Пантелеймон Крестович Жузе – историк христианского Востока
П. К. Жузе (1870-1942)
В последние годы существенно возрос интерес к изучению деятельности, научного творчества представителей казанской школы востоковедения XIX-XX вв. Остававшиеся в течение долгого времени нерассмотренными проблемы истории Казанской духовной академии, биографии ее преподавателей и система подготовки будущих миссионеров все чаще получают отражение в трудах современных исследователей. До сих пор неизученными являются биографии многих выдающихся ученых-востоковедов, среди которых выделяется Пантелеймон Крестович Жузе.
В тех редких публикациях, которые содержат упоминания о Жузе, указывается на то, что область научных интересов ученого включала три основных направления: изучение проблем ислама, арабского мира и ближневосточного христианства. На основании этого мы можем говорить о П.К. Жузе как исламоведе, арабисте и историке христианства на Ближнем Востоке. Последнее же из этих направлений изучено менее всего. К сожалению, неизвестны оценки П.К. Жузе как специалиста по церковным проблемам Востока. Малоизвестно отношение к научному творчеству Жузе его современников, остается оно без внимания и среди современных исследователей. Количество дошедших до нас отзывов о Жузе как ученом невелико, и все они касаются других областей интересов ученого. Так, известны положительные высказывания М.А. Машанова о Жузе как о педагоге[1]. Высоко была оценена его магистерская диссертация «Мутазилиты. Догматико-историческое исследование в области ислама», которая была удостоена Макарьевской премии в 300 рублей[2] . Его Полный русско-арабский словарь получил особый почетный отзыв Св. Синода, и по ходатайству обер-прокурора К.П. Победоносцева на его издание было выделено 1000 рублей[3]. Известны и характеристики его деятельности более позднего периода: «<…> за бакинский период своей деятельности дал много полезных статей и переводов в связи с разработкой арабских материалов по истории Кавказа»[4]. Высоко оценивал Жузе как ученого-исламоведа Н.А. Смирнов[5]. Е.В. Колесова отмечала большую роль Жузе «в развитии востоковедения в Казани и Баку»[6]. Таким образом, если П.К. Жузе как исламовед и арабист известен научному миру, то его роль как историка христианства на Ближнем Востоке не получила должной разработки в литературе. Как справедливо указывал А.К. Погасий, «научная деятельность казанских историков христианства вообще никогда не освещалась»[7]. Е.Б. Долгов указывает на то, что Жузе «интересовался церковными проблемами на Ближнем Востоке, что нашло свое отражение в ряде работ <…>»[8]. Известно, что к 1911 г. у П.К. Жузе насчитывалось свыше 30 печатных работ, предметом которых был христианский Восток[9].
Итак, учитывая неизученность этого направления в научном творчестве казанского ученого, нам в данной статье хотелось бы подробнее на нем остановиться, осветить его и предпринять попытку краткой характеристики наиболее заметных работ автора, созданных им в период 1897-1914 гг., по проблемам истории христианства на Востоке и христианского Востока в целом.
[10]. К сожалению, сведения о детстве Пантелеймона Крестовича нам практически неизвестны. Не знаем мы и дату его перехода в православие. По данным, приведенным американской исследовательницей Тамарой Сонн, Жузе осиротел в раннем возрасте[11]. Известно также, что он закончил Назаретскую гимназию при Палестинском Обществе на Святой Земле[12]. Вся дальнейшая жизнь историка была связана с Россией. Так, уже в 1889 г. Жузе поступил в Вифанскую духовную семинарию, которую оставил по своему собственному желанию в 1892 г.[13] В том же году Жузе поступил в Московскую духовную академию, но, прослушав первые три курса общеобразовательных предметов, перевелся в Казанскую духовную академию[14]. Именно в Казани П.К. Жузе сформировался как исламовед и востоковед, став ярким представителем «казанской школы» востоковедения[15]. Прожив в этом городе более двадцати лет, он оставил после себя ряд работ, посвященных проблемам христианства на Ближнем Востоке, изучением которых занимался, будучи связанным преподавательской и исследовательской деятельностью с Казанской духовной академией. В 1896 г. Жузе закончил академию со степенью кандидата богословия[16]. После этого с ходатайством о нем перед Советом академии выступил его наставник, общественный деятель, востоковед и профессор академии Михаил Александрович Машанов (1852-1924). Его просьба оставить недавнего выпускника на кафедре арабского языка и «обличения мухаммеданства» в качестве своего адъюнкта была удовлетворена[17]. За все время службы в академии в обязанности Жузе входили практические занятия по арабскому, а также чтение лекций и практические занятия по французскому языку со студентами[18]. В 1905 г. ему было удвоено жалованье, опять же благодаря стараниям М.А. Машанова[19]. В 1889 г. при Казанской духовной академии были организованы двухгодичные миссионерские курсы. Их основная цель – «доставлять научно-практическую подготовку для деятелей против магометанства и язычества»[20]. Курсы были организованы для лиц, которые не являлись студентами Казанской духовной академии. П.К. Жузе преподавал на них арабский язык[21].
С ноября 1913 г. Жузе назначается штатным преподавателем французского языка в Казанскую духовную семинарию[22]. Важным событием в его жизни стал переход на преподавательскую работу в Казанский университет. 20 апреля 1916 г. ученый был включен в число приват-доцентов университета[23]. В 1916-17 гг. учебном году П.К. Жузе читал студентам II курса юридического факультета необязательный курс мусульманского права[24].
После революции жизнь и научная деятельность П.К. Жузе была связана с Азербайджаном, куда он был приглашен для организации Бакинского университета. В начале 1920-х он вместе с семьей (в семье историка насчитывалось шесть детей[26]) переехал в Баку, что позволило ему добиться немалых карьерных и научных успехов. В июле 1921 г. Жузе была присуждена степень доктора арабского языка и словесности. В 1922-26 гг. он декан восточного факультета Азербайджанского государственного университета, заведующий кафедры истории и этнографии народов Ближнего Востока. До 1937 г. Жузе являлся профессором кафедры арабского языка и литературы Азербайджанского государственного университета26. По его инициативе восточное отделение университета было преобразовано в Восточный факультет с двумя отделениями: историческим и словесности[27].
