Сергей Степашин: Мы шли не с оружием. Мы шли с гуманитарной миссией, с русским языком и культурой

Святая Земля. Иерусалим. Палестина. Эти слова имеют огромное значение для каждого православного человека. Миллионы русских богомольцев на протяжении столетий устремлялись душой и сердцем сюда, в места земной жизни Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, апостольских подвигов Его учеников и, наконец, множества христианских святых. Здесь в XII столетии от Рождества Христова отошла ко Господу преподобная княгиня-инокиня Евфросиния Полоцкая. Здесь же покоятся честные мощи преподобномученицы века XX – Великой княгини Елисаветы Феодоровны, второй главы Императорского Православного Палестинского Общества, учредителем и первым председателем которого был её убиенный эсером-террористом Каляевым супруг – Великий князь Сергий Александрович Романов.

Императорское Православное Палестинское Общество (ИППО) – международная научная и гуманитарная организация, уставными задачами которой являются содействие православному паломничеству на Святую Землю, научное палестиноведение, востоковедение и гуманитарное сотрудничество с народами Ближнего Востока. Основано указом императора Александра Третьего 21 мая 1882 года, в день памяти святых равноапостольных Константина и Елены, как Православное Палестинское Общество. В 1889 году получило почётное наименование «Императорское».

В годы советского лихолетья Палестинское Общество было разделено на две независимые организации – российскую и зарубежную, его деятельность во многом угасла. Лишь в 1992 году Российскому Палестинскому Обществу было возвращено историческое наименование – «Императорское Православное» – и началась непростая работа по возрождению русского присутствия на Святой Земле. Оценку деятельности Общества дал Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл:

«Обществу необходимо продолжать свою деятельность по возвращению утраченной исторической российской собственности, которую своими усердными трудами некогда собирали наши предшественники, особенно ту её часть, которая некогда принадлежала ИППО. Процесс очень непростой, но, как свидетельствует опыт возвращения Сергиевского подворья, когда усилия государства, Церкви, Православного Палестинского Общества складываются, тогда работа продвигается достаточно скоро и успешно...»

Действительно, в течение последних лет, с тех пор как в 2007 году Императорское Православное Палестинское Общество возглавил известный русский государственный деятель Сергей Вадимович Степашин, деятельность Общества активизировалась на всех направлениях – от научно-гуманитарных и церковно-общественных до поистине геополитических. И нет сомнений, во многом именно от того, сможет ли Государство Российское возродить свои былые позиции на Святой Земле, зависит её будущее. 

Юрий Пронько: По словам Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, выдающаяся роль в обновлении Общества, признании его как в России, так и на Ближнем Востоке принадлежит Сергею Степашину, нынешнему руководителю Императорского Православного Палестинского Общества. В студии телеканала «Царьград» – Сергей Степашин.

Сергей Вадимович, здравствуйте.

Сергей Степашин: Здравствуйте.

Фото: Телеканал «Царьград»

Ю.П.: 135 лет. Веха. Большая веха. Разные этапы, разные эпохи в судьбе нашего с Вами Отечества, по внешнему периметру. Собственно, Ваша оценка этого пути.

С.С.: Первое – то, что несмотря на все перипетии, связанные с событиями 1917 года, столетие которых мы отмечаем, Октябрьской революции, или переворота, как называли даже сами большевики, Общество всё-таки сохранялось.

Здесь была одна небольшая неточность, что в советское время Общество как бы угасло. Да, оно не стало императорским, не стало православным и понятно, почему. Оно стало Палестинским, и оно очень активно работало в рамках Российской академии наук. Наши ведущие историки, исследователи, востоковеды, академики, известные всему миру, работали в этом Обществе. И изучение Палестины, исследования продолжались, и очень активно. Увы, они были лишены возможности побывать на Святой Земле, большей частью своей, до конца 1980-х годов.

Ю.П.: В силу политических обстоятельств?

С.С.: У нас с Израилем не было дипотношений. Но работу они свою делали. В этом уникальность Общества – то, что оно не пропало даже в годы советской власти, поменяв в какой-то степени свою направленность и своё название. Это первое.

И второе, мы всё-таки старейшая неправительственная организация в стране. У нас есть Географическое, Историческое, но...

Ю.П.: Они ещё могут с вами посоперничать.

С.С.: Они с нами не спорят, потому что они воссоздались, но с несколько иным наименованием и с несколько иными функциями.

