Из истории Вавилона

Библейский Вавилон находился на территории современного Ирака. Основал вавилонское государство Нимрод ок. 1894 года до н.э. История Вавилона разделена на три периода (царства) — Древний, Средний и Новый, когда он являлся независимым государством (625—539 гг. до н.э.).

Первое упоминание о Древнем Вавилоне мы находим уже в начальных главах первой книги Библии — Бытие. Там содержится всем известный рассказ о возведении Вавилонской башни. Это случилось вскоре после всемирного потопа, когда внук Хама Нимрод (Нимврод) и другие потомки Ноя решили построить надежное укрытие на случай нового потопа. Тогда люди были единым народом и говорили на одном языке. Постепенно башню захотели вознести до небес и затмить Бога. В результате Господь разрушил башню, смешал языки и рассеял народы.

Расцвет Вавилона как города, которому нет равных в великолепии и могуществе, отмечен в Новый период. Известным царем того периода был Навуходоносор, его имя упоминается в Библии. Он знаменит тем, что захватил Иерусалим, взяв в плен царь иудейского Иоакима. Вместе с ним в Вавилон отправились сотни отроков из знатных семей. Были среди них и прекрасный 15-летний Даниил, юноша царского рода, происходивший из колена Иудина и его лучшие друзья: благочестивые знатные юноши Анания, Азария и Мисаил. Навуходоносор старался хорошо кормить и учить молодых израильтян, чтобы они забыли свое прошлое и старались для процветания Вавилона. Данииил и его друзья были старательны в изучении наук и чужих языков, но не забывали закон Моисеев. Среди других выделялся Даниил, обладающий непостижимой способностью разгадывать сны и загадки. Святой Даниил был советником нескольких могущественных царей и не боялся говорить им неприятную правду. Не раз Даниил блестяще разгадывал сны Навуходоносора, спас от расправы невинно оклеветанную старцами Сусанну, На пиру пророк Даниил предсказал гибель царю Валтасару...

При персидском царе язычнике Кире он снова первый советник при дворе. По его совету в 536 году Кир издаёт указ об освобождении евреев из плена. Под влиянием Даниила Кир начинает верить в ветхозаветного бога Иегову и повелевает восстановить в Иерусалиме храм в его честь. Пророк Даниил предсказал приход Мессии и появление Его в Иерусалимском храме.

К этому времени могущество Вавилона идет к закату. Кир взял город без боя, ничего не разрушив. Но персидский царь Артаксеркс позже уничтожил Вавилон. В 331 году Александр Македонский покорил область Вавилонскую и, приблизившись к разоренному городу, задумал восстановить его. Внезапная болезнь и преждевременная смерть положили конец его замыслам. Больше Вавилон не восстал из руин.

В Библии Вавилон выступает олицетворением греха. Так в Откровении Иоанна Богослова появляется образ «вавилонской блудницы»: «Я покажу тебе суд над великою блудницею... Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным» (Откр.17:1-5).

Вавилонское столпотворение

     Нимврод
К небу тащите каменья, рабы!
Стройте над сводами своды;
Там будут жалкие ваши мольбы
Ближе к Владыке природы.
Стройте, пока царь бичами вас бить
Не отменил повеленья.
Мысли великой должны вы служить,
Мысль эта — столпотворенье...
Пусть мой Творец топит мой Вавилон,
Пусть утучняет костями
Мой вертоград — я поставлю мой трон
Над облаками с звездами...
Выше громов я воссяду на нем
И, не смущаемый ревом
Хлябей морских, буду с гневным Творцом
Я говорить с тем же гневом.

     Голос в толпе
Иегова длань простер и зовет
Глас его — гром. Одеянье —
Туча, которую буря несет.
Гнев его — молний сверканье.
Ужас настал — помутились умы,
День почернел от испуга.
Ненависть нас разобщила, и мы
Не понимаем друг друга...
Из берегов выступает Евфрат,
Столпообразная наша
Треснула башня, подмостки горят...
Зла переполнилась чаша.
Слышится вопль — пал наш гордый пророк.
Плачущих жен мы уводим...
Запад, прими нас! Прими нас, восток!..
Боже! Спаси нас — уходим...