Связав свою жизнь с Баку, Жузе оградил свою жизнь и жизнь семьи от трагических событий, которые затронули многих из казанских ученых, которых он знал лично. Покинув Казань, Жузе избежал арестов 1920-х гг., которые коснулись около двадцати преподавателей Казанской духовной академии[28]. Он прожил в Баку еще более 20 лет, завершив свой жизненный путь 20 января 1942 г. Область научных интересов Жузе в бакинский период жизни – в первую очередь, история Азербайджана и Закавказья в средние века[29]. К изучению христианства и ислама Жузе более не возвращается. Несомненно, эта смена интересов была в большей степени вызвана переменами в стране и в идеологии, чем в мировоззрении историка.
Что же касается дореволюционного творчества ученого, то одним из основных направлений в научной деятельности Пантелеймона Крестовича было изучение истории христианства на Востоке, что, к сожалению, пока еще не оценено отечественными историками. Нам бы хотелось надеяться, что данная статья поможет в какой-то мере показать роль П.К. Жузе как историка в указанной области, выявить его особенности как специалиста. Несомненно, одной из них было уверенное владение иностранными языками. Занимаемые им должности преподавателя французского и арабского языков в Казанской духовной академии и семинарии – яркое тому подтверждение. Сам экстраординарный профессор Казанского Университета, доцент кафедры татарского языка и этнографии тюркских народов, редактор журнала «Инородческое обозрение» Николай Федорович Катанов (1862-1922) признавал, что его знания по арабскому и турецкому языкам уступают знаниям П.К. Жузе[30]. Помимо этого известно, что Жузе владел татарским, английским, немецким и греческим языками[31]. Такие успехи позволяли Пантелеймону Крестовичу активно заниматься переводческой деятельностью. Лучшим примером тому является его труд, вышедший в Казани в 1905 г., – «Грузия в XVII столетии по изображению патриарха Макария». Эта работа представляет собой перевод с простонародного северо-сирийского арабского языка рукописи, составленной антиохийским патриархом Макарием. Имя Макария было известно в богословском мире в свое время. Впервые он отправился в Россию в 1655 г. для сбора пожертвований в пользу антиохийского патриархата. Вторая его поездка, состоявшаяся в 1666 г., была связана с личным приглашением со стороны русского царя. Алексей Михайлович просил патриарха принять участие в Соборе по осуждению патриарха Никона. Макарий вместе со своим сыном – архимандритом Павлом Алеппским, и другими лицами отправился в Москву, выбрав путь через «Малую Азию и Кавказ, далее по Каспийскому морю к Волге»[32]. Опираясь как на саму рукопись, так и на другие источники, Жузе пришел к выводу, что Макарий во время своего путешествия провел в Грузии в общей сложности не менее двух лет, что, по мнению ученого, «вполне достаточно для основательного изучения религиозного состояния грузинского народа и беспристрастной оценки событий, совершившихся в это тревожное для Грузии время»[33]. Жузе также определяет приблизительную дату создания рукописи – не ранее 1669 г. Патриарх Макарий начинает свое сочинение с истории христианской Церкви в Грузии (начало связано с апостольской деятельностью Андрея Первозванного), неразрывно связывая ее с историей самого грузинского царства и его династий. Основная же часть рукописи освещает современное ему положение христианской Церкви на грузинской земле. Большое внимание в этом отношении Макарий уделяет описанию местных обычаев в богослужении и внутрицерковных традиций, что делает «Грузию в XVII столетии…» важным и интересным источником, который впервые ввел в оборот исторической и церковной науки П.К.Жузе.
В 1912-1914 гг. Жузе осуществил перевод с французского фрагментов работ, касающихся истории христианства на Ближнем Востоке: Echos d’Orient. T.II. (1898). p.166-179 и Vincenta. Canaan. Paris, 1907[34]. Обе они являлись серьезными исследованиями с привлечением разнообразного круга исторических источников. В первом труде рассматривался вопрос о более точном определении границ аравийской провинции с опорой на данные епископских списков, подписи на соборных актах и другие источники, второй освещал древнейшую историю Палестины, Сирии, Финикии и Египта. Большая заслуга П.К. Жузе заключается в том, что благодаря его переводческой деятельности российский научный мир получил доступ к интересным работам зарубежной ориенталистики.
Специфика проблем, которыми занимался Жузе, требовала привлечения труднодоступных источников восточных авторов, а значит, вызывала необходимость командировок. Надо отметить, что командировки как форма подготовки научных кадров были распространены в Казанской духовной академии. Помимо поездок внутри России практиковались выезды за границу. Так, Н.И. Ильминский совершил поездки в Египет, Сирию и Константинополь, М.А. Машанов ездил в Египет и Аравию, иеромонах Амфилохий посетил Монголию[35]. П.К. Жузе довелось совершить две заграничные командировки. В 1897 г. для переработки курсовой работы «Мутазилиты…» в магистерскую диссертацию Жузе необходимо было изучить некоторые арабские рукописи, находящиеся в каирской библиотеке[36]. Поездка в Египет состоялась, необходимые материалы были собраны, и магистерская диссертация была успешно защищена[37]. Вторая поездка на Восток состоялась по прошествии десяти с небольшим лет. Просить Совет академии отправить его за границу Жузе заставило стремление ознакомиться с «судьбой христианства и христианской литературы среди арабов до и после Мухаммеда»[38]. Для этого Пантелеймону Крестовичу было необходимо просмотреть арабские, греческие и сирийские рукописи, находящиеся в Синайской, Иерусалимской, Бейрутской и др. библиотеках. Совет академии с разрешения Св. Синода отправил Жузе на Восток на 1909/10 учебный год[39]. Во время командировки ученому удалось поработать в библиотеках Иерусалима, Дамаска, Каира, Хайфы, Назарета. Так, в иерусалимской патриаршей библиотеке он изучил 32 сборника рукописей на арабском, арабо-греческом и арабо-сирийском языках. Три месяца провел Жузе в Иерусалиме. Там в библиотеке он изучал греческие рукописи, редкие синодики Иерусалимской церкви, по которым смог воссоздать список иерусалимских патриархов до 1099 г. [40] Оценивая значение рукописей, над которыми он работал в Иерусалиме, Жузе написал в своем отчете: «<…> они значительно помогли мне выяснить главные вопросы, относящиеся к истории христианства среди арабов Сирии, Палестины и Синайского полуострова[41]». Также в Иерусалиме ученый работал в библиотеке доминиканцев, францисканцев, ассумпционистов. Он отдельно останавливается на библиотеке сирийцев-якобитов: указывая на то, что данная библиотека неизвестна для европейских ученых, приезжающих с научными целями в Иерусалим, Жузе говорит об уникальности многих хранящихся в ней рукописей. В дамасской частной библиотеке антиохийского патриарха Григория Жузе познакомился с рядом арабских древних документов, которые составляли часть личной библиотеки антиохийского патриарха Макария. Рукописи, которые были исследованы ученым за время научной командировки, по его же словам, много «<…> особенно ценного материала <…> дали мне по истории христианства среди арабов Палестины за первый арабский период (636 – 1096)»[42]. Что же касается истории арабского христианства в более ранний период, а точнее сказать, до появления ислама, то по этому вопросу изученный материал, к сожалению, не дал никакой информации, т.к. самые ранние рукописи восходили лишь к X в.