Ю.П.: А здесь было непрерывно?

С.С.: Здесь непрерывно, всё-таки так. И в 1992 году Президиум Верховного Совета РСФСР, я, кстати, тогда был членом Президиума, правда, не знал, что я потом возглавлю это Общество, вернул ему историческое название. И наш Устав сегодняшний – он во многом совпадает с тем уставом, который в своё время утвердил ещё Александр Третий. Поверьте мне, это дорогого стоит. У нас Конституция меняется, и страна меняется, и власти меняются. А мы сохранили вот то, что нам дал в своё время ...

Ю.П.: Это принципиальное значение.

С.С.: Абсолютною.

Ю.П.: Императорское и Православное.

С.С.: Абсолютно. Это история. Православное – понятно, почему. Вот Палестинское, кстати, тоже вызывает много вопросов. Я напомню одну небольшую историю.

В своё время как раз по Сергиевскому подворью мы вели очень активную работу. Я, кстати, два письма лично возил двум премьер-министрам Израиля, в том числе нынешнему Нетаньяху, тогда он был президентом страны, от Владимира Путина. И нам здорово помогала Ципи Ливни, тогдашний министр юстиции и вице-премьер. Она чуть не стала, кстати, премьер-министром Израиля. У меня были с ней хорошие личные отношения. Она мне говорит: «Сергей, всё понимаю, но Палестинское». Я говорю: «Ципи, что Вас смущает?» Они всё время ассоциативно связывают название с тем, что мы представляем только Палестину. Я говорю: «Историю знаете? Географию своей земли знаете?»

Ю.П.: Министр юстиции Израиля?

С.С.: Да. Она так немножко подобиделась, конечно. Пришлось рассказать, что Палестина, по тем временам это нынешний Израиль, это нынешняя Палестина, это Иордания, это Ливан, это часть Ирака и вся Сирия. Вот это и была Палестина. Всё это есть Святая Земля.

Ю.П.: После этого вопросы были сняты?

С.С.: После этого они нам здорово стали помогать. И сейчас в Израиле, кстати, как ни странно, лучше знают об истории нашего Общества, чем в нашей стране.

Ю.П.: А в чём причина?

С.С.: Ну, во-первых, всё-таки Иерусалим – это Святая Земля. Как бы там ни складывались взаимоотношения...

Ю.П.: Да, русский человек – это православный человек.

С.С.: Да. Поэтому, конечно, и в Израиле с большим интересом относятся к нашей работе. Более того, то же Сергиевское подворье, та же наша гуманитарная работа, которую мы ведём, и возможность вести диалог с руководством Палестины... Я, кстати, подчёркнуто говорю именно Палестины. И в Израиле никого это не смущает. Даёт возможность нам быть такой «мягкой силой» подчас во взаимоотношениях между очень напряжённой ситуацией между Палестиной и Израилем. Это, кстати, новелла в нашей работе сегодняшней, то, чего не было в ИППО в то время, собственно, и предмета не было, вы помните. За исключением того, что всей этой землёй владели османы, Османская империя.

Ю.П.: А вот если сейчас анализировать Вашу работу, работу Ваших коллег, это в большей степени политическая работа? Патриарх Кирилл говорил о необходимости возвращения собственности, которая ранее принадлежала. Это научная деятельность, паломничество. Что в приоритете?

С.С.: Трудно выделить приоритет. Но, наверное, всё-таки приоритетом стало то, чего не было, опять же, в силу исторических событий. Мы несколько неожиданно для себя, это было 4,5 года назад, когда я съездил в Дамаск, когда все на Асаде поставили крест, к слову, и в нашей стране все считали, что вот-вот он падёт. Готова была эвакуация  нашего посольства. У меня была встреча с ним, серьёзный разговор. Затем я информировал о своей поездке Владимира Путина. И мы взяли на себя, и хочу подчеркнуть, несколько несвойственную по нынешним временам и по тем временам функцию. Мы направили в Сирию первую гуманитарную помощь – это 25 грузов, несколько десятков тонн. Мы даже посчитали, где-то на 1,5-2 миллиона долларов, причём это не бюджетные копейки, это сбор у людей.

