17 июля: День памяти Царственных страстотерпцев
Канонизация Николая II и членов его семьи вызвала в своё время споры, растянувшиеся на десятилетия. Камнем преткновения был явно политический характер расправы с представителями императорского дома – многие не видели в этой трагедии исповеднического христианского подвига. Однако собранные в результате свидетельства немногих очевидцев последних месяцев жизни царской семьи убеждают в обратном.
Есть много подтверждений тому, что и до революции это была дружная православная семья. Весной 1917 года, когда отрёкшийся от престола император и его близкие оказались на положении арестантов, протоиерей Афанасий Беляев, духовник Николая II, писал в дневнике: «Надо самому видеть и так близко находиться, чтобы понять и убедиться, как бывшая царственная семья усердно, по-православному, часто на коленях, молится Богу. С какою покорностью, кротостью, смирением, всецело предав себя в волю Божию, стоят за богослужением».
В Тобольске, куда временное правительство перевело царскую семью в августе ввиду возможных беспорядков, арестантов особо не притесняли, но, по свидетельству воспитателя царевича Пьера Жильяра, Николай мучился раскаянием в своём отречении.
«Царь не хотел, чтобы из-за него была пролита хоть капля русской крови… Императору мучительно было видеть теперь бесплодность своей жертвы и сознавать, что, имея в виду тогда лишь благо родины, он принёс ей вред своим отречением», – писал швейцарец в воспоминаниях.
После прихода к власти большевиков условия содержания узников стали ухудшаться. Весной 1918 года их перевезли в Екатеринбург, в дом Ипатьева, ставшего им и тюрьмой, и местом казни. В письме, которое Великой княжне Ольге чудом удалось передать на волю, она писала: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет ещё сильней, но что не зло победит зло, а только любовь».
14 июля 1918 года протоиерей Иоанн Сторожев совершил в доме Ипатьева последнее богослужение. «Молились очень усердно», – вспоминал он. А в ночь с 16 на 17 июля царскую семью расстреляли в подвале.
«Государь и государыня верили, что умирают мучениками за свою родину, – писал в воспоминаниях Пьер Жильяр. – Их истинное величие проистекало не из их царского сана, а от той удивительной нравственной высоты, до которой они постепенно поднялись».
Когда было объявлено о расстреле, Патриарх Тихон благословил служить панихиды и сам на панихиде в Казанском соборе в Москве сказал: «На днях свершилось ужасное дело: расстрелян бывший государь Николай Александрович… Мы знаем, что он, отрёкшись от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы после отречения найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе Россией».
Стихийное почитание членов царской семьи началось практически сразу и продолжалось весь XX век и в СССР, и в русском зарубежье.
В 1981 году они были канонизированы Русской Православной Церковью Заграницей, а в 2000-м, после продолжительных споров, были прославлены Русской Православной Церковью в лике страстотерпцев.
В традиции Русской Церкви страстотерпцами называют тех святых, которые, подражая Христу, с терпением переносили физические, нравственные страдания и смерть от рук политических противников, как святые благоверные князья Борис и Глеб, Игорь Черниговский, Андрей Боголюбский, Михаил Тверской и царевич Димитрий.
Источник: ria.ru