За время своего пребывания на Востоке Жузе слушал лекции западноевропейских арабистов – Ламменса, Шехо, Розенвальда, присутствовал на занятиях в мусульманском университете Аль-Азхар[43]. Также ему удалось ознакомиться с постановкой европейской и американской миссионерской деятельности среди арабского населения, о специфике которой Жузе впоследствии будет неоднократно упоминать, в т.ч. на Миссионерском съезде в Казани[44]. Немаловажно отметить, что в Иерусалиме П.К. Жузе удалось познакомиться и пообщаться с известным арабистом Игнатием Юльевичем Крачковским (1883-1951), который в то время находился на Востоке в связи с научными интересами[45]. Возвратившись в Казань 29 ноября 1910 г., Жузе выступил с отчетом о прошедшей командировке на заседании Совета Казанской духовной академии. Совет постановил отчет Жузе принять к сведению и напечатать в приложениях к Протоколам заседаний Совета Казанской духовной академии[46]. Несомненно, поездка на Восток имела для ученого большое значение. Собранные уникальные материалы позволили ему расширить свои знания по истории ближневосточного христианства, а также приступить к работе над трудом по истории иерусалимского патриархата в 637-1099 гг. [47]
Находясь в Палестине, Жузе был свидетелем конфликта между арабским православным населением и греческой церковной иерархией, который имеет давнюю историю и апогей которого пришелся на начало XX века. Вернувшись в Казань, Жузе издал свой очередной труд – «Из истории Иерусалимской церкви», цель которого – осветить причины вражды вышеуказанных сторон, начиная с далекого прошлого. Истоки конфликта, по мнению автора, кроются в неравноправном положении коренных жителей православной Палестины по сравнению с пришлыми греками, исключительно из которых состояла вся церковная иерархия. Так, арабы не имели возможности постригаться в монахи, достигать высших степеней в церковной иерархии, наравне с греками получать образование[48]. Они требовали уравнения своих прав с греками, чему последние противились. В начале XX в. конфликт достиг невиданной степени напряженности: арабы закрывали свои церкви, а патриарха Дамиана, который решил пойти на уступки арабской пастве, низложили сами же греки[49]. Являясь арабом по происхождению, Жузе занимал в вопросе греко-арабских отношений проарабскую позицию и указывал, что российская сторона выступала в защиту арабской паствы еще в XIX в.[50].
Условно работу ученого можно разделить на две части. Цель первой – показать историю иерусалимской церкви, взаимоотношения арабов и греков с первых веков христианства до XX в. Привлекая различные источники, обращаясь к трудам историков от Евсевия Кесарийского до Н.Ф. Каптерева, Жузе показывает, что до XVI в. в Палестине греческое влияние отсутствовало. Сиро-арабы жили в монастырях, арабские архиепископы принимали участие во всех Вселенских Соборах начиная с IV в., а в середине IX в. все палестинские православные церкви состояли из арабов и управлялись арабскими иерархами[51]. Ситуация начала меняться с XVI в., когда патриархами без ведома иерусалимского клира начинают назначаться греки. Все высшее церковное управление становится греческим. «Сиро-арабы <...> с детства <…> видят в греческой иерархии <…> чуждую»[52]. Опираясь на исторические данные, Жузе хотел доказать отсутствие у греков права на привилегированное положение в регионе. Во второй части работы автор освещает эскалацию конфликта в современной Палестине. Также он анализирует те уступки, на которые пошел Константинополь в пользу туземной паствы. Признавая их незначительными, ученый надеется, что «это немногое может послужить хорошим началом примирения двух враждующих между собой сторон и достаточным залогом продолжительного успокоения сионской церкви»[53].
Интерес Жузе к теме христианства на Ближнем Востоке можно объяснить происхождением ученого. Арабу, родившемуся в Иерусалиме, были не чужды те проблемы, с которыми сталкивался христианский Восток на протяжении длительного времени. Проблема положения христиан в Османской империи остро стояла задолго до XX в. Нерешенной она оставалась и при жизни Жузе. Чувствуя свою причастность к этому вопросу, он не мог обойти его стороной. Так, в 1897 г. ученый прочитал публичную лекцию «Положение христиан в мусульманских государствах». Приводя примеры беззаконных действий со стороны турецкой власти по отношению к христианам, ссылаясь на факты массовых репрессий по отношению к сиро-арабам (1860 г.), болгарам (1876 г.), армянам (1894 г.), автор пытается найти ответ на вопрос, в чем причина такого положения[54]. Отвергая существовавшую в то время версию о том, что корень такого положения вещей лежит в продуманной политике европейских держав, стравливающих народы, населяющие Турцию, и турков для достижения анархического состояния во внутренней ситуации своего геополитического противника, а также другие объяснения, Жузе приходит к следующему выводу. По его мнению, «истинная беда турецких христиан заключается в религии их завоевателей»[55]. Ислам как воинствующая религия, которая срослась с государственным управлением в стране, – вот «источник всех бед»[56]. Несмотря на то, что работа несвободна от миссионерских концепций, она научна, поэтому нельзя принижать роль Жузе как специалиста в области изучения проблем ближневосточного христианства или как историка вообще.