Автор фото: Антон Новодережкин /ТАСС

Мы создали Центр защиты христианства на Ближнем Востоке. Впервые эта тема была обозначена официально. И сначала меня даже пытались обвинить, что я лезу не в своё дело и в политику. Как вы знаете, сегодня тема защиты христианства на Ближнем Востоке выведена в площадку ООН. И два года назад ИППО и Сергей Лавров, мы с МИДом работаем вместе.

Ю.П.: Очень тесные контакты?

С.С.: Один из моих замов Михаил Богданов, спецпредставитель по Африке и Ближнему Востоку, заместитель министра иностранных дел. Что значит тесно – вместе. Так вот, впервые на площадке ООН, в Совбезе, был поставлен вопрос именно Россией. И нас поддержали. Дальше вы помните – визит, встреча Патриарха с Папой Римским. А за год до этого ваш покорный слуга был в Ватикане и встречался с тем же Папой Римским и кардиналами, где мы в повестку дня внесли вопрос взаимодействия некогда очень серьёзно спорящих между собой, я этой темы не касаюсь, православных и католиков. Вот это новая тема.

Ю.П.: Но есть объединяющая тема. Это защита...

С.С.: Безусловно. Защита христианства на Ближнем Востоке. Вот это совершенно новая тема. И, мне кажется, сегодня она наиболее актуальна. Мы начали строить школы, даже там, где ещё идёт война. Заложили фундаменты уже в Дамаске.

Ю.П.: А для чего Вы это делаете?

С.С.: Во-первых, это то, чем занималось наше ИППО испокон века. Это дань нашей истории. При царе-батюшке знаете, сколько в Сирии было школ русских? 80.

Ю.П.: 80. Русских школ.

С.С.: Только на территории нынешней Сирии. А всего 120 на Ближнем Востоке. Как вы думаете, почему арабы и при Советском Союзе, мне мой друг Евгений Максимович (Примаков – прим.ред.) много об этом говорил, и сейчас к нам относятся очень хорошо? Мы шли не с оружием. Мы шли не как оккупанты и захватчики. Мы шли с гуманитарной миссией, с русским языком, культурой и школами. И сейчас надо...

Война закончится. Что останется на поле брани после этого? Школы. Ведь, опять же, после встречи моей с Асадом, я не думаю, что я тут сыграл главную роль, и всё же. Русский язык сегодня является главным иностранным языком в Сирии.

Ю.П.: Потрясающе, Сергей Вадимович.

С.С.: Потрясающе. Надо же считать вперёд. Вот это и называется геополитика.

Ю.П.: И «мягкая сила».

С.С.: «Мягкая сила», но очень твёрдая.

Ю.П.: Я сейчас зацеплюсь за Вашу же фразу о том, что в Палестине знают Общество лучше и больше, чем в России. А получается, что на самом деле не только в Палестине. 

С.С.: В Палестине, в Ливане, в Иордании, в Сирии и в Израиле.

Ю.П.: А почему мы не знаем? Вот Вы сейчас рассказали о том, что в Сирийской Арабской Республике русский язык фактически главный язык, то, что у нас в России... иностранный язык, да? Но ведь об этом никто не знает.

С.С.: Ну как никто. В принципе...

Ю.П.: Нет, русский круг, конечно, знает.

С.С.: Я об этом говорил, и даже на наших ведущих телеканалах. Давайте откровенно, мы про телевидение сейчас говорим – кому это интересно? Русский язык, прочее. Вот если бы убили кого-нибудь.

Ю.П.: Нам с Вами, русским.

С.С.: Это нам. Вот если бы убили кого-нибудь или застрелили, или Навальный на площадь пошёл – вот это интересно. Я упрощаю.

Ю.П.: Я понимаю.

С.С.: Я упрощаю. Но всё же, наверное, действительно людям нужно об этом говорить, потому что это лицо моей страны. Это, кстати, лицо Церкви, это лицо МИДа. Поэтому я сегодня с вами.

Ю.П.: А можете мне рассказать и нашим зрителям о своей теперь уже небезызвестной поездке в Царьград, в Стамбул нынешний? Насколько я понимаю, Вы встречались и с Первоиерархом Вселенской Церкви, то, что называется Святейший Патриарх Варфоломей. Вы встречались с коллегами, представляющими турецкую сторону. И насколько я понимаю, и там Вы открыли тоже школу.

С.С.: Насчёт школы – нет. Там была заявка на то, чтобы мы оказали помощь... Школа там есть. Оказали помощь методическую. Им нужны учителя, им нужны книги. Вот это мы сделали. Я ещё президент Российского книжного союза. Кстати, в Турции, не только потому, что очень много наших. Только в Царьграде, как вы говорите, проживает на постоянной основе порядка 45 тысяч наших русских людей. В основном это женщины, которые вышли замуж за местных жителей.

Ю.П.: 45 тысяч наших соотечественников?

С.С.: Да, они там. Вообще, в Турции почти миллион. Мы почему-то тоже об этом не говорим. И когда я с ними там встретился, они ещё не стали членами ИППО, но потом сказали: мы готовы все вместе. Я говорю: ну вы что, у меня на всю страну две тысячи и ваших 30 тысяч. Вы нас перетянете тогда в Царьград снова. Они говорят: русский язык. Так востребован русский язык. Не только для их детей, но и для турок.

Ю.П.: Окружающих?

С.С.: Для турок. После того как мы, наконец-то, преодолели страшные события, связанные со сбитым самолётом, и с Турцией более или менее наладились отношения, по крайней мере, внешне. Ведь сейчас очень много рабочих поехало снова к нам сюда. Кстати, рабочие неплохие. И всем им нужен русский язык. Они прекрасно понимают: русский язык для Турции очень важен. А что касается моей поездки в Стамбул, в Царьград, давайте будем говорить Царьград, целью была презентация созданного Императорского Православного Палестинского Общества там. В связи с тем, что мы не религиозное общество... Я это, кстати, Варфоломею объяснил, Патриарху, чтобы он не обижался, что мы, русские, снова усиливаем своё влияние. Вы знаете, у нас есть элементы ревности такой. И не у нас только. Мы всё прекрасно понимаем, мы своё место знаем.

Я сказал, что мы неправительственная международная организация, поэтому мы действуем на основании законов тех стран, где мы презентуем себя. И Министерство внутренних дел в ближайшее время выдаёт сертификат – и мы будем зарегистрированы как юридическое лицо и в Турции. У нас вообще 19 зарубежных организаций.

Ю.П.: «Мягкая сила» начнёт работать.

С.С.: Безусловно. И была интересная встреча с Константинопольским Патриархом – он знал, подготовился прекрасно. Я рассказал ему не только об Обществе, но и чем мы занимаемся сегодня. Тогда у него маленькие такие нотки прозвучали как-то: вы тут с паломничеством, со всем остальным, а надо с нами вместе. Я говорю: давайте с вами вместе, давайте с вами вместе заниматься ещё благотворительной помощью. Давайте заниматься Сирией, Ближним Востоком. Как-то его энтузиазм немножко пропал.

Ю.П.: Пропал?

С.С.: Пропал, да. Я рассказал, чем мы занимаемся, буквально. В том числе моя страна, Россия на самом деле.

Ю.П.: Вообще, отличительная черта нашего с вами народа – это стремление к диалогу. Не к монологу, а к диалогу. То есть слушать и слышать того, с кем ты общаешься.

С.С.: Да, но закончили мы прекрасно. Мы прекрасно договорились о том, что я в ближайшее время направлю ему письмо с программой нашей совместной работы. Делить нам нечего, Бог един.

Ю.П.: Вы мне сказали, что русские цари очень предметно, отдавая себе отчёт, занимались нравственным воспитанием народа. И это ярко выражено именно на примере Императорского Православного Палестинского Общества. Можете сейчас коротко рассказать об этом? Потому что это вновь будет открытие нашей же собственной истории.

С.С.: Ведь сама задача, которая была поставлена перед ИППО, сначала его идеологическими родоначальниками – это был Антонин (Капустин), 200 лет которого мы отметили, – прикоснуться к этим святыням и вернуться другим. Сергей Александрович Романов после смерти матери, после убийства Александра Освободителя месяц там находился, молился. Как простой паломник. Без охраны, без випов. Тогда это можно было так, цари себя так вели и великие князья. Он понял, что такое для русской души, особенно изломанной и сложной, хотя он и Великий князь, но он тоже гражданин своей страны, как важно прикоснуться к этим святыням.

Я, кстати, на себе это почувствовал, когда первый раз был почти 20 лет назад на Святой Земле. И вот главная и первая задача тогда была поставлена: а пускай русские люди тоже смогут это почувствовать. Сходите к нам в музей ИППО, посмотрите фотографии. Очень бедные, если не сказать нищие. Нищие не душой, а своим социальным положением, материальным, в том числе люди. Вот поехали туда – и с какими лицами они возвращались. 60 тысяч.

Ю.П.: То есть это осязаемо?

С.С.: 60 тысяч каждый год, практически бесплатно, за копейки. Из Одессы паромами, потом пешком. Они располагались в подворьях, там их кормили. Там их лечили. 18 больниц было, кстати, 13 подворий. Там они мылись и стирались, там они отдыхали. И это была русская земля на Святой Земле. Даже название было Московия.

Вот это всё называлось Московия. 28 гектар Антонин (Капустин) приобрёл. Хрущёв за неделю до отставки маханул половину. Вот тоже антихрист, кстати, вот уж действительно настоящий антихрист. Сталин, кстати, после войны всё это хозяйство сохранил. Учёт провёл, и людей поставил. Он как бы в 1943–1944 годах к Богу повернулся, по-своему, правда, своим боком. Потому прекрасно понимал, что русская душа должна идти туда, а не к Пугачёву, не на бунт.

Много было ошибок, в том числе у Николая Второго, не буду сегодня об этом говорить. Трагические события 1917 года мы все помним, особенно следующего года: геноцид против семьи Романовых и убиение Елизаветы Фёдоровны... Но вот это даже Сталин чувствовал и понимал. Вот это и есть то, что мы сегодня называем нравственное воспитание. Ненавязчивое, аккуратное, элегантное, я бы сказал. Конечно, слово не очень-то, но...

Ю.П.: Но оно соответствует тому, что...

С.С.: Это тебя не мордой об стол, вы знаете, иди в строй и ходи с плакатами. Всё по-другому. 

Ю.П.: Сергей Вадимович, вот после этого даже сказанного, но всё-таки задам этот вопрос, по собственности. Вы уже затронули тему так называемого апельсинового договора.

С.С.: Апельсиновая сделка так называемая.

Ю.П.: «Апельсиновая сделка» товарища Хрущёва. Но есть же и другие в нынешнее время. Я не знаю, какое Вы даёте определение этим людям. Я имею в виду ситуацию вокруг Александровского подворья. Всё-таки есть поручение Управления делами Президента, было предписано провести необходимые юридические процедуры по оформлению... Я прямо поручение цитирую: по оформлению прав России на Александровское подворье, а также храм Александра Невского. Документы были поданы в Минюст Израиля, где, насколько я понимаю, находятся они. Или Вы сейчас меня поправите и объясните, что сейчас происходит.

С.С.: Когда я стал руководителем ИППО, ещё при Патриархе Алексии Втором, затем, после его безвременной кончины, стал Патриархом Кирилл. Мы были с ним знакомы ещё в бытность Алексия Патриархом, он занимался, вы знаете, международной деятельностью, и идея Александровского подворья была главной, даже более важной, чем Сергиевское. Потому что эта земля, этот небольшой кусочек Восточного Иерусалима, с моей точки зрения, важнее для нас даже, чем Херсонес, где крестил Владимир русских людей.

Эту землю, кстати, приобрёл Антонин (Капустин), причём таким подпольным путём. Это были земли Османской империи, и ничего купить у турок было нельзя. Как он обошёл турок. Конечно, из него получился бы великий предприниматель. И все документы сохранил. Мы сейчас нашли всё это в Стамбуле, эти грамоты. Это потрясающе, то, что сделал этот человек, потрясающе.

А почему он эту землю приобрёл, где было построено наше подворье и храм Александра Невского? Потому что это, с моей точки зрения, третья христианская, и не только, православная святыня вообще в мире. Это Порог Судных Врат. Чтобы было понятно зрителям, это особое место. Если там разобрать стеночку, ты выходишь прямо на Голгофу. Можете себе представить? Ты выходишь на Голгофу. 

Ю.П.: Третья святыня христианского мира.

С.С.: Да. Поэтому так важно, чтобы она стала наша. Там была длинная история. Там не был разрушен храм. Но права собственности были утеряны, к сожалению. И для нас важно сегодня не только вернуть и не столько вернуть, сколько получить то, что нам и принадлежит, то есть вернуть права собственности. Кстати, это поручение, о котором вы говорите, инициировал ваш покорный слуга. Я написал письмо Владимиру Владимировичу Путину. Собственно, ему передал это письмо. И было дано поручение. Но в связи с тем, что эта собственность за рубежом, естественно, поручение он мог дать Управлению делами. Сегодня занимается им наше Общество вместе с МИДом. В основном мы. Все документы были подобраны, переданы сейчас Министерству юстиции. Они затребовали ещё кучу разных документов. Некоторые из них для меня очень интересны.

