, как известно, была лишь одной из фаз борьбы за османское наследство и за контроль над Святыми местами, о чем здесь упоминали выступавшие. Вся дипломатическая переписка того времени полна описанием перипетий этой борьбы великих держав.
Конечно, сам проект ИППО начал рождаться намного раньше Крымской войны, но его реализация была ею ускорена и наполнена во многом новым содержанием. Глубоко продуманный план обеспечения российского присутствия в Святой земле, идеологически опирался на известную уваровскую формулу 1832 года «православие, самодержавие, народность». И если внешнеполитический расчет состоял в том, чтобы Россия могла закрепиться в Святой земле, то с точки зрения внутренней политики он имел своей задачей укрепить за счет религиозного компонента основы монархии после чувствительных ударов, которые ей нанесли декабристы и военные поражения середины 50-х годов девятнадцатого века.
Проект двигался монаршей волей, но впервые с появлением ИППО была предпринята попытка опереться в реализации целей монархии на широкие народные массы, которым предлагалась возможность физически, через паломничество, прильнуть к святыням христианства и осознать себя через это причастными к вечным ценностям, защиту которых русская самодержавная власть провозглашала одним из своих приоритетов. При этом власть опиралась на один из главных своих ресурсов – глубокую и искреннюю веру русского народа в Спасителя. Беспрецедентная массовость паломничества, о которой говорили многие выступавшие, правильность этого расчета подтвердила. В этом была оригинальность проекта, которая придала ему высокую резистентность и устойчивость.
В то же время следует отметить, что отличительная черта проекта ИППО состояла в том, что организованный им, как здесь говорили выступавшие, мирный поход русских на Иерусалим не был циничным использованием правящей фамилией чувств верующих – он основывался на искреннем стремлении «верхов» и «низов» узреть горний Иерусалим, на глубоком желании царской семьи сплотить Россию перед лицом новых вызовов на основе истинной веры.
Другой особенностью того, дореволюционного этапа деятельности ИППО, было тесное взаимодействие государства и церкви, которые не были отделены друг от друга и представляли собой единую систему, действовавшую в соответствии с единым планом и едиными указаниями монарха.
Как представляется, успех проекта ИППО с точки зрения его восприятия местным населением в период с 1882 по 1915 год связан с тем, что Общество пришло на Святую землю не для завоевания Гроба Господня, как крестоносцы, и не для миссионерского навязывания православия и вообще какого-либо образа жизни или модели поведения. Оно пришло, как волхвы, ведомые вифлеемской звездой, которые принесли дары, но не взяли себе ничего. ИППО пришло, подарив тогдашнему населению исторической Палестины знания о Толстом и Достоевском, Чехове и Гоголе, Чайковском и Мусоргском, Брюллове и Тропинине и, как теперь выясняется, русские монеты в виде украшений и самовары, другие предметы быта и одежды, обычаи. Оно предлагало эти дары всем, кто желал их брать, без конфессиональных различий и привилегий. Оно давало то лучшее, что могла дать на тот период русская культура, ничего не отнимая у местных народов и не предлагая им дешевые бусы в обмен на нефть и другие природные ресурсы, как это имело место в колониальных проектах других стран мира. Общество и стоявшая за ним Россия, какие бы конкретно цели она тогда ни преследовала – укрепление ли самодержавия, или проникновение в Святую землю,— объективно несли с собой идеалы ненасилия и терпимости. С этими идеалами приходили в Палестину многие тысячи паломников из России к Святым местам. И эта политика дала добрые всходы понимания и доброжелательности местного населения и России друг к другу, которые плодоносят до сих пор. В деятельности Общества было много служения и мало корысти, и тем оно себя прославило. Стены православных соборов тому подтверждение. Такие храмы, как Троицкий собор или церковь Марии Магдалены, не возводятся за деньги, они созидаются верой.
Важно и то, что люди, занимавшиеся развитием проекта ИППО, были людьми глубоко увлеченными и несомненно высокообразованными, проникнутыми высокой духовностью. Именно им мы обязаны тем, что у проекта ИППО появились такие важные измерения как образовательное и научное, включая археологическое, что позволило Обществу достойно войти в историю Иерусалима и Святой земли в целом, а также пережить времена смуты и гонений на веру.
Сегодня Общество, конечно, другое и действует в принципиально других исторических условиях. Это уже не квазигосударственная структура, а международная, подчеркну — международная, а не чисто российская, неправительственная общественная самоуправляемая организация, имеющая с июля 2005 года статус наблюдателя при Экономическом и социальном совете ООН, которая действует в демократической стране и на демократических принципах. Сегодня это не государственный проект, а общественная инициатива ученых, дипломатов, общественных деятелей, депутатов Думы, бизнесменов, деятелей Церкви, т. е. всех тех, кого мы называем гражданским обществом. Эти люди, в том числе собравшиеся здесь, обеспокоены сохранением и развитием того исторического наследия, которое оставило Общество, в том числе и, прежде всего, на Святой земле.