Подводя итоги данной статьи, хотелось бы сказать, что биография и наследие Пантелеймона Крестовича Жузе слабо освещены в российской историографии. Как специалист по проблемам ближневосточной церкви, Жузе вообще практически не изучен. Нам бы хотелось надеяться, что данная статья позволит хоть немного пролить свет на этот вопрос. Интерес Жузе к вышеназванным проблемам объясняется тем, что он родился и получил первоначальное образование на Ближнем Востоке. Особенности его научной деятельности заключались в проводимой обширной переводческой работе, сопровождавшейся длительными заграничными командировками, и привлечении при исследовании труднодоступных источников.
____________
Примечания
[1]. Хабибуллин М.З. Из истории казанского исламоведения второй половины XIX – начала XX века: Михаил Александрович Машанов. – Казань, 2004. – С. 90.
[2]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань, 1912. – С. 41.
[3]. Там же. С. 40.
[4]. Крачковский И.Ю. Очерки по истории русской арабистики. – М.-Л., 1950. – С.243.
[5]. Смирнов Н.А. Очерки изучения ислама в СССР. – М.,1954. – С.82.
[6]. Колесова Е.В. Востоковедение в синодальных учебных заведениях Казани (сер. XIX – начало XX вв.). Дисс. на соиск. уч. ст. к. и. н. – Казань, 2000. – С. 70.
[7]. Погасий А.К. Изучение проблем раннего христианства в Казанском университете и Казанской духовной академии в XIX – начале XX вв. Дисс. на соиск. уч. ст. к. и. н. – Казань, 1995. – С. 7.
[8]. Долгов Е.Б. Жузе П.К. // Татарский энциклопедический словарь. Под ред. М.Х. Хасанова. – Казань, 1899. – С. 388.
[9]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань,1912. – С. 37.
[10]. НА РТ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 11505. Л.1.
[11]. Interpreting Islam: Bandali Jawzi’s Islamic History. – New York, 1996. – P. 3.
[12]. Крылов А.В., Сорокина Н. // www.fondsk.ru./article.php?id=511
[13]. НА РТ. Ф.10. Оп. 1. Д. 9380. Л. 7.
[14]. НА РТ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 9594а. Л. 1., Ф.10. Оп.1. Д.9380. Л.1.
[15]. см. труды Жузе П.К.: «Ислам и просвещение» // Православный Собеседник. – Казань, 1899. Ч. 3. – С. 529-579, «Мухаммед Меккский и Мухаммед Мединский». – Казань,1906. 44 с., «Коран». – Казань, 1914. 24 с. и др.
[16]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань, 1912. – С. 35.
[17]. Хабибуллин М.З. Указ. соч. – С. 88-89.
[18]. НА РТ. Ф. 977. Оп. Совет. Д. 13262. Л. 10., Ф.10. Оп. 1. Д. 11505. Л.1.
[19]. Хабибуллин М.З. Указ. соч. – С. 90.
[20]. Устав, штат и Положение о правах и преимуществах служащих и учащихся на Миссионерских курсах при Казанской духовной академии. – Казань, 1907. – С. 3.
[21]. НА РТ. Ф. 116. Оп. 1. Д.1532. Л.24., Памятная книжка миссионерских курсов в г.Казани. 1901-1902 учебный год. – Казань, 1901. – С. 10.
[22]. НА РТ. Ф. 116. Оп. 1. Д. 1532. Л. 24., Ф. 116. Оп. 1. Д. 1495. Л. 23.
[23]. НА РТ. Ф. 977. Оп. Совет. Д. 13262. Л. 1., Ф. 977. Оп. Юр. фак. Д. 1366. Л. 7 об.
[24]. Императорский Казанский Университет. Обозрение преподавания в 1916-1817 учебном году. По юридическому факультету. – Казань, 1916. – С. 15.
[25]. НА РТ. Ф. 977. Оп. Совет. Д. 13262. Л. 13.
[26]. ГААР. Ф. 1610. Оп. 1. Д. 27. Л. 173; Д. 59. Л. 24-28.
[27]. Алимирзоев Х.О. Азербайджанский государственный университет за 50 лет. Исторический очерк. – Баку, 1969. – С. 48-49.
[28]. Хабибуллин М.З. Указ. соч. – С. 72.
[29]. см. Жузе П.К. «Папак и Папакиды» («К истории коммунистического движения в Азербайджане в IX веке») // Известия Бакинского Государственного университета. 1921. № 1, «Мутагаллибы в Закавказье в IX-X вв. К истории феодализма в Закавказье». – Материалы по истории Грузии и Кавказа. – Тбилиси, 1937, с. 167-214. «К выяснению значения слова “тат”». – Баку, 1930; переводил на русский язык арабских писателей: Якуби. История / текст и пер. с араб. П.К. Жузе // Материалы по истории Азербайджана. Вып.4. – Баку, 1927; Баладзори. Книга завоевания стран / текст и пер. с араб. (в извлечениях) П.К. Жузе. – Баку, 1927.
[30]. НА РТ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 110. Л.99.
[31]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911. – Казань, 1912. – С. 41.
[32]. Жузе П.К. Грузия в XVII столетии по изображению патриарха Макария. – Казань, 1905. – С. 4.
[33]. Там же. С. 4.
[34]. см. Жузе П.К. Очерки древней истории Церкви на Востоке. – Казань, 1912; К первоначальной истории Ханаана. – Казань, 1914.
[35]. Колесова Е.В. Указ. соч. – С. 78.
[36]. НА РТ. Ф. 10. Оп. 1. Д.9709. Л. 1.
[37]. НА РТ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 10005. Лл. 1-6 об.
[38]. Жузе П.К. Отчет практиканта арабского языка и лектора французского языка П.К. Жузе о научных занятиях его в течение 1909/10 учебного года, проведенного им в заграничной командировке // Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1910 г. – Казань, 1912. – С. 512.
[39]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань, 1912. – С. 35-36.
[40]. Там же. С. 513 – 521.
[41]. Там же. С. 514.
[42]. Там же. С. 516.
[43]. Там же. С. 516 – 517.
[44]. Миссионерский съезд в городе Казани. 13 – 26 июня 1910 г. – Казань. – С. 551, 646.
[45]. Колесова Е.В. Указ. соч. – С. 95.
[46]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1910 г. – Казань, 1912. – С. 272.
[47]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань, 1912. – С. 37.
[48]. Из истории Иерусалимской церкви». – Казань. – С. 42-47.
[49]. Там же. С. 45-46.
[50]. Там же. С. 39.
[51]. Там же. С.10-20.
[52]. Там же. С. 40.