Я. Полонский


Вавилонская башня

...Все выше и выше их башня растет
И вот уж вершиной ушла в небосвод...
Поспешней движенье... быстрее топор,
Но скоро подъемлются крики и спор...
Один просит камень — другой подает
Просящему спелой смоковницы плод,
И каждый другого не может понять,
И, чужды друг другу, все стали роптать...

Замолкла работа, не носится груз
К вершине по белым ступеням.
Заспорили — рухнул великий союз,
Конца нет упрекам и пеням.
Рассыпались люди нестройной толпой,
Как птиц окрыленных испуганный рой...
Им стали отчизной чужие места,
И гордая башня осталась пуста.

Как сон за мечтой, за волною волна —
Идет век за веком. Сурово
Враждуют в неравной борьбе племена...
Придется ль сдружиться им снова,
Придется ль сплотиться во имя труда?
Во имя какого? Когда?

Константин Фофанов


Вавилон
(Отрывок)

Брошены торжище, стадо и пашня,
Заняты руки работой иной:
Камень на камень – и стройная башня
Гордо и мощно встает над землей…
Ласточка, рея в лазури бездонной,
Кажется точкой для смертных очей.
Или мы, с нашей мечтой окрыленной,
Кроткой, воздушной певуньи слабей?
К небу, где тучи играют и мчатся,
Сыпля громами у ног Божества,
К небу, где райские реки струятся,
Стелется райских лугов мурава;
К жизни блаженства от жизни страданья,
К звездам, сверкающим ярким огнем…
Высьтесь же, стены гранитного зданья!
Будьте нам к вечному небу путем!

Полно, безумцы! Взгляните: чернеет
Грозная туча на грани небес;
В трепетном ужасе мир цепенеет,
Отблеск зарницы мелькнул и исчез…

С. Я. Надсон
1883

Вавилон

Необузданный и чудный,
Сотворив кумиром ложь,
Город пышный, многолюдный,
Ты ликуешь и цветешь!
Похититель пирной славы,
Нег волшебно-золотых,
Поднял ты с земли дубравы
И висеть заставил их.

Плавать в бездне наслажденья,
В море благ - тебе закон;
Для трудов самозабвенья,
Для любви ты не рожден...
Ты не помнишь, что на свете
Есть другие города -
Братья в скудости, не в цвете,
С горем дружные всегда.

Пусть они, бедами сыты,
Стонут в муках роковых -
Ты, счастливец именитый,
Отвергаешь вопли их;
Кровных чествуя презреньем,
Знать не хочешь нищеты,
И слепым столпотвореньем
Занял руки и мечты.

И творец тебе не страшен...
Пусть потоп наводит он,
Ты взойдешь на выси башен,
Занесенных в небосклон.
И хоть шар земной с горами,
С сонмом рощ, полей и нив
Захлебнется под водами -
Нужды нет: ты будешь жив!

Милькеев Евгений Лукич
<1842>

Е. Л. Милькеев - поэт-самоучка, родился и жил в Тобольске, служил мелким чиновником; в 1837 г. показал свои стихи В. А. Жуковскому, который заинтересовался им, помог устроиться на службу в Петербурге, затем в Москве. Сначала он привлекал к себе внимание литераторов, его стихи неумеренно хвалили, затем мода на него спала.

