Константин Михайлович Базили
и русское консульство в Бейруте

В 1839 г. было основано консульство России в Бейруте. Это важное событие, изменившее существенным образом некоторые векторы ближневосточной политики Петербурга, имело свои предпосылки. Результаты же перемещения российского консульства из Яффы в Бейрут оказались необычайно эффективными.

Говоря о предпосылках основания консульства, следует прежде всего рассмотреть международную обстановку, которая сложилась накануне учреждения бейрутского консульства. В 1833 г. был подписан выгодный для России Ункяр-Искелесский договор с Османской империей. Султан закрыл проливы Босфор и Дарданеллы для иностранных военных флотов, кроме русского. Россия обязывалась оказать султану военную помощь по его просьбе [1]. Фактически был создан русско-турецкий союз, открывавший большие возможности для активизации деятельности военнослужащих, дипломатов, купцов, миссионеров и паломников из России во внутренних провинциях Османской империи, включая и Святую Землю.

Выгоды Ункяр-Искелесского договора, однако, вскоре были утрачены. Это произошло сразу после утверждения императором Николаем I предложения канцлера К. В. Нессельроде об учреждении консульства в Бейруте. Изнурительные переговоры между британскими и русскими дипломатами завершились подписанием в 1840 и 1841 гг. 2-х Лондонских конвенций о Проливах. Николай I рассчитывал, что в обмен на уступку о Проливах, на разрешение британским кораблям проходить в Мраморное и Черное моря, Великобритания пойдет на соглашение с Россией о разделе Османской империи на сферы влияния. Однако британские дипломаты только выслушивали российские предложения в неофициальных встречах. В действительности, ничего не было сделано. Англия опасалась возрастания влияния России на Востоке и, в особенности, русского захвата Константинополя. Еще одна причина, по которой Россия подписала невыгодное Лондонские конвенции, состояла в том, что в них не участвовала Франция, активно действовавшая на Христианском Востоке [2].

Дипломатическая неудача Петербурга не только не усугубилась перемещением консульства в Бейрут, но, напротив, стало ясно, настолько важным и своевременным оказался этот шаг. Здесь мы переходим к рассмотрению собственно ближневосточных реалий, приведших к созданию консульства.

В 1830-е годы город Бейрут был реальным политическим и торговым центром Сирии, сирийской провинции Османской империи.

Государственный канцлер К. В. Нессельроде в записке на имя императора подчеркивал следующие моменты.

1. В духовной сфере Бейрут представляет особую важность для православной России, так как «секта Униатов, посягающая на потрясение Православия в самих его основаниях, более всего распространилась в северной части Сирии, и именно между Алеппо и Бейрутом, тогда как она имеет очень мало последователей и почти бессильна в окрестностях Яффы и во всей Иерусалимской епархии». По этой причине требуется постоянное присутствие консула России в Бейруте [3].

2. В то время как в Яффе нет значительной торговли, в Бейруте она значительно возросла. Там обосновалось более 40 купеческих домов, в том числе, несколько русских. Бейрутский порт находится в постоянном сообщении с Египтом, он превратился в крупнейший рынок Сирии. Сюда приезжают торговые суда всех европейских держав. Кроме того, консулы этих держав пребывают в Бейруте, тогда в Яффе работают подчиненные им консульские агентства[4].

3. Географическое положение Бейрута дает много политических выгод, поскольку город «отстоит на один день пути от Дамаска, местопребывания нынешнего Генерал-губернатора Сирии. Близость расстояния доставила бы консулу нашему удобство во всех случаях некоторой важности обращаться непосредственно к Главному начальнику и избегать тех проволочек по делам служебным, которые встречаются теперь от переписки и переговоров сначала с Губернатором Яффы, потом с Пашою Бейрутским, непосредственным его начальником и, наконец, с Шериф пашою Дамасским» [5].

4. Сирия стала в последние годы объектом военных усилий египетского паши Мухаммеда Али. Находясь в Бейруте, российский консул мог бы скорее и более надежно добывать сведения о происходящем в этой провинции и быстро сообщать их по инстанции руководству [6].

Сообщая вышеназванные аргументы, К. В. Нессельроде предложил императору переместить русского консула из Яффы в Бейрут, во-первых, «для Вашего наблюдения за духовными делами», а, во-вторых, «за ходом политических событий в Сирии, заслуживающих ныне особенного внимания Правительства» [7].

Назначенный в Яффу консулом коллежский секретарь К. М. Базили сразу получил, по словам К. В. Нессельроде, поручение собрать данные по вопросу о возможности перемещения консульства. Собранные сведения говорили в пользу Бейрута, и К. В. Нессельроде в уже цитировавшейся записке уведомил императора, что российский посланник в Константинополе А. П. Бутенев после контактов с генконсулом России в Александрии графом Медемом предложил назначить бейрутским консулом К. М. Базили.

В Яффе предлагалось учредить консульское агентство во главе с греческим вице-консулом Марабутом, который, по характеристике А. П. Бутенева, «уже управлял делами нашего Консульства, исповедует Православную веру, говорит по-русски и… своей хорошей нравственностью и правилами вполне заслуживает доверия Правительства» [8].

Последний вопрос, который мог возникнуть в связи с перемещением консульства, касался заботы о многочисленных русских паломниках. Однако, меры, принятые российской миссией в Константинополе и консульством в Яффе (последнее было учреждено в 1820 г.) дали возможность русским богомольцам без особой опаски совершать паломничество, «существенную надобность в попечении и пособиях Консула,— говорилось в записке К. В. Нессельроде,— они встречают лишь по возвращении из Иерусалима, откуда обыкновенно приезжают в Яффу все разом, вместе с поклонниками иностранных исповеданий, и нередко без способов содержания себя» [9]. По этой причине посланник А. П. Бутенев настаивал на том, чтобы К. М. Базили ежегодно приезжал в Яффу ко времени возвращения туда паломников для оказания им помощи.

На архивном документе (записке К. В. Нессельроде) стоит утверждающая фраза «Быть по сему. Николай. Из С.-Петербурга. 20 декабря 1839 г.». Так было принято решение о создании российского консульства в Бейруте.

Прежде чем перейти к описанию инструкций, данных российскому консулу Бейрута и Палестины (так назывался новый пост) К. М. Базили, следует сделать несколько биографических штрихов к портрету этого выдающегося дипломата России.

Константин Михайлович Базили родился в Стамбуле 3 февраля 1809 г. в богатой греческой семье, которая внесла значительный вклад в греческое освободительное движение против османского ига. В период греческого восстания 1821 г. Михаил Васильевич Базили вынужден был бежать из Стамбула в Триест, а затем в Одессу.
Его сын Константин получил хорошее образование в привилегированной Нежинской Гимназии высших наук. Среди соучеников К. Базили были Н. В. Гоголь, Н. В. Кукольник, будущий поэт Е. П. Гребёнка, поэт-переводчик В. И. Любич-Романович, профессор права П. Г. Редкин, литератор Н. Я. Прокопович, художник А. Н. Мокрицкий, дипломат И. Д. Халчинский и другие [10]. Годы учебы в Нежинской гимназии и одесском Ришельевском лицее приобщили Базили к русской культуре; он почувствовал себя россиянином.

В декабре 1833 г. Константин Михайлович, получив самый низший чин — актуариуса, был определен в действительную службу в Азиатский департамент МИД. Там он использовал свои знания 7 иностранных языков.

В 1838 г. скончался русский консул в Яффе, на его место и был назначен К. М. Базили. Он находился в это время в Стамбуле (лидером греческой общины Стамбула был его отец). Оттуда в августе 1839 г., согласно инструкции посланника в Стамбуле А. П. Бутенева, Константин Михайлович направился в Александрию для представления генеральному консулу графу Медему [11]. Приезд в Александрию был вызван тем фактом, что в период египетской оккупации Сирии все российские консулы и консульские агенты Сирийской провинции подчинялись генеральному консулу в Александрии. В 1839 г. таковым был граф Медем. К. М. Базили должен был не только познакомиться с нашим генеральным консулом, но и получить от него подробные инструкции и указания.

Именно в это время российские дипломаты активно обсуждали вопрос о создании консульства в Бейруте. Решение о перемещении консульства застало К. М. Базили в Александрии, и в Ливан Константин Михайлович прибыл в звании российского консула Бейрута и Палестины.

Новый консул получил инструкцию, в которой центральное место занимали вопросы религии и восточной церкви. К. М. Базили предписывалось:


Таким образом, в лице бейрутского консула Россия открыто брала под покровительство православное население Османской империи в ответ на резкое усиление католической (униатской) и протестантской активности и политической деятельности агентов Франции, Великобритании и США [13]. Защита православных в Святой Земле позднее стала одной из задач образованного в 1882 г. Императорского Православного Палестинского Общества [14]. Перемещение консульства в Бейрут явилось, следовательно, очень серьезным шагом на пути усиления российского влияния в Святых Местах и вообще на территории Османской империи.