[53]. Там же. С.47.
[54]. Жузе П.К. Положение христиан в мусульманских государствах. Публичная лекция. – Казань, 1897. – С. 11, 16.
[55]. Там же. С. 15.
[56]. Там же. С. 17.
В тех редких публикациях, которые содержат упоминания о Жузе, указывается на то, что область научных интересов ученого включала три основных направления: изучение проблем ислама, арабского мира и ближневосточного христианства. На основании этого мы можем говорить о П.К. Жузе как исламоведе, арабисте и историке христианства на Ближнем Востоке. Последнее же из этих направлений изучено менее всего. К сожалению, неизвестны оценки П.К. Жузе как специалиста по церковным проблемам Востока. Малоизвестно отношение к научному творчеству Жузе его современников, остается оно без внимания и среди современных исследователей. Количество дошедших до нас отзывов о Жузе как ученом невелико, и все они касаются других областей интересов ученого. Так, известны положительные высказывания М.А. Машанова о Жузе как о педагоге[1]. Высоко была оценена его магистерская диссертация «Мутазилиты. Догматико-историческое исследование в области ислама», которая была удостоена Макарьевской премии в 300 рублей[2] . Его Полный русско-арабский словарь получил особый почетный отзыв Св. Синода, и по ходатайству обер-прокурора К.П. Победоносцева на его издание было выделено 1000 рублей[3]. Известны и характеристики его деятельности более позднего периода: «<…> за бакинский период своей деятельности дал много полезных статей и переводов в связи с разработкой арабских материалов по истории Кавказа»[4]. Высоко оценивал Жузе как ученого-исламоведа Н.А. Смирнов[5]. Е.В. Колесова отмечала большую роль Жузе «в развитии востоковедения в Казани и Баку»[6]. Таким образом, если П.К. Жузе как исламовед и арабист известен научному миру, то его роль как историка христианства на Ближнем Востоке не получила должной разработки в литературе. Как справедливо указывал А.К. Погасий, «научная деятельность казанских историков христианства вообще никогда не освещалась»[7]. Е.Б. Долгов указывает на то, что Жузе «интересовался церковными проблемами на Ближнем Востоке, что нашло свое отражение в ряде работ <…>»[8]. Известно, что к 1911 г. у П.К. Жузе насчитывалось свыше 30 печатных работ, предметом которых был христианский Восток[9].
Итак, учитывая неизученность этого направления в научном творчестве казанского ученого, нам в данной статье хотелось бы подробнее на нем остановиться, осветить его и предпринять попытку краткой характеристики наиболее заметных работ автора, созданных им в период 1897-1914 гг., по проблемам истории христианства на Востоке и христианского Востока в целом.
[10]. К сожалению, сведения о детстве Пантелеймона Крестовича нам практически неизвестны. Не знаем мы и дату его перехода в православие. По данным, приведенным американской исследовательницей Тамарой Сонн, Жузе осиротел в раннем возрасте[11]. Известно также, что он закончил Назаретскую гимназию при Палестинском Обществе на Святой Земле[12]. Вся дальнейшая жизнь историка была связана с Россией. Так, уже в 1889 г. Жузе поступил в Вифанскую духовную семинарию, которую оставил по своему собственному желанию в 1892 г.[13] В том же году Жузе поступил в Московскую духовную академию, но, прослушав первые три курса общеобразовательных предметов, перевелся в Казанскую духовную академию[14]. Именно в Казани П.К. Жузе сформировался как исламовед и востоковед, став ярким представителем «казанской школы» востоковедения[15]. Прожив в этом городе более двадцати лет, он оставил после себя ряд работ, посвященных проблемам христианства на Ближнем Востоке, изучением которых занимался, будучи связанным преподавательской и исследовательской деятельностью с Казанской духовной академией. В 1896 г. Жузе закончил академию со степенью кандидата богословия[16]. После этого с ходатайством о нем перед Советом академии выступил его наставник, общественный деятель, востоковед и профессор академии Михаил Александрович Машанов (1852-1924). Его просьба оставить недавнего выпускника на кафедре арабского языка и «обличения мухаммеданства» в качестве своего адъюнкта была удовлетворена[17]. За все время службы в академии в обязанности Жузе входили практические занятия по арабскому, а также чтение лекций и практические занятия по французскому языку со студентами[18]. В 1905 г. ему было удвоено жалованье, опять же благодаря стараниям М.А. Машанова[19]. В 1889 г. при Казанской духовной академии были организованы двухгодичные миссионерские курсы. Их основная цель – «доставлять научно-практическую подготовку для деятелей против магометанства и язычества»[20]. Курсы были организованы для лиц, которые не являлись студентами Казанской духовной академии. П.К. Жузе преподавал на них арабский язык[21].
С ноября 1913 г. Жузе назначается штатным преподавателем французского языка в Казанскую духовную семинарию[22]. Важным событием в его жизни стал переход на преподавательскую работу в Казанский университет. 20 апреля 1916 г. ученый был включен в число приват-доцентов университета[23]. В 1916-17 гг. учебном году П.К. Жузе читал студентам II курса юридического факультета необязательный курс мусульманского права[24].
После революции жизнь и научная деятельность П.К. Жузе была связана с Азербайджаном, куда он был приглашен для организации Бакинского университета. В начале 1920-х он вместе с семьей (в семье историка насчитывалось шесть детей[26]) переехал в Баку, что позволило ему добиться немалых карьерных и научных успехов. В июле 1921 г. Жузе была присуждена степень доктора арабского языка и словесности. В 1922-26 гг. он декан восточного факультета Азербайджанского государственного университета, заведующий кафедры истории и этнографии народов Ближнего Востока. До 1937 г. Жузе являлся профессором кафедры арабского языка и литературы Азербайджанского государственного университета26. По его инициативе восточное отделение университета было преобразовано в Восточный факультет с двумя отделениями: историческим и словесности[27].
Связав свою жизнь с Баку, Жузе оградил свою жизнь и жизнь семьи от трагических событий, которые затронули многих из казанских ученых, которых он знал лично. Покинув Казань, Жузе избежал арестов 1920-х гг., которые коснулись около двадцати преподавателей Казанской духовной академии[28]. Он прожил в Баку еще более 20 лет, завершив свой жизненный путь 20 января 1942 г. Область научных интересов Жузе в бакинский период жизни – в первую очередь, история Азербайджана и Закавказья в средние века[29]. К изучению христианства и ислама Жузе более не возвращается. Несомненно, эта смена интересов была в большей степени вызвана переменами в стране и в идеологии, чем в мировоззрении историка.