Общество не намерено заниматься и не занимается политикой и коммерцией. Оно равноудалено и от церкви, и от государства, которые оказывают ему моральную поддержку. Оно занимается возрождением традиционных направлений – паломничества, научной, о чем ярко говорил заместитель председателя Общества Н. Н. Лисовой, образовательной, медицинской деятельности, не ставя перед собой задачи прозелитизма, которые ему не свойственны. Так с недавних пор в Вифлееме работают курсы русского языка и музыки под эгидой ИППО, на учебу в Россию приняты первые студенты по линии Общества, есть намерение открыть русский культурный центр в Святой земле.
Что же еще роднит нынешнее ИППО, кроме традиционных направлений деятельности, Устава и правопреемства с Обществом императорского периода?
Думается, это народность и стремление восстановить утраченные за десятилетия государственного атеизма духовные связи России с Иерусалимом, который продолжает оставаться центром духовного и интеллектуального притяжения для всех русских и православных. В российском обществе сейчас есть и религиозный ренессанс, и духовная жажда, и Общество может помочь ее утолить, развивая паломничество и распространяя знания о Святой земле, о земном и небесном Иерусалиме. Иными словами, Общество может служить своему народу, опираясь на убеждение, что древняя связь России со Святой землей, о которой так убедительно говорили выступавшие на этой конференции, есть источник духовного обновления страны, в котором она остро нуждается.
Но что Общество может сделать такого, что было бы нужно самим народам, проживающим на Святой земле, кроме образования, как оно может быть им полезным, как оно может послужить народу Израиля и палестинцам?
Думается, оно может быть полезным, если придет как сила мироносная и примиряющая, как сила, приходящая к народам, уставшим от войн и конфликтов с идеей диалога цивилизаций, а не их бесконечной и бесплодной борьбы. Для этого, конечно, необходимо само признание того, что цивилизаций много, и каждая из них самобытна и самоценна, несет в себе не только аутентичный миф, а собственное послание миру, которое должно быть уважительно прочитано и понято. Земля, лишенная хотя бы одной из цивилизаций, будет бедна, как лес, в котором растут одни осины и березы, но нет елей и сосен.
Каждая цивилизация несет в себе черты, которые вызывают как приятие, так и неприятие других цивилизаций, и с этим нельзя не считаться. Но каждая из них дает нечто своеобразное и новое миру, что обогащает другие цивилизации и может быть ими интегрировано, воспринято, без нарушения самой структуры этих цивилизаций. Нам не нравится безудержное потребительство Запада, но это не значит, что мы готовы отказаться от кондиционеров и мобильных телефонов. У нас вызывают неодобрение выплески экстремизма в арабо-исламском мире, но это не значит, что ислам не несет в себе важнейшие элементы социальной солидарности и прочные семейные ценности.
Необходимо признание, что нет сильных и слабых цивилизаций, и технологическое превосходство одной из них еще не означает превосходство духовное, и технологии, прежде всего информационные, не должны использоваться для подавления и разрушения нравственных, духовных и культурных основ других цивилизаций. Все цивилизации имеют право на защиту от вездесущего Голливуда и фаст-фуда, собственное экологическое и нравственное пространство.
Еще один элемент идеологии, которую может принести с собой сегодняшнее Общество — самоограничение и толерантность. Ни одна цивилизация не вправе претендовать на безграничную универсальность и покрытие всех без остатка материальных и духовных потребностей и внутренних импульсов человека. Одинаково ущербны тупики консьюмеризма ведущие к роботизации жизни и разрыву социальных связей, и отрицание благ цивилизации талибами и другими исламскими радикалами, в том числе из Исламского джихада. А это значит, что чем технически совершенней цивилизация, тем чутче она должна относиться к голосу небольших и слабых в технологическом отношении собратьев.
Как член Совета Императорского Православного Палестинского Общества, которое уже 120 лет служит диалогу России и Ближнего Востока, могу сказать, что многие из вышеназванных принципов могут лечь в основу работы ИППО и многие из них уж им использовались, что и привело к созданию уникального феномена, который носит название Русская Палестина, что само по себе есть явление, говорящее о том, что во многом разные и непохожие цивилизации могут сосуществовать даже на одной земле и приносить пользу друг другу, не разрушая ни себя, ни окружающих.
В заключении хотел бы процитировать известное многим в этой аудитории высказывание русского мыслителя Петра Чаадаева, которого не все любят за жесткую критику некоторых сторон русской жизни, за тягу к католицизму, но некоторые мысли которого, на мой взгляд, заслуживают внимания. Вот что он говорил:
«Россия слишком могущественна, чтобы проводить национальную политику, ее политика в мире есть политика рода человеческого. Провидение создало нас слишком великими, чтобы быть эгоистами; оно поставило нас вне интересов национальностей и поручило нам интересы человечества. Все наши мысли в жизни, в науке, искусстве должны отправляться от этого и к этому приходить, в этом наше будущее, в этом наш прогресс; мы представляем огромную непосредственность без тесной связи с прошлым мира, без какого-либо безусловного соотношения к его настоящему, в том наша действительная логическая данность и, если мы не поймем и не признаем этих наших основ, весь наш последующий прогресс будет лишь аномалией, анахронизмом, бессмыслицей».
Спасибо за внимание.
теги:
предпосылки создания ИППО задачи ИППО преемственность целей ИППО ИППО как русская миссия история-исторические обзоры
Поделиться:
