Храм или Диснейленд? Михаил Пиотровский о музее, правах культуры и диктате улицы
«Музей - это территория, где есть свои правила, которые нужно уважать, - считает директор Эрмитажа Михаил Пиотровский. - Недаром наш музей сравнивают с Ватиканом».
АиФ-Петербург: - Михаил Борисович, вы неоднократно говорили, что особенность Эрмитажа в том, что «по музею надо постоянно ходить, потому что всё время что-то меняется, появляется новое». Но, к сожалению, случаются и печальные события. Как известно, в конце января в Научной библиотеке обнаружили отсутствие в некоторых книгах фотографий, иллюстраций и гравюр. Хищения и вандализм - неизбежность?
- Перед нами традиционное для музея противоречие: доступность и сохранность. Хочу подчеркнуть, что изуродованные библиотечные предметы не являются музейными экспонатами. Это книги с иллюстрациями (виды России, история России), относящиеся в основном ко второй половине XIX века. Сотрудник библиотеки - в интересах следствия его имя не разглашается - продавал похищенное в букинистические магазины. Многие из изъятых им листов уже найдены, реставрация не составит большого труда. В Старой Деревне мы начинаем строительство Открытой библиотеки по проекту знаменитого голландского архитектора Рема Колхааса. Свободные пространства и новейшие технические средства позволят обеспечить несколько рубежей защиты хранилищ и книг.
АиФ-Петербург: - А какие ещё перемены ожидаются?
- В Главном штабе экспозиции вообще будут меняться каждые четыре-пять месяцев. На полгода я объявляю решение: всем высказывать своё мнение об эрмитажной экспозиции, мы всё будем выслушивать. Сейчас размышляем, что же будет на третьем этаже Зимнего дворца, где много лет располагались импрессионисты. Картины переехали в Главный штаб, но многие горожане считают старое место памятным, даже предлагают установить что-то вроде мемориальной доски. Но ещё раньше здесь были фрейлинские комнаты, и при ремонте крыши мы обнаружили фрейлинские письма на русском и французском языках. Судьба третьего этажа ещё не решена: ждём, кто даст самое лучшее предложение. Осваиваем переданное нам здание Биржи. Кстати, оно оказалось не в таком уже плачевном состоянии. Но возникла проблема - угольная котельная, которая его отапливала. Эта котельная - единственная, оставшаяся в Петербурге. Отопление будет модернизировано, а котельную мы сохраним как памятник промышленной архитектуры. Ну а в Бирже, как и обещали, откроем Музей российской символики и государственных наград.;
АиФ-Петербург: - Не так давно Министерство культуры заявило, что теперь дети будут посещать федеральные музеи бесплатно. Меня это удивило - насколько себя помню, в Эрмитаже дети никогда и не платили за билет?
- В Эрмитаж дети ходят бесплатно уже более двадцати лет! Так же, как студенты, пенсионеры и ещё десять категорий российских граждан. Это - часть нашей социальной политики. Кстати, по закону только дирекция имеет право определять цены на билеты и льготы. Примерно треть граждан - около миллиона человек - проходят в Эрмитаж бесплатно. А для нас расходы на одного посетителя составляют около двух тысяч рублей. Эти деньги - из кармана сотрудников. К сожалению, благородная инициатива музея воспринимается как должное. В нашей стране уважение зачастую измеряется деньгами: заплатил - уважаю. Кстати, так же обстоит дело во Франции, Италии. В англосаксонских странах по-другому. Но там во многие музеи вход бесплатный. В России я беседовал со многими директорами провинциальных музеев. Никакого ажиотажа объявление Министерства культуры в публике не вызвало. Всё равно за детские экскурсии зачастую платили школы, благотворители. Распоряжаться собственными доходами - мощное право музеев. Сейчас вот мы ликвидируем отдельную цену для российских граждан. Да никто и не чувствовал благодарности за то, что она - ниже, чем для иностранцев! Наоборот, возникали скандалы - почему это я должен показывать паспорт?! А во всём мире пенсионеры, к примеру, документы предъявляют. Музею приходится крутиться между экономикой и благотворительностью. Да ещё и объясняться.
АиФ-Петербург: - Вы неоднократно говорили о том, что на Эрмитаж давит «диктат улицы». Но, кажется, вас оставили в покое?
- Вроде все всё понимают, а через полгода снова указывают, что показывать публике, а что нет. Интересно, но на это жалуются и американские музеи. Мы бьёмся за свои права и соблюдение наших правил. Поэтому в музее, как и во всей культуре, приходится работать с утра до ночи, без выходных.
АиФ-Петербург: - Весь прошлый год общественность обсуждала «Основы государственной культурной политики». В декабре документ подписал президент. Насколько «Основы» служат развитию культуры?
- Документ получился хороший, при этом его можно трактовать в любую сторону. Я понимаю так: это воплощение прав культуры, а также прав и обязанностей государства, что же ему нужно делать, чтобы в России была достойная культура. А можно трактовать и так: что нужно государству от культуры. Тут важно найти баланс. Вот фильм «Левиафан» - он показывает высокий уровень российской культуры. И этому надо радоваться, независимо от того, тошнит тебя от этой картины или нет.
АиФ-Петербург: - Может ли музей играть роль в воспитании толерантности, веротерпимости в обществе?
- Веротерпимость, как известно, существует только тогда, когда всё хорошо, когда страны живут в развитой экономике, политически спокойно. Как только в обществе появляется стресс любого рода, веротерпимость оказывается под угрозой. Возникает стремление к демонизации друг друга, люди начинают наделять «других» огромным количеством отрицательных качеств. Кроме того, всплывают стереотипы. Вот тут начинается ответственность деятелей культуры, интеллигенции. В России существуют традиции мудрого взаимодействия светского и духовного, государства и ислама, ислама и христианства. Мирное существование религий я условно называю «русским рецептом». Ну а Эрмитаж с его великолепными коллекциями исламского искусства много занимается его представлением России и миру.
АиФ-Петербург: - Что такое критерии успешности музея? Как можно больше посетителей?
- Мировая практика показывает, что самое важное - когда музей активно вовлечён в жизнь общества. Мы живём в безумно сложном мире, где действуют разные силы, где дважды два - не всегда четыре, где параллельные прямые - сходятся, где вдохновение часто значит больше, чем арифметика и алгебра. И не только в искусстве, но и в экономике и политике, даже в точных науках. Человек должен всё время образовываться. И культура, музеи - это те сферы, которые дают такую возможность. Хотя есть тенденция рассматривать культуру как часть досуга. Нужно, чтобы музеи работали до позднего вечера, потому что это - время развлечений. Мы по средам открыты до девяти часов, но народу ходит немного. И у меня возникает ощущение, что от понятия «музей - это Диснейленд» мы возвращается к пониманию, что музей - это храм.