Ю.П.: Минюст Израиля?

С.С.: Да, Минюст Израиля. Там документы вплоть до постановления Совета народных комиссаров. Вот решение Ельцина от 1992 года. И мы собрали такой фолиант, это целая докторская может быть. Настоящая, её ВАК не лишит, сто процентов, за неисторизм, скажем так. Мы потом всё это положим в наш музей. Для того, чтобы люди посмотрели, как эта вся история творилась.

Ю.П.: Поэтапно?

С.С.: Сегодня всё это находится в Министерстве юстиции. Я благодарю моих МИДовских товарищей. Я знаю, что наш президент немножко подтолкнул руководство Израиля. Поэтому мы ждём сего документа, с тем, чтобы сей кладезь наш культурный, исторический, христианский, православный перешёл в лоно моей страны. И самое важное другое. Там подвизался некий господин, такой Гофман-Воронцов, который попытался зарегистрировать своё ИППО. Хотя у меня есть соглашение с Марком Берлинским, который представляет Зарубежную Русскую Православную Церковь, и он же представлял зарубежное ИППО, в своё время. Мы с ним подписали соглашение, мы работаем вместе. Этот товарищ или гражданин, или господин – он у него водителем работал. Гофман-Воронцов оказался руководителем ИППО. Сказка. Везде, люди везде одинаковые. Вы понимаете, о чём я говорю.

Ю.П.: Ну смех и грех.

С.С.: Пытался зарегистрировать своё общество в Минюсте. Меня это, честно говоря, очень тревожило, я первый раз, может быть, об этом публично говорю. Но надо отдать должное Министерству юстиции и нашим адвокатам, которые работают в Израиле, а у нас очень хорошие адвокаты. В регистрации им было отказано. Официально в Израиле признано только одно общество – Императорское Православное Палестинское Общество, которое я возглавляю. И важно ещё другое – это Восточный Иерусалим, формально это территория Палестины. Поэтому мы получили, естественно, ответ положительный от президента Аббаса.

Ю.П.: Вы для себя этот временной промежуток определили?

С.С.: Если бы я был министром юстиции Израиля, я бы давно всё решил.

Ю.П.: То есть пока – на рассмотрении?

С.С.: На рассмотрении. Во-первых, нас туда могли не принять. Если не принимается, тогда всё понятно.

Ю.П.: Документы приняты?

С.С.: Документы приняли. Они уже там давно. Запросили дополнительный пакет, больше уже, собственно говоря, просить нечего.

Ю.П.: Вот уж бюрократия.

С.С.: Там наполовину наш народ, как пел Высоцкий. Но надо отдать им должное, они очень внимательны в этом плане, и, может быть, в чём-то правы. Вы знаете, можно подмахнуть – а потом нарваться на судебное решение и мировой скандал.

Ю.П.: А тут уж основательно...

С.С.: Тем паче, что тоже секрет Полишинеля они не будут делать. Ведь на это помещение, на подворье Александровское, в том числе и на храм Александра Невского, претендует сегодня Украина. И посол Украины в Израиле говорит, что это наше. ИППО говорит наше...

Вы знаете, сейчас уже понятно, что если бы не было Украины, вообще бы нас не было. И Израиль это прекрасно понимает. Что нужно сделать так, чтобы комар, как говорят в таких случаях, слово не юридическое, но очень точное, носа не подточил.

Ю.П.: Всё-таки неспроста среди них очень много юристов, адвокатов.

С.С.: Совершенно верно.

Ю.П.: 135 лет – веха. Дальше. Дальше – это...

С.С.: Дальше не годами будем мерить. Дальше я скажу главную задачу, которая существует. Я выступал на конференции, посвящённой юбилею ИППО: зал был полон, много людей моего возраста, постарше, чуть помоложе. Я сказал, что через пять лет, когда будет следующая конференция, мне бы хотелось, чтобы в зале как минимум половина были молодые люди. Вот это задача.

Ю.П.: Сергей Вадимович, огромное Вам спасибо. Мне было очень приятно с Вами увидеться на телеканале «Царьград».