Навуходоносор

Пойте, други, песнь победы!
Пойте! Снова потекут
Наши вольные беседы,
Закипит свободный труд!
Вавилона царь суровый
Был богат и был силён;
В неразрывные оковы
Заковал он наш Сион.
Он губил ожесточенно
Наши вечные права:
Слово - Божий дар священный,
Разум - луч от Божества.
Милость Бога забывая,
Говорил он: всё творят
Мой булат, моя десная,
Царский ум мой, царский взгляд!
Над равнинами Диера
Он создал себе кумир,
И у ног сего кумира
Пировал безбожный пир.
Но отомстил ему Иегова!
Казнью жизнь ему сама:
Бродит нем губитель слова,
Траву щиплет враг ума!
Как работник подъяремный,
Бессловесный глупый вол,
Не глядя на мир подземный,
Он обходит злачный дол…
Ты скажи нам, царь надменный,
Жив ли мстящий за Сион?..
Не покайся, но смиренно
Полюби Его закон,
Дух свободы, святость слова,
Святость мысленных даров, -
И простит тебя Иегова
От невидимых оков.
Снова на престол великий
Возведет тебя царем
И земной венец владыки
Освятит своим венцом.
Пойте, други, песнь победы!
Пойте! Снова потекут
Наши вольные беседы,
Закипит свободный труд!

1849
Алексей Степанович Хомяков (1804-1860)


Валтасар

     Подражание 5 главе пророка Даниила

Царь на троне сидит;
Перед ним и за ним
С раболепством немым
Ряд сатрапов стоит.
Драгоценный чертог
И блестит и горит,
И земной полубог
Пир устроить велит.
Золотая волна
Дорогого вина
Нежит чувства и кровь;
Звуки лир, юных дев
Сладострастный напев
Возжигают любовь.
Упоён, восхищён,
Царь на троне сидит -
И торжественный трон
И блестит и горит...
Вдруг неведомый страх
У царя на челе,
И унынье в очах,
Обращённых к стене.
Умолкает звук лир
И весёлых речей,
И расстроенный пир
Видит (ужас очей!):
Огневая рука
Исполинским перстом
На стене пред царём
Начертала слова!...
И никто из мужей,
И царёвых гостей,
И искусных волхвов
Силы огненных слов
Изъяснить не возмог.
И земной полубог
Омрачился тоской...
И еврей молодой
К Валтасару предстал
И слова прочитал:
«Мани, фекел, фарес! -
Вот слова на стене:

Волю Бога небес
Возвещают оне.
Мани значит: монарх,
Кончил царствовать ты!
Град у персов в руках -
Смысл середней черты:
Фарес - третье - гласит:
Ныне будешь убит!..»
Рек - исчез... Изумлён,
Царь не верит мечте,
Но чертог окружён,
И... он мёртв на щите!..

Александр Иванович Полежаев (1804-1834)
Между 1826 и 1828


Мани — Факел — Фарес

В диадиме и порфире,
Прославляемый как бог,
И как бог единый в мире,
Весь собой, на пышном пире,
Наполняющий чертог —

Вавилона, Ниневии
Царь за брашной возлежит.
Что же смолкли вдруг витии?
Смолкли звуки мусикии?..
С ложа царь вскочил — глядит —

Словно светом просквозила
Наверху пред ним стена,
Кисть руки по ней ходила
И огнем на ней чертила
Странной формы письмена.

И при каждом начертанье
Блеск их ярче и сильней,
И, как в солнечном сиянье,
Тусклым кажется мерцанье
Пирных тысячи огней.

Поборов оцепененье,
Вопрошает царь волхвов,
Но волхвов бессильно рвенье,
Не дается им значенье
На стене горящих слов.

Вопрошает Даниила,—
И вещает Даниил:
«В боге — крепость царств и сила;
Длань его тебе вручила
Власть, и им ты силен был;

Над царями воцарился,
Страх и трепет был земли,—
Но собою ты надмился,
Сам себе ты поклонился,
И твой час пришел. Внемли:

Эти вещие три слова...»
Нет, о Муза, нет! постой!
Что ты снова их и снова
Так жестоко, так сурово
Выдвигаешь предо мной!

Что твердишь: «О горе! горе!
В суете погрязший век!
Без руля, на бурном море,
Сам с собою в вечном споре,
Чем гордишься, человек?