Что же касается дореволюционного творчества ученого, то одним из основных направлений в научной деятельности Пантелеймона Крестовича было изучение истории христианства на Востоке, что, к сожалению, пока еще не оценено отечественными историками. Нам бы хотелось надеяться, что данная статья поможет в какой-то мере показать роль П.К. Жузе как историка в указанной области, выявить его особенности как специалиста. Несомненно, одной из них было уверенное владение иностранными языками. Занимаемые им должности преподавателя французского и арабского языков в Казанской духовной академии и семинарии – яркое тому подтверждение. Сам экстраординарный профессор Казанского Университета, доцент кафедры татарского языка и этнографии тюркских народов, редактор журнала «Инородческое обозрение» Николай Федорович Катанов (1862-1922) признавал, что его знания по арабскому и турецкому языкам уступают знаниям П.К. Жузе[30]. Помимо этого известно, что Жузе владел татарским, английским, немецким и греческим языками[31]. Такие успехи позволяли Пантелеймону Крестовичу активно заниматься переводческой деятельностью. Лучшим примером тому является его труд, вышедший в Казани в 1905 г., – «Грузия в XVII столетии по изображению патриарха Макария». Эта работа представляет собой перевод с простонародного северо-сирийского арабского языка рукописи, составленной антиохийским патриархом Макарием. Имя Макария было известно в богословском мире в свое время. Впервые он отправился в Россию в 1655 г. для сбора пожертвований в пользу антиохийского патриархата. Вторая его поездка, состоявшаяся в 1666 г., была связана с личным приглашением со стороны русского царя. Алексей Михайлович просил патриарха принять участие в Соборе по осуждению патриарха Никона. Макарий вместе со своим сыном – архимандритом Павлом Алеппским, и другими лицами отправился в Москву, выбрав путь через «Малую Азию и Кавказ, далее по Каспийскому морю к Волге»[32]. Опираясь как на саму рукопись, так и на другие источники, Жузе пришел к выводу, что Макарий во время своего путешествия провел в Грузии в общей сложности не менее двух лет, что, по мнению ученого, «вполне достаточно для основательного изучения религиозного состояния грузинского народа и беспристрастной оценки событий, совершившихся в это тревожное для Грузии время»[33]. Жузе также определяет приблизительную дату создания рукописи – не ранее 1669 г. Патриарх Макарий начинает свое сочинение с истории христианской Церкви в Грузии (начало связано с апостольской деятельностью Андрея Первозванного), неразрывно связывая ее с историей самого грузинского царства и его династий. Основная же часть рукописи освещает современное ему положение христианской Церкви на грузинской земле. Большое внимание в этом отношении Макарий уделяет описанию местных обычаев в богослужении и внутрицерковных традиций, что делает «Грузию в XVII столетии…» важным и интересным источником, который впервые ввел в оборот исторической и церковной науки П.К.Жузе.
В 1912-1914 гг. Жузе осуществил перевод с французского фрагментов работ, касающихся истории христианства на Ближнем Востоке: Echos d’Orient. T.II. (1898). p.166-179 и Vincenta. Canaan. Paris, 1907[34]. Обе они являлись серьезными исследованиями с привлечением разнообразного круга исторических источников. В первом труде рассматривался вопрос о более точном определении границ аравийской провинции с опорой на данные епископских списков, подписи на соборных актах и другие источники, второй освещал древнейшую историю Палестины, Сирии, Финикии и Египта. Большая заслуга П.К. Жузе заключается в том, что благодаря его переводческой деятельности российский научный мир получил доступ к интересным работам зарубежной ориенталистики.
Специфика проблем, которыми занимался Жузе, требовала привлечения труднодоступных источников восточных авторов, а значит, вызывала необходимость командировок. Надо отметить, что командировки как форма подготовки научных кадров были распространены в Казанской духовной академии. Помимо поездок внутри России практиковались выезды за границу. Так, Н.И. Ильминский совершил поездки в Египет, Сирию и Константинополь, М.А. Машанов ездил в Египет и Аравию, иеромонах Амфилохий посетил Монголию[35]. П.К. Жузе довелось совершить две заграничные командировки. В 1897 г. для переработки курсовой работы «Мутазилиты…» в магистерскую диссертацию Жузе необходимо было изучить некоторые арабские рукописи, находящиеся в каирской библиотеке[36]. Поездка в Египет состоялась, необходимые материалы были собраны, и магистерская диссертация была успешно защищена[37]. Вторая поездка на Восток состоялась по прошествии десяти с небольшим лет. Просить Совет академии отправить его за границу Жузе заставило стремление ознакомиться с «судьбой христианства и христианской литературы среди арабов до и после Мухаммеда»[38]. Для этого Пантелеймону Крестовичу было необходимо просмотреть арабские, греческие и сирийские рукописи, находящиеся в Синайской, Иерусалимской, Бейрутской и др. библиотеках. Совет академии с разрешения Св. Синода отправил Жузе на Восток на 1909/10 учебный год[39]. Во время командировки ученому удалось поработать в библиотеках Иерусалима, Дамаска, Каира, Хайфы, Назарета. Так, в иерусалимской патриаршей библиотеке он изучил 32 сборника рукописей на арабском, арабо-греческом и арабо-сирийском языках. Три месяца провел Жузе в Иерусалиме. Там в библиотеке он изучал греческие рукописи, редкие синодики Иерусалимской церкви, по которым смог воссоздать список иерусалимских патриархов до 1099 г. [40] Оценивая значение рукописей, над которыми он работал в Иерусалиме, Жузе написал в своем отчете: «<…> они значительно помогли мне выяснить главные вопросы, относящиеся к истории христианства среди арабов Сирии, Палестины и Синайского полуострова[41]». Также в Иерусалиме ученый работал в библиотеке доминиканцев, францисканцев, ассумпционистов. Он отдельно останавливается на библиотеке сирийцев-якобитов: указывая на то, что данная библиотека неизвестна для европейских ученых, приезжающих с научными целями в Иерусалим, Жузе говорит об уникальности многих хранящихся в ней рукописей. В дамасской частной библиотеке антиохийского патриарха Григория Жузе познакомился с рядом арабских древних документов, которые составляли часть личной библиотеки антиохийского патриарха Макария. Рукописи, которые были исследованы ученым за время научной командировки, по его же словам, много «<…> особенно ценного материала <…> дали мне по истории христианства среди арабов Палестины за первый арабский период (636 – 1096)»[42]. Что же касается истории арабского христианства в более ранний период, а точнее сказать, до появления ислама, то по этому вопросу изученный материал, к сожалению, не дал никакой информации, т.к. самые ранние рукописи восходили лишь к X в.