Дальнейшие события показали правильность, мудрость и своевременность решения 1839 г. К. М. Базили точно определил характер вспыхнувшего в 1841 г. друзско-маронитского конфликта и даже предложил свой план урегулирования. Среди причин гражданской войны консул указывал:


К. М. Базили выступал за ограничение крупного помещичьего землевладения и распределение земельных участков среди крестьянства. Он предлагал турецким властям поставить мусульманина-неливанца во главе администрации Горного Ливана.

Российскому консулу удалось также в буквальном смысле слова спасти православных города Захле от погрома мусульманских фанатиков [15]. Этот факт свидетельствует о необычайно высоком авторитете российского дипломата.

К. М. Базили сумел наладить хорошие рабочие отношения с первым начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандритом Порфирием (Успенским). Вместе они способствовали делу православного просвещения и собиранию арабских рукописей.

В 1843 г. бейрутский консулат был преобразован в генеральное консульство, и Базили стал генеральным консулом, начальником российской консульской службы всей Сирии [16]. Любопытно заметить, что, кроме собственно дипломатической деятельности, Константин Михайлович стал автором целого ряда научно-прикладных разработок. Среди них следует назвать:

Работы К. М. Базили высокоценны не только по их чисто прикладному политическому значению. Они являются ценным историческим источником для исследователей Сирии и Палестины первой половины XIX века.

Личная жизнь К. М. Базили была полна испытаний. В период службы в Сирийской провинции он пережил смерть сына-первенца и своей супруги.

В 1853 г., в связи с началом Крымской войны, К. М. Базили спустил государственный флаг над зданием бейрутского генерального консульства и выехал в Италию, а оттуда в Россию. В 1856 г. он участвовал в Парижской мирной конференции. Имя К. М. Базили стоит в одном ряду с другими выдающимися российскими дипломатами и учеными и не должно быть забыто. Деятельность нашего консула должна служить примером бескорыстного служения Родине и Церкви для современных дипломатов РФ, исследователей Святой Земли и всех православных людей, кто верит в особые духовные связи России и Палестины.

В заключение авторы хотели бы поблагодарить Чрезвычайного и Полномочного Посла РФ, доктора исторических наук, профессора Олега Герасимовича Пересыпкина за предоставленные архивные материалы.
____________
Примечания

[1]. Киняпина Н. С. Внешняя политика России первой половины XIX века. М.: Высшая школа, 1963. С. 188–190; Сирия, Ливан и Палестина в описаниях российских путешественников, консульских и военных обзорах первой половины XIX века. М.: Наука, 1991. С.170–171; Российская дипломатия в портретах/ Под. ред. А. В. Игнатьева, И. С. Рыбаченок, Г. А. Санина. М.: Международные отношения, 1992. С. 178.
[2]. Киняпина Н. С. Ук.соч. С. 221–225.
[3]. Нессельроде К. О перемещении консульства из Яффы в Бейрут// Архив Посольства Российской Федерации в Ливанской Республике.
[4]. Там же.
[5]. Там же.
[6]. Там же.
[7]. Там же.
[8]. Там же.
[9]. Там же.
[11]. Там же. С. 241, 244.
[12]. Там же. С. 244.
[13]. Так, в 1819 г. появились первые американские миссионеры протестантских деноминаций, и правительство США объявило своей главной задачей защиту этих людей. Целью миссионеров было образование местных церквей, возглавляемых пасторами из числа местных жителей. Культуртрегерские операции американцев включали массовое издание протестантской Библии на арабском языке, проведение пропагандистских акций различного профиля — Колобов О. А. Соединенные Штаты Америки и проблема Палестины. Монография. Н. Новгород: Изд-во ННГУ, 1993. С.34.
[14]. Трутнев В. Русская дипломатия и Российское Императорское Православное Палестинское общество (по материалам АВПР)// Дипломатический ежегодник/ Отв. ред. О. Г. Пересыпкин. М.: Международные отношения, 1992. С. 250.
[15]. Смилянская И. М. Ук.соч. С.245–246.
[16]. Там же. С. 244.
[17]. «Записка о внешней торговле Сирии», торгово-экономические обзоры, «Османская армия и описание ее сирийской части» и некоторые другие работы генерального консула К. М. Базили опубликованы в: Сирия, Ливан и Палестина. С.254–309.