В буйстве мнящий быти богом,
Сам же сын его чудес —
Иль не зришь, в киченьи многом,
Над своим уж ты порогом
Слов: мани — факел — фарес!..»

Аполлон Майков
1888


Ода на разрушение Вавилона

Свершилось! Нет его! Сей град,
Гроза и трепет для вселенной,
Величья памятник надменный,
Упал!.. Еще вдали горят
Остатки роскоши пол мертвой.
Тиран погиб тиранства жертвой,
Замолк торжеств и славы клич,
Ярем позорный прекратился,
Железный скиптр переломился,
И сокрушен народов бич!

Таков Егова, Царь побед!
Таков предвечный правды мститель!
Скончался в муках наш мучитель,
Иссякло море наших бед.
Воскресла радость, мир блаженный,
Подвигнулся Ливан священный,
Главу подъемлет к небесам;
В восторге кедры встрепетали:
«Ты умер наконец, — вещали, —
Теперь чего страшиться нам? »

Трясется ад, сомненья полн,
Тебя сретая в мрачны сени,
Бегут испуганные тени,
Как в бурю сонмы белых волн.
Цари, герои царств прешедших
Встают с престолов потемневших
Чудовище земли узреть.
«Как? — ты, равнявшийся с богами,
И ты теперь сравнялся с нами,
Не думав вечно умереть».

Почто теперь тебе вослед
Величье, пышность не дерзает?
Почто теперь не услаждает
Твою надменность звук побед?
Ты не взял ничего с собою,
Как тень, исчезло пред тобою
Волшебство льстивых, светлых дней.
Ты в жизнь копил себе мученье,
Твой дом есть ночь, твой одр — гниенье,
Покров — кипящий рой червей!

Высоко на горах небес
Светило гордое блистало,
Вчера всех взоры ослепляло,
Сегодня смотрят — блеск исчез.
Вчера смирял народы в страхе,
Смирен, сегодня тлеет в прахе!
Вчера мечтал с собою ты:
«Взнесусь, пойду над облаками,
Поставлю трон между звездами,
Попру Сиона высоты,

Простру повсюду гнев и страх,
Устрою небеса чертогом
И буду в нем всесильным богом!»
Изрек — и превратился в прах!
Идет сегодня путник бедный
И зрит в пустыне труп твой бледный,
На пищу брошенный зверям!
Стоит, не верит в изумленьи;
Потом в сердечном сокрушеньи
Возводит взор свой к небесам:

Не се ли ужас наших дней?
Не сей ли варварской десницей
Соделал целый мир темницей,
Жилищем глада, бед, скорбей?
Никто пред смертию не встанет!
Но память добрых не увянет!
Их прах святится от сынов.
Благою славой огражденный,
Слезами бедных оживленный,
Он спит в обители отцов!

Един твой труп в позор и срам
Лежит на грозном поле брани;
Земля последней бедной дани
Не хочет дать твоим костям.
Своей земли опустошитель,
Народа своего гонитель,
Лежишь меж трупами врагов,
Лишенный чести погребенья;
А там — свистит дух бурный мщенья
Против сынов твоих сынов.

Рази, губи, карай злой род,
Прокляты ветви корня злого;
В них скрыта язва, гибель нова,
В них новый плен для нас растет!
Всесильный рек: «Я Сам восстану,
Приду, оденусь в бури, гряну
И истреблю всё племя злых.
В градах их звери поселятся,
Их земли морем поглотятся,
Погибнет с шумом память их».

Изрек! — и свят Его обет,
И вечно нерушимо слово!
Изрек! — событие готово!
Израиль! — лести в Боге нет!..
Егова сломит рог тиранства
И узы тягостные рабства
Огнем и кровию сожжет;
Поднимет руку над вселенной,
И — кто удержит гром разжженный,
Кто с Богом брани в брань пойдет?

Мерзляков Алексей Федорович (1778-1830)
Март-апрель 1801