За время своего пребывания на Востоке Жузе слушал лекции западноевропейских арабистов – Ламменса, Шехо, Розенвальда, присутствовал на занятиях в мусульманском университете Аль-Азхар[43]. Также ему удалось ознакомиться с постановкой европейской и американской миссионерской деятельности среди арабского населения, о специфике которой Жузе впоследствии будет неоднократно упоминать, в т.ч. на Миссионерском съезде в Казани[44]. Немаловажно отметить, что в Иерусалиме П.К. Жузе удалось познакомиться и пообщаться с известным арабистом Игнатием Юльевичем Крачковским (1883-1951), который в то время находился на Востоке в связи с научными интересами[45]. Возвратившись в Казань 29 ноября 1910 г., Жузе выступил с отчетом о прошедшей командировке на заседании Совета Казанской духовной академии. Совет постановил отчет Жузе принять к сведению и напечатать в приложениях к Протоколам заседаний Совета Казанской духовной академии[46]. Несомненно, поездка на Восток имела для ученого большое значение. Собранные уникальные материалы позволили ему расширить свои знания по истории ближневосточного христианства, а также приступить к работе над трудом по истории иерусалимского патриархата в 637-1099 гг. [47]
Находясь в Палестине, Жузе был свидетелем конфликта между арабским православным населением и греческой церковной иерархией, который имеет давнюю историю и апогей которого пришелся на начало XX века. Вернувшись в Казань, Жузе издал свой очередной труд – «Из истории Иерусалимской церкви», цель которого – осветить причины вражды вышеуказанных сторон, начиная с далекого прошлого. Истоки конфликта, по мнению автора, кроются в неравноправном положении коренных жителей православной Палестины по сравнению с пришлыми греками, исключительно из которых состояла вся церковная иерархия. Так, арабы не имели возможности постригаться в монахи, достигать высших степеней в церковной иерархии, наравне с греками получать образование[48]. Они требовали уравнения своих прав с греками, чему последние противились. В начале XX в. конфликт достиг невиданной степени напряженности: арабы закрывали свои церкви, а патриарха Дамиана, который решил пойти на уступки арабской пастве, низложили сами же греки[49]. Являясь арабом по происхождению, Жузе занимал в вопросе греко-арабских отношений проарабскую позицию и указывал, что российская сторона выступала в защиту арабской паствы еще в XIX в.[50].
Условно работу ученого можно разделить на две части. Цель первой – показать историю иерусалимской церкви, взаимоотношения арабов и греков с первых веков христианства до XX в. Привлекая различные источники, обращаясь к трудам историков от Евсевия Кесарийского до Н.Ф. Каптерева, Жузе показывает, что до XVI в. в Палестине греческое влияние отсутствовало. Сиро-арабы жили в монастырях, арабские архиепископы принимали участие во всех Вселенских Соборах начиная с IV в., а в середине IX в. все палестинские православные церкви состояли из арабов и управлялись арабскими иерархами[51]. Ситуация начала меняться с XVI в., когда патриархами без ведома иерусалимского клира начинают назначаться греки. Все высшее церковное управление становится греческим. «Сиро-арабы <...> с детства <…> видят в греческой иерархии <…> чуждую»[52]. Опираясь на исторические данные, Жузе хотел доказать отсутствие у греков права на привилегированное положение в регионе. Во второй части работы автор освещает эскалацию конфликта в современной Палестине. Также он анализирует те уступки, на которые пошел Константинополь в пользу туземной паствы. Признавая их незначительными, ученый надеется, что «это немногое может послужить хорошим началом примирения двух враждующих между собой сторон и достаточным залогом продолжительного успокоения сионской церкви»[53].
Интерес Жузе к теме христианства на Ближнем Востоке можно объяснить происхождением ученого. Арабу, родившемуся в Иерусалиме, были не чужды те проблемы, с которыми сталкивался христианский Восток на протяжении длительного времени. Проблема положения христиан в Османской империи остро стояла задолго до XX в. Нерешенной она оставалась и при жизни Жузе. Чувствуя свою причастность к этому вопросу, он не мог обойти его стороной. Так, в 1897 г. ученый прочитал публичную лекцию «Положение христиан в мусульманских государствах». Приводя примеры беззаконных действий со стороны турецкой власти по отношению к христианам, ссылаясь на факты массовых репрессий по отношению к сиро-арабам (1860 г.), болгарам (1876 г.), армянам (1894 г.), автор пытается найти ответ на вопрос, в чем причина такого положения[54]. Отвергая существовавшую в то время версию о том, что корень такого положения вещей лежит в продуманной политике европейских держав, стравливающих народы, населяющие Турцию, и турков для достижения анархического состояния во внутренней ситуации своего геополитического противника, а также другие объяснения, Жузе приходит к следующему выводу. По его мнению, «истинная беда турецких христиан заключается в религии их завоевателей»[55]. Ислам как воинствующая религия, которая срослась с государственным управлением в стране, – вот «источник всех бед»[56]. Несмотря на то, что работа несвободна от миссионерских концепций, она научна, поэтому нельзя принижать роль Жузе как специалиста в области изучения проблем ближневосточного христианства или как историка вообще.
Подводя итоги данной статьи, хотелось бы сказать, что биография и наследие Пантелеймона Крестовича Жузе слабо освещены в российской историографии. Как специалист по проблемам ближневосточной церкви, Жузе вообще практически не изучен. Нам бы хотелось надеяться, что данная статья позволит хоть немного пролить свет на этот вопрос. Интерес Жузе к вышеназванным проблемам объясняется тем, что он родился и получил первоначальное образование на Ближнем Востоке. Особенности его научной деятельности заключались в проводимой обширной переводческой работе, сопровождавшейся длительными заграничными командировками, и привлечении при исследовании труднодоступных источников.
____________
Примечания
[1]. Хабибуллин М.З. Из истории казанского исламоведения второй половины XIX – начала XX века: Михаил Александрович Машанов. – Казань, 2004. – С. 90.
[2]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань, 1912. – С. 41.
[3]. Там же. С. 40.
[4]. Крачковский И.Ю. Очерки по истории русской арабистики. – М.-Л., 1950. – С.243.
[5]. Смирнов Н.А. Очерки изучения ислама в СССР. – М.,1954. – С.82.
[6]. Колесова Е.В. Востоковедение в синодальных учебных заведениях Казани (сер. XIX – начало XX вв.). Дисс. на соиск. уч. ст. к. и. н. – Казань, 2000. – С. 70.
[7]. Погасий А.К. Изучение проблем раннего христианства в Казанском университете и Казанской духовной академии в XIX – начале XX вв. Дисс. на соиск. уч. ст. к. и. н. – Казань, 1995. – С. 7.
[8]. Долгов Е.Б. Жузе П.К. // Татарский энциклопедический словарь. Под ред. М.Х. Хасанова. – Казань, 1899. – С. 388.
[9]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань,1912. – С. 37.
[10]. НА РТ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 11505. Л.1.
[11]. Interpreting Islam: Bandali Jawzi’s Islamic History. – New York, 1996. – P. 3.
[12]. Крылов А.В., Сорокина Н. // www.fondsk.ru./article.php?id=511
[13]. НА РТ. Ф.10. Оп. 1. Д. 9380. Л. 7.
[14]. НА РТ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 9594а. Л. 1., Ф.10. Оп.1. Д.9380. Л.1.
[15]. см. труды Жузе П.К.: «Ислам и просвещение» // Православный Собеседник. – Казань, 1899. Ч. 3. – С. 529-579, «Мухаммед Меккский и Мухаммед Мединский». – Казань,1906. 44 с., «Коран». – Казань, 1914. 24 с. и др.
[16]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань, 1912. – С. 35.
[17]. Хабибуллин М.З. Указ. соч. – С. 88-89.
[18]. НА РТ. Ф. 977. Оп. Совет. Д. 13262. Л. 10., Ф.10. Оп. 1. Д. 11505. Л.1.
[19]. Хабибуллин М.З. Указ. соч. – С. 90.
[20]. Устав, штат и Положение о правах и преимуществах служащих и учащихся на Миссионерских курсах при Казанской духовной академии. – Казань, 1907. – С. 3.
[21]. НА РТ. Ф. 116. Оп. 1. Д.1532. Л.24., Памятная книжка миссионерских курсов в г.Казани. 1901-1902 учебный год. – Казань, 1901. – С. 10.
[22]. НА РТ. Ф. 116. Оп. 1. Д. 1532. Л. 24., Ф. 116. Оп. 1. Д. 1495. Л. 23.
[23]. НА РТ. Ф. 977. Оп. Совет. Д. 13262. Л. 1., Ф. 977. Оп. Юр. фак. Д. 1366. Л. 7 об.
[24]. Императорский Казанский Университет. Обозрение преподавания в 1916-1817 учебном году. По юридическому факультету. – Казань, 1916. – С. 15.
[25]. НА РТ. Ф. 977. Оп. Совет. Д. 13262. Л. 13.
[26]. ГААР. Ф. 1610. Оп. 1. Д. 27. Л. 173; Д. 59. Л. 24-28.
[27]. Алимирзоев Х.О. Азербайджанский государственный университет за 50 лет. Исторический очерк. – Баку, 1969. – С. 48-49.
[28]. Хабибуллин М.З. Указ. соч. – С. 72.
[29]. см. Жузе П.К. «Папак и Папакиды» («К истории коммунистического движения в Азербайджане в IX веке») // Известия Бакинского Государственного университета. 1921. № 1, «Мутагаллибы в Закавказье в IX-X вв. К истории феодализма в Закавказье». – Материалы по истории Грузии и Кавказа. – Тбилиси, 1937, с. 167-214. «К выяснению значения слова “тат”». – Баку, 1930; переводил на русский язык арабских писателей: Якуби. История / текст и пер. с араб. П.К. Жузе // Материалы по истории Азербайджана. Вып.4. – Баку, 1927; Баладзори. Книга завоевания стран / текст и пер. с араб. (в извлечениях) П.К. Жузе. – Баку, 1927.
[30]. НА РТ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 110. Л.99.
[31]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911. – Казань, 1912. – С. 41.
[32]. Жузе П.К. Грузия в XVII столетии по изображению патриарха Макария. – Казань, 1905. – С. 4.
[33]. Там же. С. 4.
[34]. см. Жузе П.К. Очерки древней истории Церкви на Востоке. – Казань, 1912; К первоначальной истории Ханаана. – Казань, 1914.
[35]. Колесова Е.В. Указ. соч. – С. 78.
[36]. НА РТ. Ф. 10. Оп. 1. Д.9709. Л. 1.
[37]. НА РТ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 10005. Лл. 1-6 об.
[38]. Жузе П.К. Отчет практиканта арабского языка и лектора французского языка П.К. Жузе о научных занятиях его в течение 1909/10 учебного года, проведенного им в заграничной командировке // Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1910 г. – Казань, 1912. – С. 512.
[39]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань, 1912. – С. 35-36.
[40]. Там же. С. 513 – 521.
[41]. Там же. С. 514.
[42]. Там же. С. 516.
[43]. Там же. С. 516 – 517.
[44]. Миссионерский съезд в городе Казани. 13 – 26 июня 1910 г. – Казань. – С. 551, 646.
[45]. Колесова Е.В. Указ. соч. – С. 95.
[46]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1910 г. – Казань, 1912. – С. 272.
[47]. Протоколы заседаний Совета Казанской духовной академии за 1911 г. – Казань, 1912. – С. 37.
[48]. Из истории Иерусалимской церкви». – Казань. – С. 42-47.
[49]. Там же. С. 45-46.
[50]. Там же. С. 39.
[51]. Там же. С.10-20.
[52]. Там же. С. 40.
[53]. Там же. С.47.
[54]. Жузе П.К. Положение христиан в мусульманских государствах. Публичная лекция. – Казань, 1897. – С. 11, 16.
[55]. Там же. С. 15.
[56]. Там же. С. 17.